Под напором стали и огня - Герман Иванович Романов
— Немедленно уводи бронепоезд, иначе раздолбят стоящего. А мы в траншее засядем — так будет лучше.
Кулик старался говорить как можно спокойнее, несколько минут в резерве имелось. Командир бронепоезда все понимал правильно — находится маршалу в броневой коробке сейчас небезопасно, а вот прямое попадание в узкую «щель», отрытую рядом с ЗПУ, хотя и возможно, но маловероятно. К тому же Григорий Иванович машинально взял протянутую ему каску, и, сняв фуражку надел ее на голову. Легко спрыгнул в траншею — отрыли полного профиля, а вот блиндаж под боеприпасы не удосужились сделать, как и прикрывающие подходы, пулеметные дзоты — хотя последнее без надобности, тут с двух сторон тайга близко подступает к полотну, иначе диверсанты пост быстро бы не уничтожили. Против подобных нападений «железку» не убережешь, хотя дивизии НКВД по охране серьезно усилили, у всех значимых сооружений надежная охрана, причем с телефонами — если доклад не поступает четверть часа, начинается выдвижение маневренных групп, конных и на мотодрезинах с пулеметами. А то и на броневиках, поставленных на железнодорожный ход — из армии за последнее время было передано несколько сотен БА-10, масса этих бронеавтомобилей была истреблена за год войны, а выпускать прекратили в сентябре. С вооружения их стали снимать, на поле боя машинам без полного привода делать нечего, только напрасные потери несут, под Мгой он это наглядно видел в боях. А вот на охране железнодорожных путей цены нет, особенно если радиостанции стоят, к тому же вовнутрь броневой коробки можно вместить пару автоматчиков — как говорится в тесноте, да не в обиде. Пушечные броневики были заменены на КТ — «колесные танки». Фактически с корпусом от предвоенного БА-11, только на шасси «студебеккера», и с коническими башнями от Т-26 и БТ-7. Последних в «закромах родины» немало накопилось. Счет на многие сотни давно пошел, еще с прошлой осени. Ведь эти танки массово переделывались в самоходки, с установкой на них 76 мм орудий…
— Рассаживайтесь, товарищи, сейчас нас бомбить будут, — Григорий Иванович старался сохранить хладнокровие, бомбежки он опасался. Препакостные ощущения под ними испытываешь, и не знаешь в какой момент на тебя сверху прилетит. Бронепоезд стал пятиться, постепенно набирая ход, с противоположной стороны стали отходить ремонтники, все моментально осознали, что встречать бомбардировку не имея хода, гарантированная смерть. А вот ремонтники попадали на землю, стараясь укрыться в ямах и ложбинках — но даже такие «укрытия» сейчас были намного лучше, чем находится за броней. И перед тем как «нырнуть» на дно траншеи, Кулик увидел, как «застрочили» пулеметные установки с броневагонов и паровозного тендера — пусть плохенькая, но все же противовоздушная защита. Будь ДШК, шансы были бы весомей, про КПВ и заикаться не приходится — над ним работают, но в производство пойдет только в следующем году, по мере прекращения выпуска противотанковых ружей. От налаженного производства боеприпасов никогда нельзя отказываться, они намного дороже самого оружия выходят. Но чего нет, того пока нет — на этом мысли в голове остановились, словно их изрядно контузило. А так оно и было, над головой с открытыми люками прошли бомбардировщики, уже щедро высыпавшие свой смертоносный груз — множество черных «капелек» устремилось к земле. И что самое плохое, японские пилоты прошлись вдоль железнодорожных путей, тройка за тройкой, сбрасывая бомбы. И накрыли достаточно точно — от очень близких разрывов маршал оглох, ощущение, будто глаза полезли на лоб, все запорошило землей и щебенкой, по каске что-то сильно ударило.
Кулик выругался, но больше от собственного бессилия что-либо сделать. По уму радиолокационные станции вдоль границы размещать нужно, а то она в «проходной двор» превратилась. Но нет этих локаторов, хоть разбейся, собственный выпуск небольшой, союзники поставляют, но то капля в огромном «озере желаний». Основные поставки только через год пойдут, а сейчас нужно все более важные города и промышленные центры надежным ПВО прикрыть, а пока хорошо защищены от налетов Москва и Ленинград, А Дальнему Востоку только остатки доставались, потому он и «дальний». Тут до сих пор «чайки» с «ишаками» на вооружении, хотя по уму давно эти самолеты в разряд «штурмовиков» нужно перевести, или по запасным полкам распределить. Новых истребителей не хватает, и что скверно — потери большие, хотя воздушные сражения сейчас «интенсивными» назвать никак нельзя. Но сейчас их японцы быстро выбьют, и передавать нечего будет…
— Товарищ маршал Советского Союза, что с вами? Контузило⁈ Снимите каску, на ней дырка! Осторожней!
Кулик очнулся от одолевавших его мыслей — чьи-то руки его трясли, но осторожно, не так как спелую грушу в саду. Маршал потихоньку приходил в себя, чувствуя полную раздвоенность сознания. Вроде сидел и думал о броневиках, локаторах и крупнокалиберном пулемете Владимирова, а бомбардировка уже закончилась. И тут ощутил позыв на тошноту, не удержался — «стравило», как говорят флотские. От прикосновения к голове взвыл, дернулся и внезапно лишился сил — если бы не поддержали, свалился. Подхватили, бережно подняли из траншеи, усадили. Кто-то уже рвал перевязочный пакет, начали обматывать бинтом голову. А перед глазами лежала каска, которую надел несколько минут назад — вся верхушка вдавлена, и дырка с рваными краями. Вспомнил, что по голове сильно садануло, выходит осколок прилетел, камнем сталь нельзя пробить. И понял, что его контузило — перед глазами была какая-то пелена, сейчас начавшая помаленьку проходить. Подумал, что сейчас прибежит врач с бронепоезда, но когда проморгался, осознал, что не будет медика — как и самого бронепоезда. Тот искореженный остов, что был «крепостью на колесах», сейчас полыхал костром, внутри взрывались боеприпасы. Судя по всему, сброшенные японцами бомбы «прошлись» по всем бронеплощадкам — такое на войне отнюдь не редкость, обычный «эллипс рассеивания»…
Уничтоженный в результате воздушного налета вражеской авиации советский бронепоезд. Война жестоко показала, что время гражданской войны, где эти бронированные исполины царствовали на поле боя, безвозвратно ушло. Но не навсегда — бронепоезда поменяли «обличье», у нис стали другие задачи и цели,
