Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов
Сторонников более «традиционных» развлечений окружали красавицы, готовые выполнить любой каприз гостя. И даже когда разозлённые чем-то клиенты станции одаривали девушек крепкими затрещинами, те продолжали улыбаться.
Эйдетическая память воскресила сказанные Эйнджелой слова: «Не хватает только лучезарной улыбки». Тогда Чимбик не понял её слов, но теперь, глядя на беспрекословное подчинение рабов, запоздало понял, с кем сравнила его Лорэй.
С этими самыми рабами, с улыбками принимавшими всё, что творят хозяева. И пусть устав не требовал от репликантов улыбаться или подвергаться сексуальному насилию, в остальном сравнение казалось Чимбику уместным.
Чем дольше он наблюдал за творящимся на «Иллюзии», тем лучше понимал сестёр Лорэй. Чтобы выжить тут, требовалось мгновенно приспосабливаться к каждому новому «гостю» и при этом не привлекать внимания охранников, от скуки поигрывающих энергохлыстами.
Последние тоже не гнушались развлечениями. Используя служебный допуск, охранники и прочие работники станции развлекались с любыми рабами, не занятыми развлечением гостей. И, глядя на это, Чимбик скрипел зубами от бессильной ярости. Воображение рисовало отвратительные картины всего того, что творили тут с Эйнджелой.
Привычная каждому репликанту ярость трансформировалась в нечто новое. Чимбику вдруг захотелось не просто ликвидировать этих скотов, но сделать это не торопясь. Просто за то, что они имели возможность когда-то коснуться Эйнджелы.
Теперь он хорошо понимал счастливые улыбки Лорэй над изуродованным телом их бывшего хозяина.
Пока Чимбик в приступе бессильной злобы скрежетал зубами, Стилет задавал капитану множество вопросов в попытке понять происходящее. А когда ему это удалось, сделался задумчив и мрачен.
— Брат, дворняги могут быть дефектными? — через какое-то время спросил он у Чимбика в приватном канале.
— Иногда мне кажется, что большинство из них дефектные, — сквозь зубы процедил тот.
Особенно сильное впечатление на репликантов произвела судьба идиллийцев. Одна из камер вела трансляцию из круглой комнаты, по периметру которой были расставлены кресла. В них в расслабленных позах расположились гости станции. Ещё одно кресло с ремнями для стягивания конечностей стояло в центре комнаты. В него и усадили одурманенного, растерянно оглядывавшегося идиллийца, надёжно зафиксировав ремнями.
Работник станции вынул из коробки одноразовый инъектор и вколол пленнику неизвестный препарат. Через минуту лицо идиллийца приобрело счастливый, блаженствующий вид. Словно в кривом зеркале, блаженные улыбки появились и на лицах окружавших его людей.
— Что происходит, мэм? — задал очередной вопрос Стилет.
В других обстоятельствах он предпочёл бы заткнуться и не досаждать расспросами старшему по званию, но сейчас от каждого члена группы требовалось полное понимание ситуации.
— Они дают идиллийцам смертельный наркотик — «Поцелуй вечности», — пояснила Йонг.
Зло сверкавшая глазами в первые сутки, теперь она выглядела выжатой и пустой, как выгоревшая оболочка.
— Он стимулирует центры удовольствия в мозгу, даря, как говорят, невероятное блаженство. В то же время «Поцелуй вечности» убивает в течение нескольких минут. Изобретение самих идиллийцев, их способ эвтаназии. Как видите, находятся желающие испытать подобное прижизненно благодаря эмпатии умирающих.
Репликанты потерянно смотрели на одурманенного, счастливо улыбающегося идиллийца, превращённого в одноразовый инъектор удовольствия. Расходный материал, вроде пластикового стаканчика из-под сока.
— Как они получили идиллийцев? — после продолжительного молчания Стилет задал новый вопрос. — Они — граждане Доминиона. Даже по законам Союза их нельзя продать в рабство.
— Их никто не продавал и не покупал, — ответила Йонг. — Похитили где-то при случае и привезли на станцию.
Используют и утилизируют тела. Очередные без вести пропавшие, которых годами будут разыскивать родственники.
После паузы она добавила:
— В каком-то смысле им повезло больше, чем всем остальным. Они пробудут тут недолго и умрут быстро, переполненные блаженством.
Какое-то время репликанты осмысливали её слова.
— А что будет с другими рабами, когда мы захватим станцию? — неожиданно для Чимбика задал вопрос Стилет.
Йонг молчала, и репликанты уже решили, что капитан не одобряет излишнее любопытство, когда дворняга всё же ответила:
— Попадут на реабилитацию, чтобы были в состоянии дать показания. Но реабилитация тут особо не поможет.
Нормальными из такого места не выходят.
Планета Идиллия. Военная база «Эсперо-1», расположение 816-го батальона военной полиции
Эйнджела смотрела на своё отражение в зеркальном окне КПП и улыбалась. Ей нравился новый облик. Он дарил свободу. Больше не нужно быть красивой. Выживание больше не зависит от того, насколько она хороша собой и соблазнительна. Никакой косметики, никаких украшений, никаких высоких каблуков, сложных причёсок и неудобных нарядов. С небрежно собранными в хвост волосами, в бесформенной футболке, свободных шортах и потертых кроссовках она впервые за последнее время ощущала себя довольной жизнью.
Бронированная дверь приглашающе отъехала в сторону.
— Проходите, мэм, — раздался из динамика лишённый эмоций голос дежурного.
Эмпат сквозь толщу стен ощущала его оторопь и ухмыльнулась. Что, за время пребывания на Идиллии успел отвыкнуть от уродов?
— Спасибо, — мило промурлыкала стоявшая рядом Свитари и первой шагнула в дверной проём.
Эйнджела молча последовала за сестрой.
К некоторому удивлению Лорэй, их встретил лично полковник Хоар. Красные глаза, под которыми красовались тёмные мешки, и общая нервозность разведчика подсказали Эйнджеле, что последнее время босс мало и плохо спал.
Но, несмотря на это, Хоар не только сдержал слово отдать сенатора в полное распоряжение Лорэй, но и нашёл время сделать это лично.
Особых иллюзий по поводу симпатий полковника Эйнджела не испытывала. Скорее всего, Хоар хотел посмотреть, как его ручные шлюшки поступят с жертвой. Она была уверена, что полковник будет наблюдать за ними, уплетая завтрак и попивая крепкий кофе.
— Рад видеть тебя трезвой, — не пытаясь изобразить любезность, поприветствовал Эйнджелу разведчик.
Его грубость и прямота даже нравились Эйнджеле. Во всяком случае, они выгодно отличались от надоевшей лицемерной вежливости.
— Хочу запомнить этот день во всех деталях, сэр, — криво улыбнулась она в ответ.
Свитари поприветствовала босса куда теплее. Она, в отличие от Эйнджелы, обожала новую работу и связанные с ней возможности.
В том, что сегодняшняя премия особенно хороша, сёстры были совершенно солидарны.
Хоар провел сестёр к низкому бетонному кубу, воскресившему в памяти Лорэй карцер в поместье Батлера. Сходство заставило близнецов замедлить шаг и крепко подумать, хотят ли они туда войти. Но Хоар решил всё за них, приложив ладонь к панели сканера у двери. Щёлкнул замок, и стальная плита бесшумно отъехала в сторону, пропуская визитёров внутрь.
— Гости или очередные постояльцы? — мрачно пошутил дежурящий в тамбуре военный коп.
— Сотрудники, за премией, — в тон отозвался полковник. — В двести пятую.
Коп молча протянул Хоару планшет. Полковник поднёс к нему жетон, и коп кивком указал на двери лифта.
Размерами военная тюрьма разительно
