Фантастика 2025-32 - Алексей Викторович Вязовский
— Ладно, — милостиво махнул я рукой, наплевав на священные традиции чиновничества. — Мы уже выяснили, что ты мне не нужен, и ни хуя мне сделать не сможешь. А грозить потным кулачком глупо, потому что знаешь, где он потом окажется. Мы сделаем вот как. Компания пока в полной заднице, и ты это знаешь. Вы ее растаскивали так, что аж за ушами трещало. А я в ней работать собираюсь. Как только прибыль пойдет, я буду давать деньги на благоустройство. Подряды твои фирмы заберут, и ну и главе города чуток подбросим. Зарабатывайте с прибытков, господа! Что ж у вас за блядская привычка зарабатывать с убытков!
— Стройка и благоустройство, говоришь, — протянул будущий губернатор. Тоже налег на шашлык. Ага, такое тельце надо мощно кормить. — Да, это можно сделать. И сделать красиво. Договорились.
— Кстати, — оскалился я. — Ты мог подумать, что я ветер гоняю. Поинтересуйся на досуге, кто в моей родной Лобне на выборах главы города выиграл. И где он раньше работал… Догадался?
Он догадался и теперь жмурился, как кот, обожравшийся сметаны. Видимо, представлял, как он будет делать благоустройство один раз, а деньги на него брать дважды — из бюджета и у меня.
И я был доволен тоже. Ведь сделка считается выгодной, если обе стороны убеждены, что наебали противную сторону. А кстати, что там делается в Лобне?
* * *
Димон Китаец сидел в предвыборном штабе и откровенно скучал. Два головастых паренька из Москвы отработали свое и умотали домой, забрав конский гонорар, и теперь осталось лишь ждать. Ну вот он и ждал.
За последний месяц чем он только ни занимался, и теперь сам удивился проделанной работе. Уже все стены его парни исписали фразами «Петров-вор» и «Алексеев — это порядок». Уже залепили все ларьки и магазины плакатами с физиономией Фельдмаршала, а с десяток проходных в Лобне и окрестностях были украшены им же в полный рост, взирающим на своих избирателей с мудрой, понимающей улыбкой. Эту долбаную улыбку тренировали полдня, а потом еще час делали фото, пока не поймали нужный ракурс. Получилось зачетно, хоть на надгробный памятник ставь. Правда, Фельдмаршалу эта шутка почему-то не зашла, и Димон стал серьезнее.
А потом Фельдмаршал провел по митингу в каждом дворе, поливая проклятиями воров-демократов и апеллируя к своему великому прошлому, в котором яблони уже почти цвели на Марсе, но Мишка Меченый предал страну ради цацек Райки. Ельцина хуесосить Алексеев побаивался.
Зато вовсю напирал, что инструктор горкома партии — это не фунт изюма, понимать надо! Да он тридцать лет насмерть убивался, чтобы колбаса в магазинах была по два двадцать, а пломбир — по двадцать копеек. Где теперь та колбаса? Вот то-то! А выберешь Алексеева, и она вернется! И пломбир тоже.
Вранье было невероятным, отчаянным и наивным, но пипл хавал с утробным чавканьем и просил добавки. И добавку несли. Продуктовые наборы в виде гречки, сахара, бутылки Рояля и банки тушенки уходили возами, обеспечивая митингам с участием Фельдмаршала неизменный аншлаг. В отличие от его оппонента, который до самого конца искренне думал, что выберут его, потому что это он тут за демократию и гласность! Да хрен там!
Агитаторов главы исполкома ловили по одному и слегка вразумляли, а поскольку идейных среди них не оказалась, то и агитация почти сошла на нет. И только директора городских служб и заводов, связанные личными отношениями с главой (читай — бухали вместе, да взятки совали), еще проводили митинги у себя на предприятиях. Делали они это настолько неубедительно, что все это играло скорее на руку нам. Наш подход пока обгонял дремучее постсоветское чиновничество как стоячее. Не умело оно еще работать в условиях «криминальной демократии», проигрывая вчистую молодой наглости и напору.
Димон весь месяц трудился как загнанная лошадь. Он постоянно объезжал город и проверял наличие наглядной агитации. И даже пару раз собственноручно пиздил особо непонятливых владельцев ларьков, которые снимали плакаты. Да и подвоз сухпая для избирателей тоже шел через него. В общем, Димон люто завидовал пацанам, которые уехали на Севера жрать оленину, пить ледяную водку и трахать баб местных чукчей, спасая их от вырождения. Он такое от геолога слышал и теперь дико завидовал, мечтая повторить тот подвиг. И даже некоторые гигиенические пристрастия народов Крайнего Севера его не смущали. Лобненские телки ему уже в печенках сидели, хотелось разнообразия.
— Босс! — раздался звонок. Это был Колян, курировавший один из избирательных участков. — Мы тут липовый итоговый протокол предотвратили. Я председателю сотку баксов дал. «Барану» сообщать?
— Молоток! — ответил Димон. — Бдите дальше, Баранову я сам все объясню!
Утро он встретил на диване в том же самом кабинете, где и уснул, а когда проснулся от звона стаканов, все понял. Избранный глава города садил в одного коньяк, закусывая его лимоном с сахаром.
— Двин! — показал Фельдмаршал. — Настоящий, не дерьмо какое-то. Для особого случая берег. Будешь?
— Наливай, — кивнул Димон. — Сколько процентов?
— Ты упадешь, — хохотнул Фельдмаршал. — Восемьдесят семь.
— Это все гречка, — убежденно сказал Димон. — Хорошо, что я Йосика не послушал. Он хотел просроченные макароны сбагрить под эту лавочку. Жлоб несчастный.
— Иосиф Борисович — очень умный молодой человек, — изрядно накидавшийся Фельдмаршал укоризненно посмотрел на Китайца через стакан.
— Дела делают смелые и быстрые, — не растерялся Димон. — А умных можно нанять. Их у нас в стране как говна за баней.
— Надо Сергею Дмитриевичу позвонить, — сказал вдруг Алексеев, достав из кармана бумажку с номером. — Вот, у меня и телефон гостиницы записан.
Он снял трубку и начал крутить диск.
— Сергей Дмитриевич! Это я! Мы победили! Что…? Как на хуй? Не мешать спать???
Он с изумленным видом, с пикающей трубкой в руке, повернулся к Китайцу, который понимающе усмехался.
— Сказал, что не сомневался, а потом послал на хуй.
— Ты чё думал, Фельдмаршал, что можно было влезть в такую кугу и проиграть? Да Хлыст даже мысли такой не допускал. Это я тебе на будущее, если вдруг решишь слабину дать. Не советую, от всей души не советую!
Глава 8
Что мне понравилось на моей новой даче, так это забор. Три метра красного кирпича с невиданными еще в наших широтах автоматическими воротами. Хмурая Ленка, нажала на
