Пермский Губернский 7. Ультимат. Том 2 - Евгений Бергер
— Поэтому ты решил остаться и доделать «Стеллар»?
— Можно и так сказать. Я чуть не погиб… Но страшнее то, что последствия от моих действий привели к смерти другого человека. А ведь он, по сути, был таким же энтузиастом. Тоже болел гонками. И меня гложет эта мысль… Словно болезнь. Словно рак, разъедая всё моё нутро. Я не знал, как мне быть… Я, в отличии от тебя — не воин. И для меня смерть — это нечто ужасное. А когда я пришёл сюда и вновь взялся за дело — боль начала проходить. Пускай это прозвучит эгоистично… Но порой мне кажется, что помогая тебе, я немного заглаживаю вину за тот грех. Мне правда становится легче. И… иногда я мечтаю, что когда-нибудь вновь смогу почувствовать себя абсолютно свободным во время очередного заезда.
— Интересно. Я никогда не думал об этом… с такого ракурса.
— Всё приходит со временем, Фёдор. Кто знает? Возможно, ты сам проникнешься и почувствуешь нечто большее от гонок?
— Не исключено.
Действительно, а зачем я так хотел ввязаться во всю эту авантюру с гонками? Мальчишеская бравада? Или же чисто спортивный интерес? Точного ответа на этот вопрос я, увы, не знаю. Но теперь мне кажется, что это было желание хоть на секунду сбежать от огромной тяжести предстоящего будущего. Открыть для себя уникальную дверь в эскапизм…
Тяжко вздохнув, я вышел на улицу, и сняв шлем, вдохнул полные лёгкие холодного зимнего воздуха.
Нет уж. Хватит уже убегать! Началась финишная прямая, после которой я вернусь сюда и продолжу свою прекрасную людскую жизнь. Или…
— Фёдор Александрович! — из тоскливых мыслей меня выдернула Ириска, мчавшаяся в сторону трека, и размахивая пушистым хвостом.
— Что такое?
— Фу-ух… Фёдор Александрович! Только что звонил представитель спортивной коллегии!
— Так, и что он сказал?
— Просил передать, что завтра в шесть часов вечера они приедут, чтобы осмотреть четыреста серийных гоночных авто для омологации.
— Прекрасная новость. — злорадно улыбнулся я.
— Чего прекрасного? — удивилась горничная: — У нас же сейчас только двести…
— Это не страшно. Ведь я владею особой магией.
— Какой ещё особой магией?
— Особой уличной магией. Забронируй «Нолан» на завтра на семь часов вечера! Столик на восемь персон.
— Эм-м… Но зачем?
— Буду демонстрировать особую уличную магию.
Глава 26
Несмотря на мощнейшие снегопады — пермский аэропорт «Большое Савино» продолжал встречать людей со всех уголков планеты, гостеприимно раскинув свои золотые стены.
Господа Эрик Мендель и Генрих Хоббс — представители технической комиссии DTM и WRC должны были прибыть с минуты на минуту. Уверен, им очень понравится предуральская погодка.
— Почему именно немцы? — поинтересовался я, любуясь огромными снежинками.
— Потому что, они мнят себя настоящими божествами в мире гонок. — с ухмылкой ответил Микуха: — Хотя на деле первые гонки прошли в Париже. И истинными предками современных пилотов являются французы.
— Кстати, я там был. — похвастался Семён: — Сколько народу померло… М-м-м! Вот это я понимаю — веселье.
Пилот крайне неодобрительно посмотрел на моего фамильяра, из-за чего тот сделал жест, что закрыл рот на молнию.
— А что с немцами? Каков их вклад в автомобильную историю?
— О… Германия славится такими громкими фамилиями, как Порше, Бенз и Майбах. Они стояли у истоков двигателя внутреннего сгорания. И, конечно же, были одними из первых, кто утёр нос французам в плане автомобилестроения.
— Эй! Я попрошу чуть сдержаннее отзываться о французах. Всё же, я оттуда родом! — возмутился Семён: — К тому же, Рено и Ситроен всё равно были круче.
— До поры до времени. — хмыкнул Микуха: — Где этот твой «Ситроен» сейчас?
— Ну-у…
— А «Мерседесы», «Майбахи» и «Порше» до сих пор на плаву.
— Только вот, «Порше» почти двадцать лет находится под крылом у «Фольксвагена». А «Майбах» ещё в середине прошлого века пошёл по рукам.
— И тем не менее — их все любят. А вот «Ситроен»…
— Да я за «ёлку» могу и в бубен дать!
— Тише, Семён. Давайте чуть спокойнее обсуждать вкусы? Я просто хотел уточнить, с чего бы проверкой для омологации занимаются именно немцы?
— Ну, на самом деле гоночная история немцев начинается со знаменитых гонок ДТМ. Серийные машины сражались за первенство в круге. — пояснил пилот: — Эта серия пережила много… интересных моментов. И в ней отметилось приличное количество легендарных автомобилей.
— А, вот теперь стало понятнее. ДТМ, значит?
— Ага. Минута славы для «Ауди» и «Мерседеса».
— Ясно. Кстати, а через сколько у наших гостей посадка?
— Через две минуты.
— Ладно… Идём встречать.
Терминал аэропорта был буквально забит людьми. И что-то мне подсказывало, что проблема далеко не в беглых пермяках, которые уверенно корчили из себя «коренных москвичей», но на Новый год решили вспомнить корни, дабы отпраздновать с родней.
— Что происходит? — поинтересовался я: — В прошлый раз тут было… гораздо тише.
— Пилоты со всего мира собираются в Перми. Думаешь, у них нет фанатов? — ответил Микуха.
И действительно, среди людей с чемоданами было очень много иностранцев.
— Ценники в гостиницах взлетят до небес. — подметил кот: — Мне даже страшно представить, какое столпотворение будет в Заосиново.
— А что? Там места совсем мало?
— Не то, чтобы совсем мало… Но явно не предназначено для такого сборища. Это страусиная ферма, брат. Как с таким потоком зрителей будут разбираться организаторы — для меня большой вопрос.
Пройдя в зону для ожидания пассажиров, мы едва смогли протиснуться среди водителей бизнес-такси с табличками.
— Кстати, да… Как я мог забыть? — кот вытащил из квантового кармана миниатюрную кепочку таксиста, небольшую табличку и чёрный маркер: — Сейчас всё будет!
— Может, не надо? Сильно сомневаюсь, что они меня не знают.
— Ну уж нет! Нам необходимо придерживаться международного этикета.
Спустя мгновение, сгусток меховой тьмы встал на задние лапки и поднял табличку с надписью
