Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов
Просто сон.
Шумно выдохнув, Чимбик опустил руки и сел на мокрую от пота кровать.
— Сон… — глухо произнёс он и задумался.
Никогда раньше ему не снились подобные сны. Репликанты видели кошмары о контрольной группе, о криокапсулах, но не о людях. Странное ощущение, которое сержант не мог облечь в слова. Оно походило на то, что он испытал на Эдеме, когда невольно искал взглядом Блайза и девушек среди трупов и пожаров в космопорте. Страх за близких.
Чимбик потряс головой, стараясь прогнать воспоминания о странном сне. Напрасно. Будто что-то холодное и липкое засело в груди, мешая сердцу биться в привычном размеренном ритме. Эйдетическая память услужливо воспроизвела всё, что репликант успел прочитать об освобождённых им дворнягах. Убийцы, насильники, торговцы наркотиками и прочие преступники, приговорённые к переработке в киборгов. Командование сочло полезным не уничтожать их вместе со станцией, а выпустить на волю, любезно доставив на поверхность Акадии в спасательных шлюпках.
Ещё три месяца назад сержант оценил бы решение руководства занять ресурсы противника поимкой сбежавших опасных преступников. И единственное, что волновало бы Чимбика, — провал операции. Но теперь, когда в его жизни появились люди, судьба которых волновала сержанта… Теперь симпатии Чимбика оказались на стороне командира станции, разгерметизировавшего отсеки. Окажись на месте командующего станцией-тюрьмой дворняги сам сержант — он поступил бы точно так же. И перед смертью, глядя на приближающиеся ракеты, жалел бы лишь о том, что разгерметизация не убила и репликантов.
Спать больше не хотелось. Одевшись, сержант вышел на улицу — посидеть в курилке, надеясь, что свежий воздух развеет воспоминания нелепого сна.
Несмотря на глубокую ночь, в курилке над шахматной доской сидели Стилет и Блайз. Очередное нарушение, казавшееся Чимбику немыслимым ещё три месяца назад. Сейчас сержант плевать хотел на нарушенный распорядок.
Глядя на братьев, Чимбик понял, что ему необходимо побыть рядом с кем-то настоящим и живым. Воспоминания и сны в последнее время приносили лишь странные мысли и смутную тревогу.
Коротко кивнув братьям, сержант сел на свободное место и с наслаждением глубоко вдохнул. Пряный идиллийский воздух до сих пор вызывал у Чимбика, да и у остальных репликантов, благоговейный восторг. Все они молча радовались уничтожению Эгиды — это увеличивало шансы на постоянную дислокацию здесь, на Идиллии. Если бы устав позволял спать за пределами казармы — репликанты устраивались бы прямо под открытым небом, подальше от осточертевших стен и переборок.
— Чего не спишь? — поинтересовался Блайз, двигая шахматную фигуру.
Доску ему подарил Саймон, который получил ей от одного из охраняемых людей. Он же, как подозревал сержант, подкидывал Блайзу и новые книги, выходящие за рамки разрешённого командованием списка Поколебавшись, Чимбик всё же решился рассказать о недавнем сне. Если он и готов был поделиться творившимся в душе, то только Блайзу и Стилету. И Эйнджеле. Но вряд ли ему когда-то выпадет шанс сказать ей хоть что-то.
— Да приснилось странное…
Стилет и Блайз слушали внимательно, позабыв даже про игру. Когда Чимбик замолчал, они переглянулись, и Стилет осторожно сказал:
— Мне кажется, дворняги называют это совестью. Мы не должны сожалеть о выполнении приказа. Это сочтут дефектом. Не рассказывай дворнягам. Никому. Особенно — контрольной группе.
Блайз согласно кивнул.
— Яйцеголовые всё хорошее в нас считают дефектом. Цепным монстрам не нужны ни сомнения, ни сожаления, ни совесть.
— Сам додумался или Ри подсказала? — с интересом посмотрел на него сержант.
— Ри, — широко ухмыльнулся Блайз. — Я тогда ни о чём не сожалел.
— А сейчас? — спросил Чимбик.
— Только о том, что её нет рядом.
От казармы к курилке двинулась ещё одна фигура со стаканом сока в единственной уцелевшей руке.
— Чего не спите? — спросил Брауни, подойдя.
Его выписали сразу, как только врачи признали раненого ограниченно годным к выполнению служебных обязанностей. Пока не был готов протез, однорукий репликант дежурил по казарме или ходил в наряд по штабу посыльным: атавизм, сохранившийся в армии на случай отказа средств связи.
— А ты? — ответил вопросом на вопрос Чимбик.
— Я в госпитале на год вперёд выспался, — Брауни несколько неуклюже сел на лавочку.
Выглядел он не очень весело.
— Ты чего такой хмурый? — поинтересовался Блайз.
— Да… — однорукий вздохнул и признался:
— Не хочу завтра в город идти.
Даже Блайз не задал вопрос — почему? И так ясно: Брауни стыдился увечья. В столовой он всегда становился так, чтобы раздатчицы не видели пустой рукав, приколотый к плечу, а в остальное время сторонился идиллийцев, огрызаясь на любую попытку завязать разговор.
— Я тоже не хочу идти, — нарушил тишину Чимбик. — Как говорят дворняги: к чёрту.
— Что — к чёрту? — не понял Блайз.
— Ширму, которую нам покажут, — объяснил Чимбик. — Все эти кварталы для туристов и прочий камуфляж. Но у нас приказ. Сам слышал: надо создать видимость присутствия большого количества войск. А раз приказано отдыхать — придётся отдыхать.
— Да, садж, — уныло отозвался Брауни.
Глава 10
Планета Идиллия. Военная база «Эсперо-1»
В кабинете командующего объединённой группировкой проходило импровизированное совещание, инициатором которого стал Айвен Тайрел — представитель корпорации «Глоботек», создавшей репликантов. Контрольная группа постоянно мониторила состояние и действия искусственных солдат, составляя скрупулёзный отчёт для своего и армейского руководства.
Причиной волнений господина Айвена Тайрела стало решение выпустить репликантов в город. Едва узнав об этом, он тут же побежал к командующему, держа перед собой планшет с данными, словно древнеримский легионер — свой щит-скутум.
Выслушав сбивчивую речь учёного, командующий недовольно поморщился и вызвал к себе командира бригады коммандос и командиров обоих батальонов репликантов.
— Репликантов нельзя выпускать в город! — горячился Тайрел. — Эти изделия…
— Солдаты, — поправил его полковник Стражинский, командующий бригадой.
Это сбило корпората с толку. Запнувшись, он несколько секунд недоумённо таращился на полковника, а потом спросил:
— Простите, что?
— Солдаты. Не изделия. Впредь будьте добры называть моих подчинённых именно так, — обманчиво мягко сказал полковник.
— О… — Тайрел почесал подбородок. — Хорошо. Итак, эти солдаты созданы исключительно для боевых действий. От и до. Выпускать их в город, где они могут воспринять как агрессию любое резкое движение в их сторону, — огромный риск!
— Ну, сломают пару грабель, — равнодушно пожал плечами майор Савин. — Остальным наука будет. Я, к примеру, тоже не люблю, когда в мою сторону руками машут. Так что теперь — в город не выходить?
Судя по тому, как изменилось лицо Тайрела после слов майора, учёный склонялся именно к такому варианту. Савин, не скрывая удовольствия, полюбовался на его гримасы и махнул рукой:
— Да успокойтесь вы, право слово. Отдадим приказ, и репликанты
