Мичман с «Варяга» - Константин Георгиевич Калбанов
— Именно.
— У брата был маузер гражданского образца. От военного его отличает меньшая длина и прицельный бой не на полторы тысячи метров, а на тысячу.
— Каталог позволите взглянуть?
Он выложил передо мной каталог и, листая, начал показывать заинтересовавшие меня образцы с прейскурантом цен. Вообще-то, дороговато получается.
— Цены окончательные?
— В случае, если вы их заказываете, то зависит от того, насколько скоро вам нужны эти образцы.
— Настолько быстро, насколько вы сможете их доставить.
— Если телеграфирую немедленно, то послезавтра к вечеру они будут здесь. Но в этом случае переплата составит десять процентов на каждое изделие.
— Значит так. Браунинг я забираю сейчас. Дробовиков мне нужно восемь штук и по две сотни картечных патронов к каждому. Будет меньше, не покупаю. Карабин с телескопом также возьму и пять сотен патронов к нему. Но тут буду смотреть, как у него с точностью. Если устроит — куплю, если нет, то на нет и суда нет.
— Я всё понял. Чем будете платить?
— Рублями.
— Отлично. Браунинг сорок рублей, запасной магазин в комплекте. Дополнительные по два рубля пятьдесят копеек. Патроны восемь рублей пятьдесят копеек за пачку на сотню патронов. Итого шестьдесят четыре рубля.
Я прикинул цены со средними российскими и пришёл к выводу, что они будут побольше от пяти до десяти процентов. Впрочем, дома цены также разнятся от региона к региону. К примеру, на Кавказе они традиционно выше, потому как замирение кавказских народов случилось не так уж и давно, да и то лишь условно. И тамошние жители предпочитают иметь под рукой оружие, которое лучше пусть не понадобится, чем понадобится и не окажется под рукой.
— Примите, любезный, — выложил я на прилавок шестьдесят пять рублей.
— Благодарю, — отсчитал он мне сдачу.
— До свидания.
— До послезавтра, — уточнил он.
— До послезавтрашнего вечера, — подтвердил я.
И не подумаю отказываться от такого подарка. Я, конечно, не раз и не два прикидывал, что именно сделал бы, чтобы победить в русско-японской войне, но как уже говорил ранее, всякий раз это подразумевало предварительную подготовку. Здесь же меня с ходу втянуло в водоворот событий. Поэтому даже мысли не допускаю о победе. Но и остаться в стороне никак не могу. Вот и верстаю план на коленке, плохо представляя, что из этого получится, и получится ли вообще…
— Как у вас тут дела, Андрей Степанович? — спросил я у боцмана.
— По распорядку, ваше благородие. В бинокль видно, что япошки на нас посматривают, но это и всё. Может, чего и умыслили, кто же их знает. Я тут рассудил, толку от минного аппарата мало будет. Потому мы его сняли, а на тумбу приладили пулемёт, да матросов я к нему приставил. Оно вроде как одёжку чинят, а с другой стороны и службу бдят.
— Это ты правильно рассудил, — одобрил я установку пулемёта на носу. — Ты вот что, тут к вам должны будут прийти от русской общины, разносолы какие поднесут, а может, ещё чего предложат. Это консул пообещал народ подбодрить. Так ты их не шугани ненароком.
— Да что же мы — без понимания? Своих от чужих не отличим?
В этот момент появился Ложкин в сопровождении помощников, нагруженных корзинами. Как выяснилось, они уже пообщались с представителями русской общины, и основная провизия обошлась им по смехотворно низкой цене. То есть даром.
Вот и ладно. Пусть веселятся. Разве только… Я откинул тряпицу и извлёк на свет божий бутыль объёмом в четверть ведра##1, заполненную мутной жидкостью. Осуждающе покачал головой и разбил о кнехт.
##1 Четверть ведра — 3,0748 литра.
— А вот этого я чтобы и близко не видел. Говорил же, что в Чифу не расслабляемся?
Что я совершенно точно вынес из своего прошлого опыта, так это то, что многие беды на войне от водки. Сколько через неё народу сгинуло, я даже предполагать не возьмусь. Но много. Очень много.
— Так точно, — стрельнув взглядом в артиллерийского комендора, подтвердил боцман.
— И что вижу в итоге? — вперил я взгляд в Ложкина.
— Ваше благородие, никак не можно пить, — согласно кивнул артиллерийский кондуктор. — Да только рассказали мы на рынке, как с японцем в Чемульпо бились, сколько наших побили, и как мы «Чиоду» разделали, и на мель тот сбежал, чтобы не потонуть. Так народ и начал совать нам всякое. Не обижать же православных. Они ить от сердца.
— Понимаю. Но в следующий раз просите взамен самогона чаю. А ещё раз ослушаетесь, пойдёте под трибунал за невыполнение приказа. За пьянство спрошу так же, как и за трусость в бою, — строго припечатал я, но после всё же смягчился. — Как дойдём до Артура, я сам вам выставлю, и не самогон мутный, а казёнку. Здесь же ушки на макушке. Всё. Я ушёл в гостиницу.
Глава 7
Для войны нужны три вещи…
Проспал часов до четырёх. Когда проснулся, требовательно заурчал живот, и я поспешил привести себя в порядок, после чего направился в ресторан. Думал, истеку слюной, пока дожидался заказа. Ненавижу рестораны. В столовках, может, и не так вкусно, зато уже готовые блюда. Тут же, пока тебе принесут свежеприготовленный заказ, с голоду помрёшь.
— Месье, позвольте представиться, специальный репортёр газеты «Фигаро» Эмильен Форже, — с характерным прононсом на русском представился подошедший мужчина.
Высокий, стройный, с осанкой, выдающей в нём хорошего фехтовальщика или танцора. Короткая стрижка, пижонские усики и вместе с тем открытый взгляд с озорным огоньком. Поведись с таким, и скучно не будет точно. Встречался я с подобными типами на своём жизненном пути, и что самое примечательное, ни разу мне это не аукнулось дерьмом. Хотя зачастую они те ещё язвы, острые на слово.
С одним таким мы даже дрались на дуэли, а потом сдружились, и он погиб, защищая меня. Причём провернул это с таким изяществом, словно речь шла о безделице. К слову, тоже был француз. Может, именно поэтому я сразу же воспринял подошедшего благожелательно.
— Кошелев Олег Николаевич, мичман российского флота. Я прошу меня простить, месье, но если дело не срочное, то не позволите ли мне сначала поесть. Признаться, голоден до неприличия, — попросил я, приметив официанта с моим заказом.
— О-о-о, прошу прощения, месье. Если вы не
