Фантастика 2025-24 - Владимир Мухин
Меня все это «веселье» пока не касалось, поэтому я продолжал танцевать. По-очереди с каждой из двух Дарующих. Но за Уголком Вечной Стужи наблюдал практически постоянно. Либо сам, либо с помощью камер Амси, спрятанных в ожерельях моих женщин. Поэтому видел, как во время первого прохода мимо Уголка Гирлон ар Зейвен, посол Торрена в Маллоре, поймал взгляд «отдыхающей» Найты и очень многозначительно показал ей на Торр-ан-Тильского Мясника, идущего рядом.
Через три танца, когда слух о прибытии страшного и ужасного Лограта ар Эжьена докатился чуть ли не до поваров на кухне Тиеров, а я опять кружил по залу с Вэйлькой, торренцы подошли к Уголку Вечной Стужи второй раз и остановились в паре шагов от старшей Дарующей. При этом Мясник по-хамски оглядел ее с ног до головы, уперся взглядом в грудь, обтянутую тканью, похотливо улыбнулся и многозначительно постучал пальцами по рукояти своего меча.
Дарующая намека не поняла — мазнула по нему взглядом и забыла о его существовании. Чем не на шутку разозлила ар Зейвена:
— Как видишь, я сдержал свое обещание: человек, который может заставить вас почувствовать настоящее место, прямо перед тобой. Будешь хорошей девочкой — накажет, но не грубо. Взбрыкнешь — проклянешь тот день, когда выпала из утробы матери и ударилась головой об пол!
— Пошел вон, баба в штанах! — не дослушав его речь, презрительно бросила Найта. А когда посол, услышав одно из самых унизительных оскорблений для мужчины, пошел пятнами, язвительно добавила: — Любой торренский мальчишка сказал бы «я заставлю вас почувствовать» или «я накажу»! А ты, трусливый ублюдок, сбежавший из Торр-ан-Тиля в королевство слабых душ и тупых мечей, чтобы оказаться подальше от настоящих мужчин, умудрился растерять даже остатки Духа своих предков, испугался поставить на место женщину и вызвал к себе на помощь такого же ублюдка!
— Кобылка, ты забываешься! — прошипел ар Эжьен, шагнул к Найте и залепил ей пощечину. Вернее, размахнулся, а через миг зашипел от боли, когда она, стремительно качнувшись назад, правой кистью поймала его запястье. И, рванув его на себя, ударом левой ладони снизу вверх сломала руку Мясника в локтевом суставе!
В чем нельзя было обвинить ар Эжьена, так это в неумении терпеть боль. И, заодно, в медлительности: эхо от влажного хруста еще гуляло по залу, как второй меч Торрена нанес сильнейший удар ногой в живот Дарующей, и… снова промахнулся! А она, поддернув подол платья, совершенно спокойно и даже с какой-то ленцой сместилась в сторону, ударом стопы сломала колено опорной ноги, затем нанесла нисходящий удар тыльной стороной ладони по правой ключице, раздробив ее в Бездну! После чего переместилась к ар Зейвену, левой рукой оттянула на себя один ус, правой выдернула из ножен посла его же кинжал и демонстративно полоснула по ухоженному пучку волос:
— Бабам усы не к лицу! Отпустил бы лучше косу, что ли…
— Получилось! — мгновением позже радостно воскликнула Амси. И тут же затараторила: — А Найта-то умница, каких поискать: оставила Мясника за спиной только тогда, когда лишила его возможности и передвигаться, и бить!
Ее комментарии я слышал краем сознания, так как расталкивал толпу, как тяжелый таран. И успел. Вовремя: когда дважды оскорбленный посол обозвал Найту сукой и схватился за меч, он вдруг почувствовал, что его повело в сторону. Затем мир вокруг, наконец, остановился, и оказалось, что перед ним стоит не она, а я:
— Гирлон ар Зейвен, вы имели наглость оскорбить мою супругу. Я, Нейл ар Эвис, вассал короля Зейна второго, Шандора и глава рода Эвис, вызываю вас в круг Торра!
Как и следовало ожидать, на такое продолжение «беседы» посол не рассчитывал, поэтому заколебался и как-то уж очень быстро вспомнил о своей дипломатической неприкосновенности. Пришлось заметить огрызок на месте правого уса и задумчиво потереть переносицу:
— Впрочем, если вы, благородная дама, выберете скалку, то я буду вынужден выставить против вас одну из своих меньшиц!
— Мама, а почему этого дядю назвали благородной дамой? Зачем ему отращивать косу? И он что, правда будет драться скалкой⁈ — звонкий детский голосок, вдруг разорвавший мертвую тишину зала, окончательно лишил посла способности соображать. А многоголосый хохот, раздавшийся после этой фразы, заставил рявкнуть во весь голос:
— Я, Гирлон ар Зейвен, принимаю ваш вызов!
Зал заинтересованно затих.
— Бой через десятину…
Я презрительно оглядел его с ног до головы, а Найта насмешливо фыркнула.
— С тремя подменами…
Засмеялось дам десять и несколько мужчин.
— С мечом, дагой и в кольчугах…
Захохотал весь зал. А я развернулся к послу спиной и, дождавшись относительной тишины, недовольно посмотрел на своих женщин:
— Кто меня убеждал, что каждый торренец — боец по крови и духу, и что для ваших мужчин честь превыше всего, ты или ты⁈ Вот увидите, сейчас он предложит бой до первой крови.
— Дерись прямо сейчас, трус! — не выдержал ар Эжьен, до этого момента сидевший на полу и очень неплохо справлявшийся с болью в сломанных конечностях. — И насмерть! А то, клянусь Торром, встав на ноги, я первым делом вырву тебе глотку!!!
— Да ну, он не согласится! Ведь вы встанете на ноги еще не скоро… — хихикнула весьма симпатичная девушка в цветах ар Койренов, сделала небольшую паузу, выставила перед лицом ладошки со скрюченными пальцами и «в ужасе» округлила глаза: — … а страшно ПРЯМО СЕЙЧАС!!!
— Не смейте меня оскорблять! — взвыл побледневший от постоянных унижений посол.
— А то что, вы вызовете меня на поединок, но года через три? — ничуть не испугалась она. — Когда овладеете боем на скалках и отрастите косу до пояса?
— Деремся сейчас!!! — наконец, разродился ар Гирлон.
— С ар Койрен, с тремя подменами, на скалках и до первого синяка? — выкрикнул кто-то из толпы.
Посол рванул ворот своего камзола и, с ненавистью оглядев окружающих налитыми кровью глазами, хрипло перечислил:
— С Нейлом ар Эвис. Без подмен и насмерть!
Круг Торра образовался в считанные мгновения. Я отдал Вэйльке перевязь с мечом, снял камзол и вручил его Найте, неторопливо вытянул из-за голенища засапожник и вышел на свою половину:
— Я готов!
— А-а-а меч?
— Тех, кто оскорбляет его женщин, арр Нейл убивает ножом! — просветила его все та же ар Койрен. — Сначала отрезает язык, а потом закалывает, как свинью на бойне! Но вы не волнуйтесь — клинок наточен, как
