Мирт. Истина короля - Мария Сергеевна Руднева
Но Цзияневы протезы держались на честном слове, а без них… Ортанс не был уверен, сможет ли Цзиянь нормально существовать без них — и без постоянной боли, которую должны причинять непроходящие раны.
Ортанс знал, что Юй Цзиянь жил затворником, увлекался ботаникой, разводил в своей небольшой квартирке на Ризен-стрит редкие виды растений, до сих пор не вступил ни в один джентльменский клуб и не проявлял никакого интереса к так называемому наращиванию связей. В каком-то смысле Ортанс, дни напролет проводящий в мастерской, его понимал. Однако не мог не расстраиваться замкнутости и отшельничеству друга: ведь это Лунденбурх, шумная столица, живущая знакомствами и разговорами. Отшельнику здесь сложно. Почему Цзиянь не уехал дальше, вглубь, в принципе, было понятно: в глухих деревнях Каледонии его экзотическая внешность, дополненная протезами, делала бы его еще более приметным. Там бы ему житья не дали.
В большом городе затеряться проще.
Но Ортанс до сих пор не мог понять: хочет Цзиянь затеряться или наоборот — чтобы его нашли.
В любом случае, он радовался дружбе с ним хотя бы потому, что мог разделить одиночество Цзияня, выпить бокал-другой бренди и подлатать его вечные раны. Когда он перестанет искать себе врагов и будет искать друзей? Явно не сегодня и не внутри Улья. Брать его с собой было худшим решением. Однако Ортанс уже не мог ничего переиграть.
* * *
— Так-так-так… — из темноты выступил человек.
Поношенный сюртук его был небрежно распахнут, картуз на голове заломлен назад, а в смуглых пальцах плясал тонкий острый стилет.
— Так-так-так и кто тут у нас? — он широко ухмыльнулся, и кривые зубы блеснули в свете единственного тусклого фонаря, освещающего переулок именно в том месте, где стояли Цзиянь и Ортанс.
— Оставь свои штучки, Бэйкон, — посоветовал Ортанс, шагая вперед, невольно заслоняя плечом Цзияня.
— Оп-па! Кого я вижу! Неужели сам Джон Ортанс пожаловал к нерукопожатным нам! А что случи-илось? Проблемки? А мы поговорили, что будут проблемки-то, рано или поздно, а будут! Как в воду смотрел, ты посмотри! Потому что нельзя-а к друзьям поворачиваться задом! Друзья-то обидеться могут!
— Мы не друзья, Бэйкон. И задом я ни к кому не поворачивался, — как можно невозмутимее ответил Ортанс. — Я здесь по делу, и не к тебе. Не мешай.
— А я, может, свои процентики хочу? Ты раньше здорово тут отоварился, а теперь денежки наши пускаешь по ветру?
— Во-первых, мои деньги. Не наши. Во-вторых, твое ли дело, чем я занимаюсь? Пропусти. Драться я сегодня не в настроении.
— А что так, а-а-а? Трусишь, Ортанс?
— Да нет, — пожал плечами механик. — Просто друга обижать не хочу. Он у меня мирный, крови не любит.
— Друга? Этого дрища, что ли? — сплюнул Бэйкон, подходя ближе.
— Сам дрищ, — нелюбезно ответил Ортанс и шагнул вперед. — Пройти дай. По делу пришел. Не было бы дела — ноги моей бы тут не было.
— Говорю же, зря, зря к друзьям с презрением! Мы-то со всей душой к тебе! А был бы добрее, то я б к тебе со всей душой! Я б тебе сказал, как важно доверять друзьям!
Ортанс на мгновение прикрыл глаза и сосчитал до пяти. Бэйкон начинал его не на шутку раздражать, но начинать драку здесь, в самом начале Улья, было бы верхом недальновидности — при условии, что он хочет еще провернуть хоть какую-то сделку.
— Мне до тебя нет дела, Бэйкон, — наконец сказал он. — До тебя и твоих игр. Мне нужен Шершень. И только.
— О, что ж… Удачи тебе добраться до Шершня! Тут многие на тебя точат зуб, знаешь ли. Тут предателей не любят. У меня-то на тебя обидка маленькая, могу на время и глаза закрыть — чтобы дружок твой не плакал, а? Как тебе доброта моя? А другие не будут такими же добренькими!
— В толк не возьму, что я им сделал! — развел руками Ортанс.
— Да не нравится тут никому, что ты с ханьцами связался и что деньги уходят желтомордым, — честно пояснил Бэйкон. — И чем мы тебе не угодили, а-а-а?
Ортан промолчал.
Любой ответ был бы неправильным.
Бэйкон как будто и не ждал ответа. Обошел вокруг, осмотрел Цзияня с головы до ног и сплюнул:
— Ты что ж, сюда желтомордого притащил? Ханьца калечного? Для ханьцев ничего нет у нас.
— У тебя нет, — подчеркнул Ортанс. — А за весь Улей не говори.
— Нет, ну ты совсем уже наглеешь! — развел руками Бэйкон. — Я к тебе со всей душой, а ты…
— Мне кажется, он хочет, чтобы мы заплатили за вход, — тихо проронил Цзиянь на ухо Ортансу.
— Но ничего не получит, — так же тихо отозвался Ортанс.
Это было одно из правил Улья — вход свободен для любого нуждающегося. С выходом был уже свой вопрос.
Поэтому Ортанс шагнул вперед и коротко, быстро ударил Бэйкона в нос. Тот охнул и упал, хватаясь за лицо.
— Я тебя!!! — гнусаво заорал он. — Да я ж тебя! Эй, ребятки, вы посмотрите, вы посмотрите, кто тут распускает руки!..
— Цзиянь, — коротко скомандовал Ортанс. — К стене!
Цзиянь послушно отошел в тень.
В ту же минуту несколько человек весьма потрепанной наружности с двух сторон налетели на Ортанса.
* * *
Цзиянь смотрел на драку с каким-то восхищенным любопытством: не каждый день классический бриттский бокс встречается с уличными подлыми приемами. И тем не менее Ортанс держался неплохо. Видимо, не впервой ему сталкиваться с бесчестными ублюдками, решившими, что им все можно только потому, что они обзавелись крохами физической силы и огромным количеством ненависти к окружающим — а может, просто потерявшим голову от нищеты и безнаказанности.
— Взять с меня все равно нечего, — прохрипел Ортанс, применяя болевой прием.
Один из нападавших взвыл.
— А дел у меня тут… полно.
Второй нападавший отправился следом за первым.
Ортанс развернулся к третьему, уже занесшему тонкий, похожий на шило, нож над его головой и толкнул ногой в пах. Шило упало на землю. Ортанс склонился над скрючившимся бандитом и сказал:
— Давайте без шуток. Мне нужен Шершень. И только он. У меня к нему дело. Так и передайте. Идемте, Цзиянь.
Цзиянь осторожно обошел распростершихся на земле бандитов и вопросительно посмотрел на друга.
— И здесь каждый раз так?
— Раз на раз не приходится, — пожал плечами Ортанс. — Осторожнее, здесь еще много таких. Улей
