Фантастика 2025-32 - Алексей Викторович Вязовский
— Слушаюсь, Сергей Дмитриевич! — он встал с посветлевшим лицом и только что каблуками не щелкнул.
— План кампании и бюджет мне на стол через неделю, — обрадовал я его. — Список агитаторов, расписание твоих выступлений на заводах, на нефтебазе и в депо. И примерный текст лозунгов. Про все и всем.
— Могу идти? — преданно поедал меня глазами будущий мэр, и я благосклонно кивнул ему. Иди, мол.
Я сел за стол и налил себе на палец вискаря. Нет, ну и молодец ведь я. Такую грыжу сплавил! Я ему еще Эльвиру Николаевну в нагрузку отдам, главбуха нашего. Он ее притащил, пусть к себе и забирает. Тетка она, конечно, заслуженная. Но, елки-палки! В такой огромной конторе, как у нас, главбух должен хотя бы знать бухучет. Мы ее замом по общим вопросам поставим в Лобне. В натуре, все лавки в парке покрашены будут. А то непорядок. Я там с людьми встречаюсь, а они страшные, как мой новый охранник.
— Что-то я забыл! — осенило вдруг меня. — Что-то точно забыл… Но что? Проклятье! Зарубежные филиалы Едра! Про них я так и не поговорил. И я снова нажал на кнопку селектора…
— Настя! Срочно верни Иосифа Борисовича!
Глава 2
Мерседес плавно остановился у подъезда в аккурат перед тем, как еще один, точно такой же, рванул с места, высадив пассажира. Машина покинула двор как-то слишком торопливо — чудо немецкого автопрома даже чуток занесло на льду. Торопливо настолько, что Колян как-то подозрительно посмотрел на меня. А я пожал плечами: ничего не знаю, мол. Я никого не бил и ведро с тротилом подвесить не обещал. Это все грязные языки. Наговаривают на меня.
— Кто это у вас тут живет, Серый? — удивленно посмотрел Копченый, который приехал со мной, чтобы забрать кое-какие документы. — Тут чё, автосалон, в натуре? Или Кремль? Членовозы один за другим разгружаются.
— Да есть тут одна, — поморщился я. — Мне еще за нее шадринские предъявить пытались. Невежливо, мол, веду себя с уважаемым человеком. Другие уважаемые люди огорчились.
— А…, я понял, — оскалился Копченый. — Мне Карась что-то такое рассказывал. Он от ее песен прется. Вот деревня он все-таки!
— Может, покурим?
Я спросил это в надежде, что не придется ехать вместе с уважаемым человеком, но сто двадцать кило накачанного мяса все еще качало железо и курить не хотело. Посему увлекли меня в подъезд, нещадно поторапливая. У Копченого были совершенно другие планы на этот вечер. Да… не мой сегодня день. Уважаемый человек и народная артистка в одном лице ехала с нами в лифте и старательно отворачивалась в сторону. А Гриша каким-то непостижимым образом умудрился нажать на кнопку «Стоп», отчего лифт обиженно дернулся и застыл. Задницей он это сделал, что ли? Я этого так и не понял.
— Это за нее нас грузили, Серый? — спросил Копченый, с интересом изучая того, кого видел недавно по телевизору. Впрочем, у него был хороший вкус, и он только смотрел, но не слушал.
— Забей, — равнодушно ответил я. — Что там с лифтом?
— Да застряли по ходу, — любезно пояснил Копченый. — Так что там с предъявой, братан? Шадринские, которые за нее спрашивали, уже на Ваганьковском лежат… По частям… А у вас, мадам, есть абонемент на Ваганьковском? — Гриша наклонился к народной — Не озаботились еще? Зря! Если планируете и впредь так неаккуратно выражаться, рекомендую обзавестись заранее. Сейчас жизнь такая пошла, что впору сезонную распродажу гробов открывать. У меня, кстати, есть контактик похоронного агента. Дать?
Артистка упорно молчала, только наливалась смертельной бледностью. Все-таки Гриша с его обожженной в Афгане рожей — это последний человек, с которым мечтаешь застрять в лифте. А если он тебе еще и неприятные вопросы начинает задавать, то совсем страшно становится. Даже если вопросы задаются вежливо.
— А я вот думаю, Серый, — продолжил Гриша, — если темы шадринских сейчас наши, то это ведь тоже тема. Не бесплатно же они за нее впрягались. — И он повернул голову к нашей невольной соседке. — А скажите, мадам, вы за крышу шадринским платили? У меня чисто спортивный интерес. Видите ли, по новостям недавно передали, что они покинули наш бренный мир в закрытых гробах, а мы в некотором роде их душеприказчики. Мы, конечно, можем у братвы поинтересоваться, но я надеюсь, что вы, как человек культурный, нам сэкономите децл времени.
— Я… я не знаю, — выдавила из себя артистка, — концертный директор этим занимается.
Ну все, сдулась. Не будет обиженных воплей. А я уже даже настроился послушать и обогатить словарный запас.
— Ну, тогда пусть в казино Дворец Раджи завтра подгребает, — одобрительно кивнул Гриша. — В восемь вечера. Спросит Григория Александровича. Это я и есть. Мы с ним перетрем малость, и все разъяснится.
— На двадцать процентов с каждого концерта пусть разъяснится, — закончил я мысль Копченого.
Тот лишь кивнул.
— Я ему передам, — еле слышно ответила певица. Как бы она в обморок не грохнулась!
— Ой, лифт заработал! — почти натурально удивился Копченый. — Ну ты смотри, Серый! Выходим, наш этаж.
— Ты чего устроил? — удивился я, когда ковырнул замок ключом и вошел в квартиру. Ленки не было, она сегодня на смене. Ни в какую работу свою бросать не хочет, чудачка. Пожалела бы хозяина своего, что ли. Он уже весь валидол в окрестных аптеках выжрал — все боится, что его магазин страшные лобненские подведут под крышу. Кстати! Аптеки! Это надо обдумать! Люди всегда будут болеть. И всегда хотят кушать. Вот две отрасли, которые отлично переживут любой кризис — хоть дефолт в 98-м, хоть ковид.
— Да ничего я не устроил! — пожал плечами Гриша. — Пусть платит. Она бабла поднимает так, что не унесешь. Куда ей одной столько? Дочь у нее взрослая уже, работает. Тоже прикрутим.
— Завтра не наглей, — поморщился я. — Денег сразу не бери, договорись сначала на рекламу Едра — пусть для Йосика поработает. А то, не приведи бог, стуканет. Связи у нее такие, что нам и не снились. Примут тебя с бабками и фамилии
