Пермский Губернский 7. Ультимат. Том 2 - Евгений Бергер
— Взаимно! — кокетливо улыбнулась рыжуля: — А это мои помощницы. Инга, Снежа и Лейла! Они очень дружелюбные и всегда готовы поддержать весёлую компанию.
От девчонок исходило, нечто странное, но в тоже время очень знакомое. Я пока никак не мог вспомнить, где же чувствовал что-то подобное? Даже интересно, откуда Вика их вытащила?
Зато у немцев, вообще, никаких проблем со знакомством не было. Сперва они смущённо улыбались… Галантно отодвигали для девчонок стулья, и в целом, вели себя, как очень обходительные джентльмены.
Мы с Гризли незаметно переглянулись. Да, всё определённо шло по плану.
По крайней мере, мне так сейчас казалось.
— Чем сегодня будем угощаться? — инициативу взяла на себя Инга — смуглая брюнетка с блестящими глазами.
— Ну… — Хоббс задумался: — Дело в том, что мы не в ладах с «увеселительными» напитками…
— Вы что же это, бросите нас на произвол судьбы? — в бой вступила Снежа — блондинка с весьма выдающимися «особенностями». А ещё она умела делать жалобные глаза, как у кота из «Шрека».
— Как бы… — Генрих начал искать подмогу у Менделя, но беляшик уже понял, куда дует ветер и был не на стороне своего коллеги.
— Действительно, что это мы? Я думаю, что бокальчик вина для согрева организма — нам не помешает. — улыбнулся Эрик и алчно потёр ладони: — Генри! Ты же профессионал? Неужели один бокал хорошего красного вина может сбить тебя с толку?
— Ну… Нет. — что-то Хоббс не долго сопротивлялся. Видимо, одинокая жизнь даёт о себе знать.
— Вот и славно! Дорогие фрау! Я уже успел изучить всю винную карту. Как насчёт «Мозеса» две тысячи шестого года? Как по мне — тогда созрел отличный урожай!
— Доверимся вам, Господа. — хитро прищурившись, ответила Лейла — барышня с вызывающе огненными волосами.
Кот начал взволнованно бить хвостом по спинке стула. А я всё никак не мог понять, что это за странное ощущение предвкушения лютого расколбаса… По идее, Вика должна была просто пригласить девчонок для тотального изничтожения немцев. Знакомых или подруг. Но, что-то я не припомню, чтобы видел этих девчонок в нашу первую встречу с Гризли, которая закончилась в отеле.
Так! Нужно отогнать от себя лишние мысли и сосредоточиться на реализации нашего плана. Сейчас девчонки, как следует напоят представителей технической комиссии, и всё будет в ажуре! Во хмелю они вряд ли заметят свежие сварочные швы и другие нюансы в машинах.
Но если быть откровенным, то мне очень хотелось, чтобы немцы подписали все необходимые документы прямо в ресторане. Да только вот, подобных чудес не бывает.
Или…
— Вы готовы сделать заказ? — поинтересовался официант.
— Да, конечно! — отозвался Мендель и принялся демонстрировать свои превосходные знания в изысканных блюдах. К нам потом даже подошёл сомелье, чтобы уточнить, верно ли мы выбрали вино.
— Расскажите, а где вы работаете? — Инга буквально пожирала взглядом смущённого Хоббса.
— В автомобильной промышленности… — пытаясь не глазеть в её декольте, ответил бедный немец.
— Вау! Машинки! Это так здорово! — поддержала разговор Снежа.
— Сразу видно — солидные мужчины… — Лейла стрельнула очень нескромным взглядом в Менделя.
А немецкий беляш явно был подкован в обольщении, ибо тут же выдал мощную тираду про современный автомобильный спорт.
— Ой, да что уж там? Солидные… Это слишком громко сказано. Однако, спешу заметить, что солидность — вещь очень относительная. Вот, к примеру — у меня есть домик в Бордо. И для большинства немцев я — солидный. А вот для большинства швейцарцев — нет. Где именно искать эту золотую середину солидности?
— Домик в Бордо — это абсолютная солидность! — закивала Снежа: — Можете даже не сомневаться!
— Вот я и думаю… Современный автомобильный спорт — это удовольствие не из дешёвых. Люди тратят колоссальные деньги, чтобы собрать машину и выехать на трек. А кто-то даже покупает себе место в команде оутсайдеров. Помнится… ездил я на «Формулу». А там среди владельцев команд — настоящие мультимиллиардеры! И для них вкинуть несколько сотен миллионов за сезон — это так, сущие пустяки. Вот это, как мне кажется — реально солидно!
— Ну, иногда лучше синица в руке, чем журавль в небе. — Лейла гипнотизировала немецкого беляшика, словно змея.
— Согласна! — а Инга положила руку на плечо Хоббса, от чего тот покраснел, словно юноша.
Когда принесли вино, Генрих практически залпом осушил бокал. Было видно, как он смущается, но в тоже время — явно получает удовольствие от всего происходящего.
А вот у меня начали закрадываться подозрения насчёт «подружек» Виктории…
— Выйдем на пару слов? — тихо спросил я.
— Да, конечно! — ответила рыжуля.
— Мы буквально на минутку. — я поспешил успокоить немцев, но те уже, как будто позабыли о моём существовании. Были слишком увлечены общением.
Кот тоже спрыгнул со стула и посеменил за нами.
Спустившись в местный винный погреб, я прижал Викторию к стене и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Что⁈ Прямо здесь⁈ — хитро улыбнулась она.
— Вот уж нет! — возмутился кот и запрыгнул на дегустационный столик: — Я больше за участие, чем за наблюдение.
— Я и не сомневалась. Так, что же такое случилось, Господин Осокин? Вы меня сейчас прожжете своими глазищами насквозь…
— Вик… Я, конечно, всецело доверяю тебе. Но, кто эти девушки? — поинтересовался я.
— Обычное сопровождение гостей. Как ты и попросил.
— Сопровождение? Это как понять?
— Эскорт… — выдохнул кот и вожделенно распушился: — Викусик, солнышко мое! А Снежа… Ну, она же, выходит лишняя, так?
Эскорт⁈ И вот тут паззл в моей голове окончательно сложился. Я вспомнил, откуда этот праздный аромат жадных до веселья девушек… «Город Кошек». Местные танцовщицы сходили с ума, при одном лишь взгляде на моего пушистого кутилу.
И теперь «ночные бабочки» пришли на охоту за немецкими специалистами…
— Почему же? — Вика повернулась к зеркалу и поправила причёску: — Фёдор попросил «тактическое превосходство» с нашей стороны. И я всё сделала. Возможно, она уйдёт вместе с одной из своих подруг, чтобы устроить весёлый тройничок.
— Но если же её никто не заберёт, то можно мне… Ну, пожалуйста! Очень прошу! — взмолился сгусток меховой тьмы.
— Семён… У тебя, между прочим, есть Беллз. — строго ответила Виктория.
— Да я не буду ничего
