Калгари 88. Том 10 - Arladaar
Признаться, Арина испытала очень горячее желание сигануть в эту разборку прямо со второго этажа, так как, когда она чувствовала несправедливость, то просто вскипала от негодования. А несправедливость тут была налицо, причём несправедливость, которой потакали взрослые люди. Впрочем, несмотря на то, что ситуация разрешилась, она решила позже серьёзно поговорить с главным тренером Ермоловым. Всё-таки она чемпионка страны, мира и имеет право высказать своё мнение, несмотря на юный возраст!
К удивлению Арины, Анька быстро поднялась по лестнице на второй этаж клуба, и, топая босыми ногами, забежала в помещение, находившееся за первой дверью. Интересно, что она там делает? От ведра будущая маман уже где-то избавилась, да и на знакомых фигуристок не обратила никакого внимания. А вот фигуристки с интересом переглянулись и пошли за ней. Они, конечно же, знали, что Анька — глава фанатской группы Хмельницкой из её школы, так как весной она часто бывала в ДЮСШОР со всякими инициативами, поэтому кое-какой авторитет у будущей маман в этом лагере был!
На двери, в которую юркнула Анька, висела табличка, на которой красивыми буквами было написано «Кружок юных художников». Ну конечно! Анька же великий мастер рисования и создания всяких интересных штук, и естественно, она здесь нашла себе интересное времяпрепровождение. Со стороны могло бы показаться странным, как у Аньки хватает времени на всё: на мелкие пакости, на защиту Стаса, на катание на карусели, на поедание трав, да ещё на кружок юных художников, однако Арина знала живую кипучую натуру будущей маман, которая ни дня не проживала без каких-то интересных событий или приключений. Именно такое поведение для неё было крайне характерно: увидеть, что её бойфренда притесняют, заступиться за него, и тут же, увидев, что ситуация разрешилась, мгновенно переключиться на второе дело, например, на рисование, тут же позабыв про Стаса. И Арина была стопудово уверена: подойди сейчас Стас к ней, она бы злобно заверещала и прогнала его, так как он бы помешал ей заниматься любимым делом.
Однако в этот раз Анька не рисовала… В помещении кружка было почти тихо и немноголюдно: кроме руководителя, пожилой женщины лет шестидесяти в синем халате, находились ещё трое девчонок примерно такого же возраста, как Анька. Они сидели за мольбертами и сосредоточено водили кистями по холсту. Одна из девчонок, похоже, рисовала натюрморт с корзинки, в которой лежали пластиковые фрукты из той породы, что находились в советских магазинах «Овощи и фрукты». Две другие рисовали что-то своё, оригинальное. Анька же не рисовала. Рядом с преподавательским столом находился небольшой верстак, на котором стоял эмалированный таз, полный голубой глины, и другой таз, на донышке которого блестело совсем немного воды.
— Аня, а где вода, ты же пошла за ней? — с интересом спросила руководитель кружка. — И где ведро?
— Ой, я ведро в коридоре забыла, и воду забыла принести! — Анька лукаво посмотрела на вошедших фигуристок и, мягко шлёпая босыми подошвами, опять ускакала. Похоже, руководительница кружка отправила Аньку за водой с ведром, но она, увидев, что будущего папаню забороли, пришла к нему на помощь и тут же забыла, куда её отправили, бросив ведро где-то на первом этаже и хотела вернуться к своему занятию.
А занятие было весьма примечательно! Арина с любопытством подошла и посмотрела, чем занимается Анька. Она лепила из синей глины статуэтки! И надо же такому случиться, статуэтки как две капли воды были похожи на японские статуэтки нэцкэ или скорее, окимоно: маленькие фигурки с философским подтекстом, изображавшие богов, духов, самураев, великих воинов в самых разнообразных позах. Анька где-то разузнала, что такое нэцкэ, возможно, в журналах «Вокруг света» или других познавательных журналах, и вылепила три фигурки, очень похожих на японских воинов. Точнее, на русских, судя по доспехам. Один воин устало сидел на каком-то пеньке, опустив голову в остроконечном шлеме и положив руки на колени. Очень чётко была прописана чешуйчатая кольчуга и бармица, падающая на ему на плечи. Другой воин стоял на коротких широких ногах, сунув пальцы толстых рук за пояс, сбоку которого висел топор. Третий воин был изображён перед атакой: он сурово смотрел вперёд из-под шлема, а одной рукой наполовину вытащил очень широкий короткий меч. Рядом лежали деревянные инструменты для обработки сырого фарфора: стеки, острые палочки, лопатки, ложки.
Девчонки переглянулись: похоже, Анька открылась им совсем с другого ракурса. Так мастерски изобразить воинов им казалось невозможным. А если возможным, то это должен быть явно какой-то великий мастер-скульптор, а не сопливая пакостная девчонка, которая так жаждёт дурных развлечений.
— Заинтересовались? — улыбнулась руководитель кружка и подошла к фигуристкам. — Она это слепила всего, в сущности, за сутки. Вчера сделала две фигурки, и сегодня сделала ещё одну, сейчас хотела приниматься за четвёртую. Я никогда не видела такого таланта. У меня такое ощущение, что эти фигурки можно хоть сейчас в Пушкинский музей, в галерею античного искусства, или ещё куда. Ну, слушайте, видела всякое, но это…
— Что вы тут смотрите? — сказала Анька, которая, согнувшись, притащила ведро с водой.
— Ты зачем полное ведро таскаешь? — сурово спросила Арина. — Надорваться хочешь?
Но тут же смягчилась, посмотрев, как Анька со знанием дела вытащила немного влажной глины в отдельную чашку, чуть залила её водой, и стала активно размешивать.
— Ты офигенно всё делаешь, — призналась Арина. — Никогда такого не видела.
— Я ещё плакат красивый нарисую для дня Нептуна! — похвалилась Анька и погнала подружек прочь: — Ладно, идите отсюда нафиг, мне заниматься надо! А вы отвлекаете!
Кроме кружка «Юный художник», здесь ещё находились кружок «Кройки и шитья», в котором было намного оживлённее, чем в художественном. В центре на столе располагалась настоящая электрическая швейная машина, на которых шьют в ателье, и рядом с ней собралось большое количество девчонок, которые о чём-то горячо спорили, рассматривая выкройки из журнала «Работница», целыми стопками лежавших на рабочих столах, вперемешку с кусками ткани.
Ничего удивительного в таком столпотворении юных модниц не было: Арина уже знала, что профессия швеи в СССР считалась мегапопулярной и востребованной, так как существовали целые громадные швейные фабрики, которые обеспечивали одеждой весь Союз. Для этих фабрик не было ничего
