Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов
— Хреново, — резюмировал командующий. — Значит, имеем свершившийся факт смычки корпоратов и Союза. Союз предоставляет ресурсную базу, а Консорциум — технологии. И получаем на выходе здоровенный геморрой.
— Думаете, будем форсированно присоединять Союз силовым путём?
— Куда? — удивился командующий. — У Доминиона ресурсы не бездонные. Три колонии присоединились добровольно — кучу денег вбухивают в их инфраструктуру, подгоняя под наши стандарты. На двух других — мирно присоединить не вышло, воюем. Тоже деньги, деньги, деньги. Всё по заветам Макиавелли, будь он неладен. Так что первыми нам всерьёз сцепиться с Союзом вряд ли разрешат. Только вернуть планеты корпоратов. В остальном — диверсии, короткие ответные рейды. Но это так — мои мысли. На деле — что на Земле решат, то и сделаем. А пока наша первостепенная задача — оборона Идиллии.
— Да, Идиллию сожрут при первой возможности. Она как доминионский прыщ посреди территории Союза, — согласилась вице-адмирал.
— Значит, нужно отвлечь их внимание от Идиллии, пока мы укрепляем оборону планеты. Подставим им Эгиду, и пока они обламывают об неё зубы — превратим Идиллию в крепость, — предложил командующий.
Совещание вернулось в деловое русло. Командиры подразделений и начальники служб получали задачи и тут же уходили претворять их в жизнь. В итоге в кабинете остались лишь сам командующий Раджастан, начальник особого отдела Хоар и зампотыл — подполковник Ямасита Томоюки.
— Кстати, об успехах, — командующий переключился на Хоара. — Что по «аресам»? Время отправлять отчёт. В генштабе требуют данных по нашей группе штамповок.
— В целом — неплохо, — Хоар задумчиво потёр подбородок. — Переданный под управление Консорциума 102-й батальон специального назначения показал неплохие результаты при подавлении восстаний и ликвидации лидеров бунтовщиков. Режим полной изоляции позволяет сохранять надёжный контроль над особями, однако последние события показали ослабление контроля при длительном контакте с внешним миром. С одновременным увеличением эффективности автономных действий.
— Опасность бунта? — скривился Раджастан. — Опять?
— Где есть свобода воли, там всегда будет тяга к этой самой воле, — пожал плечами особист. — Я говорил, что на этих двух стульях разом не усидеть.
Спорить с этим никто не стал — история наглядно подтверждала правоту Хоара.
Первое поколение «аресов» в конечном итоге пришлось уничтожить. Обладавшие не уступающим человеческому интеллектом репликанты работали в постоянном контакте с людьми и в итоге взбунтовались. Разумные существа не захотели оставаться бессловесным имуществом. Крови тогда пролилось немало, и проект закрыли на долгие пятнадцать лет.
Второе и третье поколение пытались сделать более управляемыми, ограничив умственные способности и заменив некоторые участки мозга имплантами-протезами. Результат оказался куда ближе к киборгам, чем к биороботам, а полевые испытания не выявили какого-либо превосходства подобных единиц над уже имеющимися на вооружении роботами и киборгами. Идею забраковали.
Чётвертое поколение репликантов попытались лишить креативного мышления, что тоже привело к провалу. Безынициативные и прямолинейные, они уступали высокотехнологичным андроидам по прочности и ряду показателей, но оказались сопоставимы по стоимости.
При создании пятого поколения вернулись к идее репликантов без ограничений интеллекта и мышления, но с применением всех достигнутых научных достижений в области генетики, психологии и высоких технологий. Несмотря на общепринятый термин «биоробот», учёные отказались от замены человеческого мозга на его электронный аналог. Причин тому было несколько.
Во-первых, несмотря на серьёзные вычислительные мощности микрокомпьютера в голове, во многих аспектах он уступал человеческому мозгу. Интуиция, неожиданные, непредсказуемые решения, разумная трактовка приказов в соответствии с обстоятельствами — всё это лучше удавалось человеку. Во-вторых, командование всерьёз опасалось возможного взлома, или вирусной атаки. В случае с роботами такие инциденты случались, хоть и крайне редко.
Новые «аресы» стали попыткой соединения лучшего от человека и машины: в генетически усовершенствованные тела внедрили ряд имплантов, в том числе и в мозг.
Пятое поколение «аресов» показало себя наиболее перспективным, и Вооружённые Силы заказали для войсковых испытаний десять батальонов по три сотни единиц, которые были разбросаны по секторам и помещены в различные условия для выявления наиболее благоприятных факторов содержания и эксплуатации. Один из этих батальонов и был передан Консорциуму.
— В других группах наблюдаются признаки недовольства? — уточнил командующий.
— Да, — кивнул Хоар. — Пока ещё слабо выраженные, единичные случаи, но динамика общая. Попытки взлома систем для доступа к информации о внешнем мире, случаи нестабильного поведения при длительном небоевом контакте с гражданскими.
На лицах присутствовавших явственно читалось разочарование. Они не хотели терять столь эффективные боевые единицы, но куда меньше жаждали получить новое восстание.
— Самое парадоксальное, — продолжил особист, — что лучшие показатели у группы охраны стратегических объектов и особо важных персон. Для них контакт с внешним миром — норма и условия содержания приближены к человеческим. Разрешены имена, мелкое личное имущество, некоторое разнообразие внешнего вида, открыт доступ к гражданской инфосети. Недовольство копится, но крайне медленно и ещё ни у одной особи не достигло критических показателей. Куратор этой группы рекомендует дать им «морковку», за которой репликанты будут дисциплинированно идти много лет. Статус подданных Доминиона через десять лет службы и полноценное гражданство через тридцать. За этот срок они с лихвой окупят себя и практически выработают ресурс.
— Приравнять штамповки к людям? — недовольно поморщился командующий. — Не слишком? Как по мне — лучше доработать системы подавления и контроля.
— Тигры и газетка, — пробормотал Ямасита.
— Что? — не понял Хоар.
— Тигры и газетка, — уже громче повторил зампотыл.
— Поясните, если не трудно, — попросил Хоар.
— На Земле есть буддийский храм. Он так и называется — Тигриный, — сказал Томоюки. — Там монахи выращивают ручных тигров. Методика в своё время меня поразила: пока тигрёнок растёт — его хлопают по голове свёрнутой газетой, добиваясь подчинения.
— Бумажной? — удивился Хоар. — Не знал, что такое ещё где-то есть.
— Сувенирная продукция храма, — пояснил Томоюки. — Туристическая зона, экзотика. Но не суть. Смысл в том, что у тигра вырабатывается условный рефлекс — страх перед газетой. Даже когда животное вырастает и шлепок свёрнутой бумагой уже не причиняет боли — для тигра газета остаётся источником страха. Но действует он ровно до того момента, пока тигр не сообразит: газета — это безобидный кусок бумаги в руке куска мяса, а он сам — машина смерти весом в четверть тонны. Так и наши репликанты: они позволяют такое отношение к себе ровно до тех пор, пока не поймут, что они мало отличаются от людей. И что у них в руках оружие, способное дать полную свободу.
— И как же монахи в итоге добиваются того, чтобы тигры не пересмотрели своё отношение к газете? — заинтересовался командующий.
— Кормят досыта и балуют приятными мелочами, — ответил зампотыл. — И не отдают команд, которые тигр заведомо не будет
