Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская
— Ты должен был стать анимагом? — спросил Моррен, с гадливостью рассматривая обстановку: пожелтевшие обои в цветочек, чахлое растение в горшке, на полке — чучело голубя.
— Возможно, — ответил Крекин, как будто слегка приободрившись. — У меня запутанная наследственность. Мои предки не озаботились чистотой магии. Вероятность анимагии пятьдесять процентов, воздуха — тридцать, и на остальные лучи еще по капле.
— Ты из ровных? — так же спокойно поинтересовался Моррен, а Родерик прислушался к шуму, доносящемуся из глубины дома. Кажется, упал засов, скрипнула еще какая-то дверь.
Крекин, тоже услышавший скрип, втянул голову в плечи и зачастил:
— Нет, конечно, не ровный, вы что. Напротив, маги — венец творения. Я понял, что, запечатавшись, допустил ошибку…
— Нашел! — донесся вопль Рурка. — Он ее в гексаграмму засунул, которая поисковики сбивала! Ох…
Горький вздох Рурка уничтожил последние надежды Родерика.
— Зачем ты ее убил? — спросил он, едва сдерживаясь, чтобы не сжечь этого червя прямо здесь.
— Я не хотел ее убивать, — всхлипнул Крекин, и из-под круглых очочков выкатились крупные слезы. — Я хотел все исправить. Это вы, мастер Адалхард, подали мне идею. К вам ведь вернулся огонь, после того, как вы переспали с нужной магичкой. Вот я и подумал — а что если и я… Но она не хотела… Мне пришлось…
— Ту женщину, в Фургарте, тоже ты убил? — Моррен провел пальцем по корешкам книг, выставленных на полке.
Крекин замялся, и Родерик направил на него артефакт, который засветился зеленым.
— Я раскаиваюсь! — выпалил Крекин, но луч истины стал красным. — Я больше не буду!
— Снова неверный ответ, — прокомментировал Моррен. — Ладно, хватит возиться. Рик?
Швабра в руках Крекина вспыхнула, но он, яростно заорав, замахнулся ею на Моррена. Зеленая молния сорвалась с руки некроманта, отразившись в очках, — и Крекин, отлетев к стене, сполз по ней безжизненной тряпкой.
— Вот зачем? — сердито спросил Родерик, поворачиваясь к другу, который невозмутимо разминал пальцы. — Сдали бы его властям!
— Ты видел? Он мне шваброй в лицо тыкал! — искренне возмутился Моррен. — Третий раз за день нос ломать?
— Да и пес с ним, — хмуро сказал Рурк, появившись в дверях. — Нечего жить такой падали. Сделаем так, будто он раскаялся, осознал совершенное и не смог больше жить с грузом вины — я все устрою, никто не подкопается.
— Спасибо, — поблагодарил Родерик, но Рурк лишь отмахнулся.
— А тело? — спросил Моррен.
— В подвале, — ответил Рурк. — Ты уж сделай там покрасивее.
* * *
Родерик вернулся домой, когда горизонт уже окрасился розовым.
Скинув одежду и ополоснувшись в душе, он лег в кровать. Арнелла спала, свернувшись калачиком, и лишь тихо вздохнула, когда Родерик осторожно обнял ее, прижимая ближе. Заворочавшись, она повернулась и закинула на него голую ногу. Пусть бы это стало ее привычкой — спать обнаженной в его постели. На пальчике Арнеллы блестел фамильный перстень Адалхардов, и Родерик взял ее ручку в свою ладонь и, поднеся к лицу, коснулся губами теплой кожи.
Наверное, где-то он все же ошибся. А может, не его вина, что ей сложно доверять мужчине. В любом случае, он справится со всеми проблемами, только бы его девочка была рядом. А может, сейчас он опять совершает ту же самую ошибку, пусть и в мыслях? Усмехнувшись, Родерик задумчиво пробормотал:
— Мы со всем справимся. Вместе.
Ольга Ярошинская
Академия хаоса. Когда рушатся стены
Глава 1. Письмо
– Нет, мы не можем создать человека, Миранда Корвена, – раздраженно ответила Марлиза Куфон, закатывая глаза и всем своим видом демонстрируя, как ей осточертело отвечать на глупые вопросы. – По крайней мере так, как предлагаете вы. Обычным способом – пожалуйста, плодитесь и размножайтесь на благо империи.
– Но если боги создали человека, вдохнув в материю понемногу от всех стихий… – не отставала Миранда, но запнулась, не закончив фразы.
– Вот вы и сами поняли ответ на свой вопрос, не так ли? Всего-то надо – подумать.
Сегодня Марлиза явно была не в духе, впрочем, как и все мы. Осторожные слухи уже поползли, но официальных известий о смерти императора пока не поступало. Все как будто застыло в тревожном ожидании.
– Путники, – сказала я.
– Именно, студентка Алетт, путники. Шестой луч звезды. Они, насколько мне известно, не изъявляли желания участвовать в легкомысленных экспериментах Миранды.
Со мной Марлиза теперь держалась холодно и отстраненно. Видно, не могла забыть той позорной сцены с Эмметом в туалете. Меня просто убивало, что я не могла ей ничего объяснить! Не скажу же, что мы с ним пытались привести себя в порядок после убийства императора, а не после бурного секса.
– Мы действительно можем добавить в ком глины понемногу от каждой стихии. – Марлиза взяла с подоконника цветочный горшок с фиалкой и поставила его на преподавательский стол. – Можем обжечь огнем, налить воды, добавить анимагии. – Задумчиво потрогала лепестки необычной крапчатой расцветки. – Можем вдохнуть в глину воздух и даже обречь ее на смерть, ведь у всего есть свой срок. Но она не станет по-настоящему живой. – Марлиза вернула горшок на место и обвела нас взглядом. – Движение, стремления, мечты… Мы все идем за своей судьбой и, думаю, именно это в итоге определяет человека – дорога, которую он выбирает.
Я разминала ком глины, пытаясь придать ему форму звезды, вдавливала подушечки пальцев в податливый материал, ровняла лучи ногтями, получая от этих простых действий какое-то детское удовольствие. А что мне оставалось? Иди учись, все будет хорошо – так сказал Родерик, и я ему поверила. На моем пальце остался его перстень, и я не собиралась его снимать. Но Родерик сам будто отдалился от меня.. Может, его, как и Эммета, шокировало то, что я совершила?
– А если, допустим, изловить путника, – подал голос Джаф, который перебрался с первой парты на последнюю, чтобы быть поближе к Миранде.
Пальцы дрогнули, и глина в моих руках смялась в лепешку. Родерик сказал, что именно этого добивался император – поймать путника. Сперва сделал приманкой мою мать, следующей жертвой наметил Джафа.
– Можно заставить его поделиться магией, – продолжал Джаф, не подозревая, что сам чуть не стал частью похожего плана.
– Некоторые вещи должны происходить сугубо добровольно, – ответила Марлиза. – К тому же, стремление
