Оракул с Уолл-стрит 9 - Алим Онербекович Тыналин

Я знал, что означала эта дата. Начало большой войны в Европе, когда контроль над энергетическими ресурсами станет вопросом жизни и смерти для воюющих стран. Но объяснить это Роквуду невозможно.

— Дэвид, а есть информация о том, как они координируют свои действия?

— Да. — Он достал карту Европы с отмеченными городами. — Центр координации находится в Базеле, в штаб-квартире «Банка международных расчетов». Формально это межгосударственная финансовая организация, фактически — прикрытие для картельных соглашений.

Роквуд указал на схему, показывающую потоки информации между различными офисами.

— Ежемесячно в Базеле проходят «технические совещания по стандартизации нефтяной промышленности». Участвуют представители всех крупных европейских компаний — «Shell», «Total», «IG Farben», «Eni», «BP». Официально обсуждают технические стандарты, неофициально — делят мировые рынки.

— А американские компании?

— Приглашают только пару гигантов, готовых играть по европейским правилам. Независимые производители, такие как мы, автоматически исключаются из «большой игры».

Роквуд подошел к стене, где висела детальная схема мировых нефтяных потоков.

— Посмотрите на эту картину, Уильям. Европейцы выстраивают систему, где они контролируют добычу на Ближнем Востоке и в Северной Африке, переработку в Европе, а сбыт по всему миру. Американцам отводится роль поставщиков сырья для европейских заводов.

— А технологические новшества?

— Должны передаваться европейским компаниям через «лицензионные соглашения» и «технологические партнерства». — Он обернулся ко мне. — По сути, они хотят превратить американскую нефтяную промышленность в сырьевой придаток европейской экономики.

Я изучил схему, понимая масштаб европейских планов. Это не просто экономическая конкуренция, это борьба за контроль над основой индустриальной цивилизации.

— Дэвид, а какие у них козыри в этой игре?

Роквуд вернулся к столу и открыл толстую папку с финансовыми документами.

— Первый козырь — деньги. Объединенные ресурсы европейских нефтяных гигантов составляют около двухсот миллионов долларов. Они могут позволить себе убыточные операции в течение нескольких лет, чтобы вытеснить конкурентов.

— Второй?

— Политическое влияние. Британское правительство контролирует Ирак, Кувейт, значительную часть Персидского залива. Французы — Северную Африку и Индокитай. Немцы имеют связи в Восточной Европе и планируют экспансию на восток и юг, в Африку.

Роквуд указал на карту, где синими линиями были обозначены сферы европейского политического влияния.

— Третий козырь — технологии. Они договорились об обмене патентами между собой, но не с американцами. Мы должны изобретать все заново или покупать лицензии по завышенным ценам.

— А их слабые места?

— Вот здесь становится интересно. — Роквуд улыбнулся впервые за весь день. — Первая слабость — внутренние противоречия. Британцы и французы конкурируют друг с другом в Африке. Немцы хотят пересмотреть послевоенные границы, что беспокоит остальных.

Он показал на схему торговых потоков.

— Вторая слабость — зависимость от морских перевозок. Большая часть европейской нефти транспортируется танкерами через Суэцкий канал и Гибралтар. Американский флот контролирует Атлантику.

— А третья?

— Недооценка американских возможностей. — Роквуд постучал пальцем по карте США. — Они думают, что мы просто колония поставщиков сырья. Не понимают, что американские технологии и предпринимательский дух могут превзойти европейскую бюрократию.

Я встал и подошел к схеме мировых энергетических потоков, обдумывая услышанное. Картина становилась ясной, европейцы выстраивали глобальную систему контроля над энергетикой, а американские независимые производители мешали этим планам.

— Дэвид, — сказал я, обернувшись к нему, — я думаю, пришло время показать европейцам, на что способны американцы. Но для этого нужно объединить усилия всех независимых производителей.

— Вы предлагаете создать картель против картеля?

— Не картель — альянс. Американский нефтяной альянс для защиты национальных интересов. — Я подошел к столу и взял перо. — У кого из крупных независимых компаний есть аналогичные проблемы?

Роквуд задумался, перебирая в памяти своих коллег по отрасли.

— «Texaco» жалуется на проблемы с получением концессий в Мексике, ведь мексиканское правительство отдает предпочтение «Royal Dutch Shell». «Gulf Oil» столкнулась с саботажем на своих месторождениях в Кувейте. «Phillips Petroleum» не может получить кредиты на расширение европейской сети АЗС.

— А более мелкие компании?

— «Sinclair Oil» потеряла контракт на поставки в Аргентину, его перехватила французская «Total». «Union Oil» столкнулась с патентными исками от немецких компаний. «Marathon Oil» не может получить разрешения на строительство нефтепровода через канадскую границу.

Я записал названия компаний на листе бумаги, мысленно подсчитывая их совокупные ресурсы.

— Если объединить эти компании, — сказал я, — мы получим капитал около ста миллионов долларов, контроль над значительной частью американской добычи и переработки, плюс политическое влияние в Вашингтоне.

— Достаточно, чтобы противостоять европейцам?

— Больше чем достаточно. — Я отложил перо. — Особенно если использовать правильную стратегию.

Роквуд внимательно посмотрел на меня.

— Какую стратегию вы имеете в виду?

— Трехэтапную. — Я подошел к карте мира. — Первый этап — финансовая война. Мы атакуем европейские нефтяные компании на их собственных биржах, обрушивая котировки и заставляя их отвлекать ресурсы на защиту.

— Это потребует огромных средств.

— У меня есть двадцать пять миллионов долларов, готовых к инвестированию. Плюс связи с людьми, которые могут организовать спекулятивные атаки на любую европейскую биржу.

Роквуд поднял брови, такие суммы внушали уважение даже нефтяным магнатам.

— Второй этап — технологическое превосходство. — Я указал на карту США. — Создаем исследовательский центр в Хьюстоне, привлекаем лучших инженеров и химиков, разрабатываем технологии следующего поколения.

— А если европейцы переманят наших специалистов?

— Не смогут. — Я улыбнулся. — Потому что мы предложим им не только деньги, но и возможность работать над проектами, которые опередят время на десятилетия.

Это рискованное заявление, но я знал, какие технологические прорывы ждут нефтяную промышленность в ближайшие годы. Уже начал потихоньку скармливать их Роквуду.

— Третий этап — геополитическое маневрирование. — Я обвел карту США красным карандашом. — Заключаем долгосрочные контракты с американским правительством на поставку стратегических запасов топлива.

— Но зачем правительству стратегические запасы в мирное время?

— Потому что мирное время заканчивается. — Я посмотрел на него серьезно. — Дэвид, через несколько лет в Европе начнется большая война. И тогда американская нефть станет важнее всех европейских интриг.

Роквуд молча изучал карту, обдумывая мои слова. Наконец он поднял голову.

— Хорошо, Уильям. Я готов попробовать. Но это означает тотальную войну с самыми могущественными компаниями мира.

— Война уже идет, Дэвид. — Я протянул ему руку. — Вопрос только в том, будем ли мы в ней побеждать или проигрывать.

Он пожал мою руку крепким рукопожатием