Лед - Андрей Алексеевич Панченко

Стены были из десятисантиметровой досок с воздушной и картонной изоляцией. Пол и потолок были двойными, крыша — одинарная, стены — в четыре доски. Двери были герметически тщательно подогнаны к косякам. Окон два, в торцовых стенах: с тройной рамой в жилом отсеке, с двойной — на камбузе. Крыша толевая, пол дополнительно был обит линолеумом. Вентиляция осуществлялась через две шахты и вытяжную трубу камбуза. При первой же топке печи, температура в доме тут же поднялась до тридцати градусов по Цельсию.

Дом не имел фундамента, и крепился ко льду четырьмя угловыми столбами и шестью кованными рым-болтами длиной более одного метра, ввинченными в лёд. Крыша дополнительно крепилась цепями. Недалеко от дома, были установлены туалет и баня, проходы к которым был устроены в виде крытого коридора, изготовленного из досок от упаковочных ящиков.

На строительство бани так же пошли упаковочные ящики из-под продуктов и снаряжения. Баня была небольшой, всего два на полтора метра и отапливалась отдельной печкой, кроме того, в ней можно было просто помыться или посушить вещи, не топя печь, так как тепло в ней можно было поддерживать и примусом, который так же служил для топки снега и льда в питьевую и техническую воду.

Помимо жилого дома, было установлено десять армейских палаток с брезентовым полом, которые мы обложили снежными и ледяными блоками, для теплоизоляции и устойчивости к ветру. Палатки держались на центральном шесте и четырёх кольях. В палатках располагались собаки, хранились горючие материалы и свежее мясо, которое начали регулярно поставлять инуиты.

Сами же инуиты поселились отдельно, уже привычным для себя образом изготовили большую иглу, на утепление которой я отдал все необработанные шкуры, купленные нами в Ушуайе и одну из жировых печей.

Наш лагерь по общему решению всех членов экспедиции решено было назвать «Зимовье Александровское», в честь царствующего монарха. Мне честно говоря было до лампочки, как наша халабуда и палатки будут называться, но для военных моряков, которые составляли основу моей команды, это было важно. В честь царя, так в честь царя, хотя я уверен, что Александр не доживет до вестей о том, что в его честь назвали русский базовый лагерь в Антарктиде.

Заканчивался январь 1895 года и нам сейчас предстояло решить судьбу «Веги». Выбор у нас был простой: оставить корабль на зимовке в Китовой бухте, позволив ему вмёрзнуть в лёд, или отправить его в Новую Зеландию или Австралию, где он мог бы спокойно перезимовать в относительной безопасности.

— Как не тяжело мне это говорить Сидор, но я вынужден настаивать на уходе к берегам Австралии. Я предлагаю идти в Сидней. Похоже судьба у меня такая, ходить рядом с полюсами, и не побывать ни на одном из них. — Корнеев мрачным взглядом обвёл всех присутствующих в кают-компании экспедиционного судна — Мы латали такелаж и корпус во время плавания прямо на ходу, торопясь как вшивый в баню, и это нам аукнулось. Корабль требует ремонта, ему двадцать лет, и то и дело вылезают новые болячки. От парусов одни клочья с заплатками остались, тросы и канаты вязаны-перевязаны неоднократно, а заделка обнаруженных течей изнутри уже не эффективна. Из-за влажности в трюме мы выкинули за борт около тонны сушенной рыбы и несколько мешков муки. Сжатие льдами корпуса приведёт только к усугублению проблемы. Мы можем потерять корабль во время зимовки, а это, напомню вам всем, наше единственное судно, и только на неё мы можем уплыть домой.

— Сможете сделать ремонт своими силами? — Настроения речь Егора мне не прибавила, проблем и так выше крыши, а тут ещё и это — А нас нет денег, от слова совсем. Остались крохи на закуп необходимого для обратного пути. В эту экспедицию я вложил все свои средства, да ещё и должен остался, и отбить вложения я смогу только если мы вернёмся с победой. Я планировал полностью погасить все свои долги и как следует заработать, продав эксклюзивные права на публикацию о достижении Южного полюса, например, в «Дейли телеграф», и получив деньги с лекционных туров по Австралии, Новой Зеландии, Южной Америки, США и Европе. Неплохо принесет деньги и публикация книги об экспедиции, а также публикация наших дневников. Кроме того, по возвращению я планировал продать «Вегу» и оставшееся снаряжение с научным оборудованием. Вот такой у меня был бизнес-план. Но это только в будущем, сейчас же я на мели.

— Даже если мы сами сможем каким-то образом отремонтировать корпус, на закуп такелажа всё равно понадобятся деньги. — Покачал головой Корнеев — А ещё надо учесть, что нужно будет оплатить пошлины за стоянку в порту, за сухой док, за закуп материалов для ремонта, оплату жалования матросам и на много чего ещё. Деньги нужны прямо сейчас.

— Значит вопрос решен, «Вега» уходит, осталось решить с деньгами на ремонт. — Я не смотрел на собравшихся, в этот момент я чувствовал себя отвратительно — Чёрт, честно, я не знаю, что делать! Денег взять попросту негде…

— Знаешь, что Сидор… — После долгой паузы, что повисла в кают-компании первым заговорил Ричард — Благодаря тебе я и мой брат, остались живы, благодаря тебе теперь я знаменитый на весь свет полярник и я думаю, что сейчас настал момент, когда я могу сделать и для тебя хоть что-то. Я выпишу тебе чек на тысячу долларов, а ещё передам Егору мои золотые часы и перстень за победу в лыжных гонках на Аляске. Стоят они немного, но всё равно — это деньги.

— Да Сидор, я тоже готов поучаствовать в расходах — Включился Чарли, поддерживая брата — Я стольким тебе обязан, что это право совсем мелочи. Чек на ту же сумму, и я тебе выпишу. У меня с собой подарочная позолоченная подзорная труба от Американского Географического общества, её тоже можешь взять!

— Хорошо, спасибо братва — Пересилив себя, настолько мне была противна моя беспомощность, я криво улыбнулся своим друзьям — Деньги я вам обязательно верну, а золото Егор продавать не будет, оставит его на крайний случай, и, если что просто заложит. По возвращению из экспедиции я его обязательно выкуплю и отдам.

— Да твою мать, Иссидор! — Взорвался вдруг Арсений, он