Мичман с «Варяга» - Константин Георгиевич Калбанов
Я переложил руль влево, выходя на сближение с одной парой миноносцев, выводя вторую в роль догоняющих. Так себе мера, учитывая едва ли не тройное превосходство в скорости. Но это позволит хотя бы избежать обстрела всего отряда и худо-бедно приближаться к крепости.
В принципе, все приготовления к бою уже сделаны, а потому остаётся только маневрировать, пока не сблизимся на дистанцию огня. Ошибочка. Японцы уже стреляют. Недалеко от нас рванул снаряд, вздыбивший фонтан воды.
Вот так вот. Наши из трёхдюймовок палят стальными болванками или бронебойными снарядами с незначительным зарядом бездымного пороха. У японцев же на вооружении вполне себе полноценные гранаты со взрывателями, срабатывающими от удара о воду. Радует хотя бы то, что осколков нам не досталось.
— Вруков, запускай дымы, — приказал я, перекладывая руль, чтобы не позволить пристреляться.
Можно и артиллерийскую дуэль затеять, и самураям досталось бы на орехи даже на такой дистанции. Но только если бы мы были один на один. Вступать же в бой на скорлупке, уступая во всём, а главное, в скорости и манёвренности, так себе решение. Поэтому-то я и отвернул, прикрываясь дымами.
В Чифу озаботился пополнением запасов керосина и машинного масла, изготовив необходимую топливную смесь. Плюс практически полное отсутствие волны, так что клубы дыма из дымогенератора вырывались качественные. Сейчас не помешал бы ветер, посвежее и желательно в сторону крепости. Увы, он слабый, и направление у него неудобное. Впрочем, нам это ничуть не помешало прикрыться от приблизившихся вплотную японцев.
— Ложкин, пушку долой. Галанцев, второй минный аппарат на нос и зарядить. Да поживее, черти полосатые.
Я описал циркуляцию, заволакивая дымом как можно большую площадь, и нырнул за стену завесы, укрываясь от преследователей. Качественно так получилось задымить. Нос едва просматривается. Это хорошо.
— Снегирёв, прими штурвал. Смысл уловил?
— Мы всё время должны быть в дыму, — бодро ответил тот.
— Молоток. Машинное, скорость двенадцать узлов.
Отдав распоряжения, я метнулся к освобождённой Мещеряковым мачте, сбрасывая на ходу тужурку. Поплевал на руки в перчатках и резво полез к клотику. Если уж при качке в пять балов я там чувствовал себя вполне сносно, то чего уж говорить о практически полном отсутствии волны. Шлюпка или гребной катер ещё ощутили бы волнение, но только не загруженный под завязку катер массой чуть не в двадцать тонн.
Как и в прошлый раз, на высоте клотика завеса уже пожиже, но меня всё же рассмотреть достаточно сложно. А вот япошки очень даже просматриваются. Глянул по сторонам. Нормальная такая площадь задымления получилась. Правда, это не химия, а потому достаточно быстро рассеивается, но скрыть нас всё же получается.
— Скорость восемь узлов. Курс триста десять, — приказал я сверху.
Японцы довольно бодро приближались к нам с явным намерением разобраться с дерзким катером. Вот ни капли сомнений в том, что они теперь точно знают, кого именно повстречали. А дерзких нужно наказывать.
— Братцы, порядок. Помощь идёт, — объявил я, взглянув в сторону Артура.
По направлении к нам полным ходом шёл «Боярин» в сопровождении четырёх миноносцев. И это была отличная новость. Просто замечательная! Даже если «Енисей» и погиб, то крейсер остался в строю. Правда, сейчас его вполне себе могли отправить на дно, так сказать, моими же стараниями. Но это уже другое. И я надеюсь, что до этого всё же не дойдёт. Впрочем, нам нужно ещё как-то продержаться, пока он приблизится.
Ближние к нам «Сиракумо» и «Оборо» повели себя по-разному. Первый начал обходить завесу по кромке, стараясь вычислить источник дыма, и, как следствие, русский катер. Зато второй, не сбавляя скорости, вломился в белёсую стену так, что только дым из труб виден, да мачта, рассекающая искусственный туман.
— Право тридцать пять, — приказал я, тут же ощутив, как катер начал менять курс. — Противник на десять часов.
Мои минёры Галанцев и Мещеряков с помощью других матросов поспешно начали наводить аппараты в нужную сторону, целясь не в противника, а в сплошную молочно-белую стену. Я также не видел сам миноносец, но без труда мог сопоставить наши курсы. У нас только один шанс, так что лучше бы мне не ошибаться. Тем более что мин в нашем распоряжении не осталось.
Я сжал в зубах свисток, внимательно всматриваясь в плывущую в дыму мачту японца. Слышны голоса на его борту. Отрывистые команды на гортанном языке. Пора. Над морем разнеслась трель свистка, и тут же раздались два глухих и басовитых хлопка. Сигарообразные мины рыбками скользнули в воду.
— Лево сорок пять! Самый полный ход! — не дожидаясь результата, выкрикнул я.
И тут же раздался оглушительный взрыв, а над дымзавесой взметнулся фонтан воды. Вот уж не знаю, хватит ли этого для миноносца, но мне сейчас не до него. Вышел из боя, вот и ладушки. Я хотел получить схватку один на один? Я её получил. Конечно, ненадолго, но это максимум из возможного.
— Орудие на корму! Бронебойный в ствол! — продолжал отдавать я приказы.
При этом, не отрываясь, наблюдал за «Сиракумо», который всё же скользнул в белёсую стену, исчезая из виду. Одно из двух. Либо он отправился на помощь товарищам, либо бросился за мной, справедливо полагая, что главное наше оружие сейчас разряжено.
Катер набирает ход, дымогенератор продолжает ставить завесу, я же наблюдаю за тем, как японец сокращает дистанцию. Хотелось бы, чтобы он начал оказывать помощь товарищам, но, судя по движению мачты и дыма из труб, это напрасные мечты. А между нами, к слову, не более пары кабельтовых. Промахнуться ему будет ох как тяжело. Так что я на это и не рассчитываю.
— Право двадцать! Мой карабин на ходовой мостик! — скомандовал я.
После чего скользнул вниз с мачты и поспешил на мостик, где меня уже поджидал наш сигнальщик Казарцев с моим новеньким карабином и пачкой патронов. Орудие пока ещё устанавливали, но времени у нас уже нет, и нужно что-то предпринять. Пулемёт штука, конечно, хорошая, но вражеские комендоры частично прикрыты щитом и тумбой, и чтобы их достать, нужна не интенсивная, а точная стрельба.
— Ложкин, пригнитесь. Тимофей, гаси генератор, — скомандовал я комендорам и кочегару.
Те выполнили мой приказ,
