Телохранитель Генсека. Том 1 - Петр Алмазный
Мы направились к берегу по косе. Вышли на пляж и, продолжая разговор, пошли вдоль линии прибоя назад, к даче.
— В Венгрии вы сами знаете, Леонид Ильич, как все было. Там не было коллективизации в том виде, как у нас. У венгров кооперативы, но в основном сбытовые. Промышленность? Так в Венгрии она живет за счет нашего дешевого сырья и за счет рынка сбыта, который опять же мы предоставляем. В Польше ситуация похожая. Частное сельское хозяйство дает занятость населению и снижает вероятность протестов. Но протестные настроения в Польше всегда были, есть и будут. Дальше — ГДР. Вот у них планирование поставлено на научную основу. Просчитывается каждая копейка, простите — марка. Но вопрос-то не в этом. Вопрос, так понимаю, упирается в БАМ?
— Правильно понимаешь, Володя. Если сделать, как предлагают, может, будет и выгодно. Но какой плевок в душу нашим людям, которые этот БАМ строили и строят?
— Леонид Ильич, я внимательно прочел все, что предлагают по инвестициям в освоении зоны БАМа. Железная дорога — половина дела. Да, будет выгодно. Но выгода предлагается сиюминутная. Однако БАМ — это ключ к кладовой. Редкоземельные металлы, медь, никель, кобальт — да вся таблица Менделеева там. Богатства не тронутые и разведка, насколько я знаю, проводилась только предварительная. Окончательные запасы полезных ископаемых еще полностью не оценены. И представьте, долгосрочная аренда тем же канадцам во что выльется в будущем? Какие убытки принесут разработки наших недр иностранными компаниями? Не нам — нашим детям, даже внукам — им что останется? И какие прибыли уйдут из страны?
— Верно мыслишь. Я с этой стороны как-то упустил, — Брежнев стал серьезным. — Эх, закурить бы сейчас. Под сигарету мне всегда лучше думается. Ладно, дальше что?
— В тех предложениях, что я прочел, очень много пишется о компьютерах. Предлагают заимствовать западные разработки. Просто копировать их. Это прямая зависимость от Запада — каждое обновление придется либо покупать, либо воровать. И мы всегда будем плестись в хвосте.
— Можно подумать, что наши не воруют, — усмехнулся Леонид Ильич. — И воруют, и промышленный шпионаж у нашего первого главного управления КГБ на высоте. Хотя и закупают тоже много.
— Дело в том, что не разбираясь в вопросе, мы можем закупить или выкрасть тупиковые разработки. Нам могут подсунуть откровенную ерунду. И я знаю такие случаи. Взять хотя бы ЭВМ так называемой единой серии. На самом деле украли старую разработку IBM Sistem/360. Она, конечно, программно и аппаратно совместима с американским прообразом, но морально устарела. Нужно свое развивать!
Я достаточно резко замолчал, опасаясь сказать лишнего.
Брежнев внимательно посмотрел на меня и подумал: «Не знал, что у меня такие разносторонние люди работают. Хотя Медведев никогда не был дураком, но после аварии прямо-таки в гения превратился».
— А по остальным предложениям что скажешь? — он шел не торопясь, и говорил так же — расслабленно, будто беседа шла о чем-то незначительном, неважном.
— А по остальному скажу, что надо брать пример с немцев и чехов. Попробовать разрешить народу мелкую торговлю, мелкое производство. И все, дефицит закроется. Тот же крестьянин с удовольствием будет делать колбасы и сыры, и продавать на рынке. Тот же узбек с Ташкента привезет ткани и продаст, если не будет статьи за спекуляцию. Единственное, что надо сделать — четко регулировать правила, и сделать это законодательно. Чтоб был какой-то учет, но при этом не расплодились коррупция и блат.
Галька под ногами закончилась. Мы ступили на чистый песок пляжа на территории госдачи. От причала к нам несся бледный Косарев, по прежнему с тонометром в руках. Брежнев отмахнулся от него и повернул к дому. Врач побежал следом.
Я остался на пляже. В доме дежурство нес Солдатов. И согласно режиму сейчас у Генсека завтрак, потом работа с документами. Дальше дневной сон.
У меня выдалось несколько часов свободного времени. Решил выспаться перед завтрашним мероприятием. Вернулся в свою комнату, сходил в душевую смыть соль, и завалился в постель. Проснулся ближе к вечеру.
Спустился в столовую поужинать. Еда простая, без изысков. Но я зверски проголодался. Взял салат, порцию тушеной капусты с мясом, две больших кулебяки и стакан чая. Обернулся, выбирая место за столиком и увидел Алевтину. Она сидела с бутылкой кефира и булочкой.
— Привет! — сказал я, опускаясь на соседний стул.
— Так наедаться перед сном вредно, — Аля улыбнулась. — Леонид Ильич сегодня быстро уснул.
— Это хорошо. А Пашку ты с кем оставила? — поинтересовался я.
— В ведомственном интернате. Неделю там поживет, пока я в командировке.
— Это правильно. Нечего ему без присмотра…
Алевтина с аппетитом умяла булочку, запила кефиром.
— Прогуляемся? — предложил ей. Без каких-либо пошлых намерений, просто для того, чтоб ничего себе не надумала, и мы оставались друзьями.
Но Аля отказалась. Она встала и, сухо пожелав спокойной ночи, вышла. А я доедал свой ужин в одиночестве. Аппетит вдруг пропал. Я вяло поковырял вилкой недоеденную капусту, выпил чай и, забыв кулебяки на подносе, отправился спать.
Спал крепко, утром проснулся рано. Сделал зарядку, заглянул в душ. Стоя перед зеркалом, облачился в костюм.
Позавтракал и, глянув на часы, отправился встречать экспертов. Все те же «Завидовские сидельцы», но сегодня в урезанном составе. Они прибыли на черной правительственной «Волге». Гвишиани вышел из машины, зло зыркнул на меня и, не здороваясь прошел мимо.
Я отправился на широкую террасу, которая исполняла функции конференц-зала. Там уже сидел Андрей Михайлович Александров-Агентов, держа в руках список приглашенных. Я подошел к нему.
— Вроде бы все в порядке, — сказал Андрей Михайлович, просматривая бумаги, и вдруг будто споткнулся:
— Но… что делает в списке Капитонов? И кто его сюда добавил? Он же — ВО! — Александров-Агентов постучал кулаком по столу, — дуб дерево! Его приглашают только в качестве флюгера — уловить, откуда дует ветер и погасить конфликт. Странно, зачем он понадобился Гвишиани на этой конференции?
В разговор встрял Русаков:
— Можете не верить, но Джермен Михайлович тут не причем. Он даже был против. Как ни странно, Капитонова буквально навязал нам Константин Устинович Черненко. При том весьма настойчиво рекомендовал. Чем
