Беглец - Андрей Никонов
Правда, на полпути от Конопельки к развилке его повозка встретилась с небольшим конным отрядом, в который входили три незнакомых ему милиционера и двое мужчин в кожанках, не иначе как из местного окротдела ГПУ, только они на Митю внимания не обратили, а собаку, зарывшуюся в тряпьё на заднем сидении, не заметили. Но Бейлин понимал, что это — временно, поэтому на безлюдной дороге распряг лошадь, надел на неё попону и седло, прихваченные со двора Герасима, пристегнул к ремню саквояж и мешок с припасами, а повозку оттолкал в сторону, завалил ветками, засыпал как мог подтаявшим снегом следы. Отъевшаяся за сутки лошадка выглядела и вела себя куда бодрее.
— Пешочком пробежишься, чай, не из графьёв, — ответил Бейлин на укоризненный взгляд добермана, тронул кобылу каблуками, и сокращённой рысью направился в ту сторону, откуда приехал.
Глава 16
Глава 16.
31/03/29, вс
Камышинка показалась, когда на карманных часах стрелки ткнули в полдень. Пятеро мужчин очищали от остатков снега площадь, на которой стояла церковь с красным флагом на колокольне, перед каменным зданием напротив стоял парень в милицейской фуражке и с пустой кобурой на поясе. Митя спешился, угодив ногой в лужу, привязал лошадь к церковной ограде. Доберман уселся там же, и принялся чесать задней лапой за ухом.
— Отдел ГПУ на транспорте, — представился Бейлин, махнув закрытым удостоверением Липшица перед лицом милиционера, — тут разве есть милицейский участок? Не припомню такого. Или вы не местный?
Парень в фуражке растерялся.
— Меня артель уполномочила, — сказал он, — Григорий Гринченко меня звать, так я столяр, а вот народ в милицию избрал.
— Раз избрал, значит, были основания, — согласился Митя. — Скажите, товарищ Гринченко, не появлялся ли в вашем селе мужчина, с ранением, высокий, светлые волосы, крупного телосложения?
— Как не быть, — Гриша слегка расслабился, — объявился у нас подозрительный гражданин именно такой наружности второго дня, мол, от бандитов отстал, да к нам завернул, только мы за этим гражданином строго следили, и вот будьте здоровы, споймали его этим утречком, потому как он преступник и убийца. Возможный.
— Убийца?
— Так Будкин Ванька у нас работал, на пилораме, его этот гражданин спас, а потом зарезал, точнее, мог зарезать. Но может быть, и не он вовсе это сделал, идёт следствие. Обратите внимание, вот за мной как раз место преступления располагается, в нём всё и произошло буквально ночью.
— Ясно, — протянул Митя, хотя на самом деле ничего ясного тут не было, — из города уже вызвали уголовный розыск?
— Пока нет, но обязательно сообщим, не сомневайтесь, у нас с этим строго. На работе все, самое время, но Ярошенко собирается сегодня за мануфактурой, он и доложит. Ярошенко — лавочник наш, в Кандагуловку едет.
— Так задержанный сейчас где?
— А вот здесь и сидит, — Гриша ткнул пальцем в ближайшее окно, — потому как временно арестован. Чтобы не скрылся, понимаешь.
— Послушай, — Митя не сдержался, улыбнулся, — мне бы поговорить с ним. У вас он задержанный, а у нас свидетелем проходит по ограблению поезда.
— Да ты что! Это где ж ограбили-то?
— Курьерский, позавчера днём, недалеко отсюда. Только учти, дело секретное, потому как следствие ещё ведётся, а гражданин этот может ценные показания дать.
— Понимаю, — Гриша важно кивнул. — тогда конечно, раз служба.
Он распахнул дверь, и пропустил Митю вперёд, показывая, что надо повернуть направо.
В коридоре из приоткрытой двери нёсся громкий женский голос, который объяснял правила умножения. Гриша забежал вперёд, и довёл Бейлина до последней двери, за которой, как он показал знаками, сидит задержанный.
Задержанный действительно находился там, он стоял возле приоткрытого окна и курил. Решёток на окне не было, и руки у пленника были свободны, а на столе лежал наган.
— Вот чёрт, — Гриша покраснел, бросился вперёд, схватил револьвер и торопливо, промахиваясь, попытался засунуть в кобуру, — гражданин Добровольский, займите своё место на стуле.
Он выронил наган, поднял, на четвёртый раз всё-таки запихнул куда надо.
— Мы разберёмся, товарищ Гринченко, — улыбнулся Бейлин, — спасибо вам за содействие. Не возражаете, оставите нас одних?
Гриша не возражал, он быстро кивнул и вышел. Бейлин опёрся на спинку стула, подождал, когда Сергей докурит и займёт своё место, вытащил из кармана блокнот и перьевую ручку Ватерман. Потом встал, выглянул за дверь, убедился, что там никого нет, и закрыл окно на шпингалет. Сергей смотрел на его действия с интересом.
— Помню, вы — Дмитрий. Вас Лапина прислала? — спросил он, когда Бейлин наконец уселся.
— Да, — Митя черканул золотым пером в блокноте, скорее для Гриши, который заглянул в окно, — попросила вас вытащить, беспокоится.
— И что, сумеете? А то здесь бардак какой-то творится.
— Да уж наслышан, убийство в сельской местности. Вы ведь точно этого Букина не убивали?
— Будкина. Нет, не убивал, зачем мне, я его за день до этого от верной смерти спас.
— Может, конфликты какие были?
— Тоже нет, я его в первый раз тогда увидел, а потом он уже без сознания лежал.
— Да, в таком состоянии ругаться сложно. Вот что, Варвара Алексеевна велели вас аккуратно доставить куда пожелаете, без шума. С милицией затянется, следующий курьерский послезавтра, а мне позарез нужно на него успеть. Или вы хотите здесь остаться?
— Не особо, — признался Травин.
— Тогда сделаем всё быстро. Но для ясности, что у поезда случилось?
Сергей вкратце рассказал о том, как чудом освободился, обезвредил бандитов, нашёл Марочкина без сознания, а потом чуть не погиб от милицейской пули, и уехал вместе с Герасимом сюда, чтобы отлежаться после ранения, а потом уже, когда всё прояснится, спокойно уехать.
— Дела, — протянул Бейлин, — я Марочкина видел, когда он без сознания был, но шёл на поправку. Значит, сможет ваши слова подтвердить?
— Конечно.
— Вот и превосходно. Тогда у нас с вами, товарищ… как мне вас называть — Травин, или Добровольский?
— Добровольский, вон и документики мои лежат.
— Да, действительно, — Митя развернул служебное удостоверение, повертел и так, и эдак плацкартную квитанцию, — у нас с вами, товарищ Добровольский, есть две важных задачи. Во-первых, разобраться с местным убийством, дело
