Фантастика 2025-100 - Даниэль Дессан
Я не верил, что все это воинство шло за детьми. Это же планета холмов. Все что здесь ценится — это высокое место, защищенное от тумана. Есть место — народ за несколько поколений размножится и сам. Никто бы не стал тащить на свой холм чужаков, чтобы поселить их там, даже в качестве рабов.
Думаю, картинка вырисовывалась следующая — большой, по местным меркам огромный город пользовался низким туманом и послал рейд. За ценностями, за едой, за всем, что можно отобрать у ближайших холмов. А так как с этой стороны они не бывали очень, очень долго, то и никаких обязательств не чувствовали. Просто забирали все, что могли. Всем же понятно, что в следующий раз в этих местах они могут не появиться еще целое поколение. А дети — им не дети были нужны, а те, кто потащит на себе награбленное. Они их использовали как послушных мулов.
Судя по всему, что я услышал от горожан, именно так они и уходили. Забрали все, что смогли найти на Холме и нагрузили этим детей. Почему дети, а не взрослые, которые утащили бы значительно больше? Да просто потому, что с детьми значительно легче справится. Циничность подходов зашкаливала, но сюда явно пришли не гуманисты и не проповедники.
А наследницу они забрали в отместку за сопротивление.
И теперь мне нужно как-то разгрести случившееся и вернуть на Холм уникального носителя генетической линии королев.
Мне позволили прикоснуться к Главному Слепцу, когда я уходил. К тому самому колоколу, что помог нам в последнем походе. Теперь я верил, что он действительно может помочь, придать силы в борьбе против щупалец из тумана.
Только теперь я выступал не против щупалец. Теперь я бежал за монстрами, которые были умнее, опасней, и что самое главное, намного, намного более жестоки.
* * *
Колокол в этот раз не разгонял туман. Слепой, один из немногих выживших, ударил по нему несколько раз маленьким молоточком, совсем не тем, что использовали обычно. Совсем крохотным, и даже не железным, а обитым мягкой тканью. Ударил, выбил какой-то сложный ритм, чем-то напоминающий тот самый ритм местных танцев, хотя узор в этот раз казался другим.
Звука почти не разносилось. Только то, что я прижимал ладонь, и свой лоб, по просьбе слепца к колоколу, позволяло мне чувствовать этот низкий гул, который отдавал колокол в окрестности. Отдавал мне.
Теперь я стал еще ближе к Холму. Ближе к его народу. И этот народ, завязанный на кровь королевской линии, как пчелы в улье на матку, замыкал меня на эту кровь. Я чувствовал мою королеву где-то позади, казалось, еще немного и я могу с ней поговорить.
Скорее ожидал, чем реально чувствовал наследницу где-то впереди, еще далеко. С одной стороны, ощущения со стороны королевы были сильны, фонили, а с другой — расстояние все-таки играло свою роль. И, наконец, чтобы вполне использовать новую возможность, нужен был опыт. В конце концов, местный народ проходил обряд с Главным Слепцом при рождении. Я слишком стар, чтобы научиться быстро.
Мне и не нужен был маячок на принцессе, чтобы следовать за ней. Здешние дороги немногочисленны, и ближайшие из них хорошо известны. Я и так знал, куда идти.
Важнее было другое — пока я ощущал королеву, значит, она была жива. И я мог, хотя бы приблизительно, воспринимать ее самочувствие, знать, что она еще борется.
С колдуном, или кто бы это ни был, где-то внутри себя я решил разобраться по любому. Стараясь ничего не обещать, даже себе. Целью моего преследования была не месть, а возвращение принцессы.
* * *
Колокол теперь звучал где-то глубоко у меня в голове. Тихо, словно еще одна слуховая галлюцинация. Ритмичный звон в ушах, только в отличие от надоедливого шума крови, бьющего по стенкам сосудов, этот звук успокаивал.
В какой-то момент я осознал, что даже дышу, шагаю, или бегу ему в такт. Где-то там, далеко позади, оставшиеся слепые били тихим мягким молоточком по своей святыне, били непрерывно, сменяя друг друга, и этот звук теперь все время оставался со мной.
Возможно, если колокол будет звучать, то он будет звучать во всех мирах одновременно? Только для меня.
И пусть это окажется просто галлюцинацией, но она — помогала.
Я то шел, то бежал по тропам на перевалах между холмами. Пока по обычной дороге, по которой люди Холма ходили к соседям постоянно, в те сезоны, когда такие путешествия были возможны. Но тут дороги шли высоко, и торговые связи с тем соседом, которым я должен был посетить первыми, были прочными. Тропа хорошо проторена, уложена, поднята в наиболее опасных и низких местах — так, чтобы можно было расширить возможность для посещения друг друга.
От нашего холма до их должно было уйти около светового дня пути, но я надеялся сократить время. В конце концов, я шел налегке, иногда вообще бежал, так что пока что я рассчитывал дойти до холма соседей уже к полудню. На тропе даже встречались мостики, не такие большие, как изувеченный нами мост, но все же позволяющие не спускаться в наиболее опасные низины. По этой дороге можно было ходить часто, может, и половину из сезонов. Хорошие, добрососедские отношения требовали хорошей дороги.
К сожалению, я примерно представлял, что я там увижу.
Их холм был меньше нашего, но что значительно существеннее — ниже нашего. А значит, высокий сезон ударил по ним значительно больнее, чем по моему городу.
С тех пор, как я прибыл в этот мир впервые, я ни разу не выбирался ни к одним соседям, хватало чем заняться и на своем холме. Похоже, теперь все изменилось. Теперь, второй раз подряд, в собственном городе мне не давали провести и дня.
Со своего холма я не выходил, ни у кого из соседей не бывал. Не бывал и в том месте, куда сейчас направлялся. Мне будет не с чем сравнивать. Надеюсь, то, что я там увижу, благодаря этому повергнет меня в меньший шок, чем могло бы быть. Не так много шансов, что они вообще пережили высокий сезон, самый высокий за целое поколение.
Но если затем по ним прошлись еще и сборщики дани — грабители, если называть вещи своими именами… то единственное, на что можно было надеяться, так это вообще найти на соседском холме хоть кого-то
