Аландская Звезда - Иван Валерьевич Оченков
— Годы не сделали вас любезнее, сэр, — захохотал лейтенант-коммандер. — А я уж думал, что вы хотите сравниться с Дрейком и тоже поплавать на «Золотой Лани»[35].
— Что-то я не вижу здесь никакого золота, Джон, — криво усмехнулся Крэгг. — Что же до выбора, то не все ли равно, на какой посудине сунуть голову в пасть русским? В любом случае, я слишком стар, чтобы заниматься этим дерьмом в шлюпке!
— Все так плохо?
— Ты думаешь, русским нравится, чем мы тут занимаемся? Нет, мой мальчик, они сделают все, чтобы нам помешать. Я уже как-то видел этих ребят в деле. Моряки они, может, и не важные, но артиллеристы не плохие. Поэтому полный вперед! Мы должны защитить наших парней, пока не выловят все эти проклятые мины…
Предчувствия не обманули коммандера. Стоило им двинуться вперед, как на встречу вышел отряд Бойе. Из двенадцати канонерок «константиновского типа» на этот момент в строю оставались всего лишь восемь: «Сорванец» Колонга, «Проказник» Сухопрудского, «Забияка» Хоменко, «Лихач» и «Щеголь» братьев Иванчиных, «Буян» Федорова, «Хват» Наумова и «Балагур» Тыртова. Остальные или получили серьезные повреждения, или нуждались в ремонте машин.
— Эти ребята бронированы, — мрачно заметил Уорд, разглядывая угловатые силуэты кораблей противника.
— Только спереди, — поспешил успокоить его Крэгг. — Нас больше, и мы будем бить им в борт!
— Ну-ну, — хмыкнул капитан «Хинда», у которого были на этот счет определенные сомнения.
Противники неторопливо приближались друг к другу строем фронта и, хотя скорость и тех и других была не велика, казалось, что враг мчит на тебя на всех парах. И как только дистанция сократилась до трех кабельтовых, русские канонерки, орудия которых располагались в носовой оконечности, первыми открыли огонь.
60-фунтовые «Баумгарты первой модели» были прекрасными орудиями. Возможно, лучшими на данный момент из числа гладкоствольных. А их артиллеристы опытными и умелыми. Первые же залпы со всей очевидностью показали противнику, что, несмотря на его численное превосходство, легкой победы не будет. К тому же англичанам для ответа прежде требовалось развернуться к своим визави бортом.
Первым счет открыл «Балагур» мичмана Тыртова. Выпущенная им бомба снесла на «Джаспере» мачту, обдав вражеских моряков целым ворохом деревянной щепы и осколков. Затем ядро, посланное одной из канонерок братьев Иванчиных, ударило его соседа прямо в форштевень и, пробив небольшой кораблик насквозь, полетело дальше, убив и покалечив при этом четырех матросов и машинного старшину.
Впрочем, британцы уже закончили перестроение в колонну и открыли по оказавшемуся столь зубастым противнику беглый огонь. К несчастью для них, стоявшие на английских канонерках орудия Ланкастера успели расстрелять в дневном бою все свои новомодные снаряды сложной формы, и теперь артиллеристы заряжали их обычными бомбами и ядрами, от которых бронированный бруствер вполне мог защитить.
Первым такое попадание получил «Забияка» лейтенанта Хоменко, причем осколки разлетелись, гудя роем чугунных ос, над водой, не причинив команде вреда.
— Все целы? — как будто не веря своим глазам, спросил лейтенант.
— Так точно, вашбродь! — скороговоркой ответил степенный артиллерийский квартирмейстер Родионов, по возрасту годившийся своему командиру в отцы.
— Славно! Тогда чего ждем? Заряжай!
— Есть!
В этот момент очередное ядро с противным гулом пролетело над головами моряков, заставив инстинктивно пригнуться даже самых отчаянных из них.
— Симонов! — взвизгнул Хоменко, — где ты, черт тебя подери!
— Здеся я, ваше благородие, — невозмутимо отозвался стоявший у митральезы канонир.
— А ну причеши их против шерсти и поперек характера, в бога душу мать и всех угодников!
— Слушаюсь, — охотно отозвался матрос и начал разворачивать массивную установку, приговаривая про себя, — чичас все сделаем в лучшем виде.
Грянул выстрел 60-фунтовки, но неверно взятый прицел увел снаряд выше цели. А вот Симонов угадал и вложил почти всю кассету точно в палубу оказавшегося напротив него «Хинда». Очередь оставила кровавый след из раненых тел у кормовой пушки, лишь чудом миновав Уорда с Крэггом.
— Джон, вы целы? — хриплым голосом спросил коммандер.
— Вроде бы, сэр! — сдавленно отозвался тот.
— Тогда прикажите своим людям вернуться к пушкам, черт вас дери!
Тем временем снова досталось невезучему «Джасперу». На сей раз выпущенная канонеркой Иванчина 2-го бомба угодила ему прямо в борт практически по ватерлинии, и, пробив его, разорвалась в котельном отделении. Все находившиеся там немедленно погибли. Однако остававшийся в котле пар позволил канонерке продолжать движение.
Тем не менее захлестывавшая пробоину вода понемногу заполняла трюм, заставляя маленький корабль погружаться. Не знавшие об этом моряки все еще стреляли по противнику, когда вода достигла кочегарки и затушила топки, после чего обреченный корабль наконец-таки встал, а еще через минуту с каким-то странным звуком пошел ко дну.
При виде этого на русских кораблях начали кричать «ура», а на британских лишь плотнее стиснули зубы. Пока бой складывался не в их пользу, но отступать англичане не собирались. В конце концов, их было больше, и наступил момент, когда численное превосходство позволило им окружить противника.
Так уж вышло, что позиция на фланге русского строя досталась «Балагуру» мичмана Павла Тыртова. И сейчас против него оказались сразу две вражеские канонерки, готовые изрешетить ничем не защищенный борт своего противника.
— Машинное, полный назад! — прокричал юный командир вниз, после чего бросился к рулевому и, оттолкнув его, сам встал к штурвалу, разворачивая корабль носом к новому противнику.
Увы, русские явно не успевали. Казалось, еще минута и англичане откроют огонь, и тогда все будет кончено, ведь промахнуться с такого расстояния не получится даже у новичка…
Ситуацию спас наводчик митральезы Лузгин. Увидев перед собой цель, он, не дожидаясь команды, развернул хобот картечницы в сторону неприятеля, после чего крутнул рукоять и несколькими скупыми очередями проредил вражеские расчеты.
— Лузгин, твою мать! — заорал от неожиданности Тыртов. — Куда без команды? Запорю сукина сы… а… молодец Лузгин! Давай! К кресту представлю! Все неделю лишнюю чарку получать будешь!
— Покорнейше благодарю, ваше благородие, — пробурчал матрос, вытирая бескозыркой взмокший во время стрельбы лоб.
— Ерофеев! — снова начал раздавать приказы уже забывший о матросе командир. — Наводи на второго! Не мешкай! Да смотри не промажь, не то…
— Не извольте беспокоиться, господин мичман, — хмыкнул старый, с седыми баками кондуктор, командовавший расчетом 60-фунтовой пушки.
В этот момент вторая английская канонерка, оказавшаяся «Старлингом»
