Фантастика 2025-24 - Владимир Мухин
Развеселился. Так, слегка. И порадовался их единодушию. Потом узнал последние новости от призрачной хозяйки и попросил Тину отправить ко мне младшую лилию.
— Сейчас мы уедем в город по делам. Вернемся стражи через полторы. Ты остаешься за старшую… — сказал я, когда девушка влетела в кабинет и, повинуясь моему жесту, уселась в кресло. А чтобы она почувствовала себя нужной, придумал «важное задание»: — Пока нас не будет, пройдись с Сангором по комнатам новых вассалов и разберись, чего им не хватает для нормальной жизни. Я имею в виду не оружие и воинское снаряжение, а самые простые вещи вроде домашней одежды, полотенец, мыльного корня и так далее.
Лана пообещала, что список всего необходимого будет готов к нашему возвращению, и унеслась. А уже минут через десять-пятнадцать мы выехали со двора…
…В столь ранний час перед храмом Пресветлой было немноголюдно. А внутри нашлось лишь шестеро верующих, замерших перед статуей богини и о чем-то ее беззвучно моливших, да трое жрецов, замерших неподалеку, чтобы, в случае необходимости, помочь страждущим Словом. Первым до нас не было никакого дела, а вторые, оглядев наметанными взглядами нашу процессию, неторопливо двинулись вниз по лестнице. И спустились к ее основанию именно тогда, когда я подошел к первой ступени.
На вопрос, что привело нас к Пробуждающей Надежду и Изгоняющей Мрак, я ответил точно так же, как в Ченге:
— Свет, озаривший душу и опаливший сердце, благочестивые!
В отличие от своего собрата из того храма, эти служители Пресветлой не стали меня ни о чем предупреждать — проводили к подножию статуи, дали возможность положить на жертвенник золотую монету и предложили говорить, дабы богиня освятила мое решение и скрепила мою душу с душой избранницы нерасторжимыми узами.
В этот раз напряжения не чувствовалось ни в ком — я знал, что поступаю правильно, поэтому был совершенно спокоен, боевая пятерка вспоминала лето и согревала меня своим теплом, а Стеша поглядывала на Тину сквозь полуопущенные ресницы и искренне радовалась. За нее.
Зато, когда я произнес ритуальную фразу, в которой объявил «арессу Стефанию» своей меньшицей и поклялся кровью рода и своей жизнью, что приму ее обеты и душой, и сердцем, лилия растерялась. Но на один-единственный миг. А к тому моменту, когда жрец сообщил, что моя воля услышана, снова вернулась в обычное расположение духа. То есть, обрела непоколебимую уверенность в себе и готовность повиноваться моей воле. Поэтому на Тину, величественно проплывавшую мимо, даже не посмотрела. Зато плеснула в нее шутливой обидой — мол, нет, чтобы предупредить? А когда услышала ритуальную фразу жреца о том, что Пресветлая ждет ее слова, принесла брачные обеты. Но не мне, а… нам! То есть, всей семье! А так как говорила под двумя пробужденными Дарами, то казалось, будто каждое сказанное ею слово все сильнее и сильнее связывает нас невидимыми, но от этого не менее прочными узами!
Ответная реакция семьи не заставила себя долго ждать — когда запястье новоявленной меньшицы украсил брачный браслет, и мы, попрощавшись с жрецами, вышли из храма, я собрал всех нас в одно общее сознание. И вместе со всеми супругами плеснул в душу Стеши своими чувствами. А через миг, подхватив начавшую оседать меньшицу на руки, понес ее к карете под веселый смех и игривые шутки всей семьи.
— Прошу прощения, что вынуждена тебя отвлечь, но у меня новости! Пока непонятные! — встревожено сообщила Амси в личный канал, когда я усадил Стешу, все еще витающую в сладких грезах, на диван, и выбрался наружу. — Во дворце началась какая-то нездоровая суета: король вытащил Террейла из его покоев и под конвоем двух Теней отправил одеваться, оделся сам и приказал собираться к Манише. На ее вопрос «как наряжаться», сказал, что все равно, главное — побыстрее.
Я привычно прислушался к окружающему миру, забрался в седло, направил Уголька вниз по улице, а потом задал напрашивавшийся вопрос:
— Ты хочешь сказать, что он ни с кем не обсуждал, куда направляется?
— Именно! Сорок одну минуту назад он ни с того ни с сего рванул в кабинет, уселся за стол и почти полчаса писал письма. Камера там стоит отвратительно, поэтому по мелкой моторике я разобрала лишь некоторые слова, но для того, чтобы составить что-нибудь связное и логичное, этого не хватило. Четырнадцать минут назад он вышел в коридор и лично вручил гонцам четыре письма. Один из адресатов — Витсир ар Дирг, второй — хорошо знакомый тебе Магнус ар Койрен, а имена третьего и четвертого даже ни в чем не отразились…
Я задумчиво потер переносицу, ничего толкового не придумал, но на всякий случай подал коня в рысь. Ибо, несмотря на негласные договоренности с королем, продолжал чувствовать себя его телохранителем. Само собой, напряжение, появившееся в эмоциях, не прошло мимо внимания моих женщин, и следующие минут пять-шесть я делился своими мыслями с троицей «инеевых кобылиц», а остальные высказывали свои мнения в общем канале. Потом Амси сообщила о том, что король, Маниша, принц и прихваченный по дороге Читтар ар Лоус спускаются к карете, и что мужчины закутаны в плащи воинов Королевской стражи, а королева прячет лицо под капюшоном накидки, взятой у одной из горничных. Еще через пару минут — что они уселись в карету без гербов вместе с телохранителями, и в сопровождении двух незримых поехали в сторону Черных ворот. А через двенадцать — что покинули территорию дворца и свернули направо.
Представив возможные направления движения кареты, я недоуменно посмотрел на Майру, а она на меня: никаких причин для бегства Шандоров из Лайвена мы не видели, то есть, ехать к воротам в Нижний город они не могли!
Чуть позже, когда мы преодолели две трети пути до дома, призрачная хозяйка показала нам коротенькую запись с камеры над парадной дверью особняка ар Койренов. То есть, прибытие гонца с письмом и вручение последнего в руки Магнуса. Потом — точно такие же сценки, но снятые у особняков ар Дирга, ар Сиерса и ар Маггоров!
—
