Меченый. Том 4. Точка кипения - Андрей Николаевич Савинков
Глава 13−2
Главное оружие политика
27 февраля 1987; Москва, СССР
MIAMI NEWS: Героин возвращается: тревожная тенденция на юге США
Долгие годы главным наркотиком США оставался кокаин, поставляемый из Южной Америки. Имя Пабло Эскобара, легендарного наркобарона, известно всему миру, а его наследие, несмотря на успехи в борьбе со знаменитой нарокимперией, до сих пор влияет на наркорынок. Однако в последнее время на побережье Мексиканского залива начал всплывать куда более опасный наркотик — героин. Уже зафиксировано несколько смертельных случаев передозировки, а криминальные группировки вступили в кровавую борьбу за контроль над новым рынком.
Героин — не просто очередной запрещенный препарат. В отличие от кокаина, он вызывает почти мгновенное привыкание и наносит катастрофический урон организму. Передозировки случаются чаще, а зависимость сломать практически невозможно. Власти бьют тревогу: если тенденция продолжится, страну ждет новая волна наркотической эпидемии.
Появление героина на черном рынке уже привело к всплеску насилия. На прошлой неделе в Майами произошла масштабная перестрелка между двумя бандами, борющимися за контроль над поставками. В результате погибли 15 бандитов и, что особенно трагично, трое случайных прохожих, оказавшихся на линии огня. Местные жители в панике: улицы, еще недавно считавшиеся относительно безопасными, превращаются в зоны боевых действий.
Главный вопрос — как этот наркотик вообще попал в США. Опийный мак может выращиваться в Мексике, но данных о налаженном производстве героина там нет. Возможно, поставки идут из других регионов, а местные картели лишь дистрибутируют товар. В любом случае, это тревожный сигнал: если процесс не остановить сейчас, последствия будут катастрофическими.
Несмотря на все усилия властей, рынок наркотиков оценивается в десятки миллиардов долларов ежегодно. Объявленная еще предыдущей администрацией «война с наркотиками» явно провалена. Правительство должно действовать жестче — усилить контроль на границах, активнее пресекать деятельность банд и вкладываться в профилактику. Иначе следующее поколение американцев может столкнуться с новой разрушительной эпидемией.
Пока же героин продолжает убивать — и не только тех, кто его употребляет.
Еще спустя буквально через несколько минут мы свернули с проходящей через все Крылатское Осенней улицы — дальше она выходит на всем известное, еще не ставшее в этом мире символом «новорусскости» Рублевское шоссе — к стандартной серой бетонной коробке стоящего немного наособицу районного отделения милиции.
Вылезли из машины — зрелище это было еще то: вооруженные окровавленные люди, такого Москва, наверное, давно не видела — и как есть ввалились в райотдел.
— Дежурный! — Глаза сидящего «в клетке» молоденького сержанта мгновенно обернулись чайными блюдцами, как у той собаки из сказки «Огниво»; он было полез рукой куда-то на пояс, но был прерван появлением открытого удостоверения с весьма грозными печатями. — Давай сюда старшего! Кто есть?
— Я не…
— Быстро! — Крик, однако, подействовал на видимо еще совсем недавно начавшего свой путь в МВД паренька строго противоположным образом, сержант просто впал в ступор. Впрочем, тут нам повело: на крик откуда-то из глубины здания вышел некто явно постарше. В плане возраста и в плане звания.
— Что тут происходит?
— Государственная служба охраны. На объект защиты было совершено нападение, личный состав отделения милиции переходит под мое командование. Все в ружье, занять круговую оборону здания, при появлении любых подозрительных лиц открывать огонь без предупреждения. Нам нужны врачи и связь.
— Товарищ генеральный секретарь? — Милиционер с майорскими звездочками на погонах наконец разглядел меня, стоящего чуть сзади за Володей. Что правда, учитывая залитое кровью лицо, узнать меня вот так влет, наверное, было не так уж просто. — Что случилось? По телевизору по всем каналам «Лебединое озеро» включили минут десять назад!
Майор, не обращая внимания на застывшего дежурного и на оружие в наших руках, бросился отпирать решетчатые ворота, отделявшие «предбанник» от внутренних помещений райотдела.
— Хуево. Тогда врачей отставить, — я повернулся к Медведеву, — еще пару часов продержишься?
Охранник только поморщился и, откинув полу пальто, продемонстрировал ранение. Вражеская пуля действительно только кожу немного рванула, не смертельно, но крови натекло прилично. Мы с ним вообще на двух зомби были похожи: оборванные, окровавленные и вообще…
— Продержусь, Михаил Сергеевич.
— Тогда план меняется, — если заговорщики имеют влияние на телевидение, то сидеть «в обороне» может оказаться проигрышной стратегией. Нельзя отдавать инициативу, а то объявят о твоем смещении и выборе нового Политбюро, потом уже будет поздно пить боржоми. Нужно самому переходить в наступление, бить противника там, где он этого не ожидает. Я повернулся к майору, — майор, хочешь стать генералом?
Вопрос был, что называется, с подвохом. На одной чаше весов лежали генеральские погоны, на другой — карьера и, возможно, жизнь. Но, опять же, Генеральный секретарь пока еще был вполне законной властью, всегда можно прикинуться шлангом и сделать вид, что просто выполняешь приказ. Все эти мысли явно отобразились на лице простого мента, он выдохнул и, как будто нырнув в ледяную воду, ответил:
— Что нужно делать, товарищ генеральный секретарь?
— Вооружай людей, будем прорываться в сторону Москвы. А пока мне нужен телефон, может, и обойдется еще без крайностей.
Залог любого хорошего переворота — быстрота, натиск и, конечно же, контроль связи. Это имея возможность командовать, общаться с подчиненными, отдавать хоть как-то приказы, генсек — фигура. А отрежь его от связи, он быстро станет никем, что в реальности и случилось в Форосе. Только тогда, видимо, смогли договориться с ближайшей охраной, чтобы те поспособствовали изоляции, а тут — шиш, я успел соломки подстелить. Пришлось использовать силовой вариант.
Доступ к телефону мне, конечно, быстро предоставили, пока имеющийся вечером в райотделе личный состав собирался для последующего броска. Вот только кому звонить? А главное — по каким номерам; думать, что я помню все телефоны — домашние тем более, время-то к девяти часам подбиралось — потенциальных союзников, как минимум, наивно. Звонить же через главный коммутатор Кремля тоже выглядело достаточно глупо, я бы туда в первую очередь своего человека посадил.
Набрал Лигачева, его номер помнил на память, да и в Егоре Кузьмиче был уверен. Дозвониться, однако, не удалось — связь то и дело обрывалась, а когда на том конце вроде бы кто-то взял трубку,
