Бокс-офис - Владимир Прягин
— Пойдёмте в машину.
Когда мы сели, она сказала:
— Симпатичный автомобиль. Это местное производство? Я в марках не разбираюсь.
— Нет, это «плимут», американский продукт. Легковушки здесь почему-то не производят, так уж сложилось. Ну, в смысле, сборочные заводы-то есть, но это дочерние предприятия, а хозяева сидят в Штатах, в Европе или в Японии. Зато грузовики здесь, на острове, делают очень мощные, экспортируют даже за океан. Такой вот перекос.
— Надо же. Но вообще, у меня тут после приезда странное ощущение, когда вспоминаю, как далеко мы от Петербурга.
— Ага, я в первые дни ловил себя на похожей мысли. Но потом втянулся в работу и перестал об этом задумываться.
— В такую работу я бы тоже втянулась! А мы сейчас сразу поедем на киностудию?
— Это вам выбирать, Арина. Вы кроме студии ещё что-нибудь хотите увидеть?
— Очень хотела на смотровую площадку, которая на холме, с огромными цифрами. Но туда нас уже возили позавчера, когда небо было ясное, чтобы посмотреть на закат. Суеты, правда, много было — репортёры кругом, фотографы, светские разговоры. Зато вид потрясающий! А другие достопримечательности, если честно, мне уже не так любопытны.
— Понял. Тогда на студию.
Вырулив на проспект, я спросил:
— А как вчера день прошёл?
— Не то чтобы скучно, но слишком уж протокольно, я бы сказала. Хотя в музее современного искусства было забавно. Там сейчас выставка поп-арта. Ну, знаете, всякие бытовые вещи вроде этикеток от банки с килькой становятся арт-объектами, тиражируются и обыгрываются. Иногда получается остроумно, а иногда появляется подозрение, что художники нас дурачат и издеваются.
— Не исключено, — согласился я.
— Но в любом случае это веселее, чем сидеть во дворце безвылазно. Я ведь фрейлина при княжне, а она не очень-то любит появляться на публике.
— А вы, если не секрет, давно в этом статусе?
— Да, шесть лет уже. В придворный штат записали, когда мне было пятнадцать.
— Вы не жалеете?
Арина вздохнула, но ответила уклончиво:
— Вариант для меня был не самый худший. Но история долгая, не хочу вам надоедать. Давайте лучше окунёмся в киношную атмосферу!
Мы подкатили к воротам студии «Сильвер Форест». Это был, правда, не главный въезд, а служебный, но данный факт Арину заинтриговал ещё больше. Я предъявил свой пропуск, и ворота открылись.
Арина заворожённо смотрела по сторонам. Я прокомментировал:
— Вот те самые улицы, о которых вы спрашивали. Фасады-обманки, дома-пустышки.
— Невероятно…
— Обычный кинопроцесс, повседневность.
— Я понимаю, Дмитрий, но всё-таки… А вблизи можно посмотреть? Меня любопытство переполняет…
— Да, не вопрос.
Я затормозил возле одного из фасадов, мы вылезли из машины. Арина провела кончиками пальцев по фальшивой кирпичной кладке. Я усмехнулся:
— У вас сейчас такой вид, как будто вы тайком заглянули в пещеру Али-Бабы.
— Примерно так я себя и чувствую, — призналась она. — В этом смысле я странноватая, как вы поняли. Для меня вот эти картонные декорации намного ценнее пещер с чужими сокровищами.
— Ну, в таком случае могу только порадоваться, что мой скромный пропуск на студию оказался вдруг таким джокером. Даже изобретать не пришлось, как впечатлить красавицу.
— Да-да, Дмитрий, вы очень ловко воспользовались служебным положением. Красавица снисходительно одобряет. Но почему здесь сейчас так пусто? Ведь будний день, работа должна быть в самом разгаре… Впрочем, я понимаю, простите, у студии сейчас не лучшие времена…
— Ну, надеюсь, банкротства ей избежать удастся. Тогда проекты разморозятся потихоньку. Но небольшие фильмы снимаются до сих пор. Давайте поищем.
Мы вернулись в машину и медленно покатили по улочкам. Вскоре нам повезло — мы обнаружили-таки место, где продолжались съёмки. Возле трёхэтажной постройки, замаскированной под офисное здание, толпился народ. Стрела операторского крана торчала над головами.
— Дмитрий, нас не прогонят, если мы рядом с ними там постоим? Тихонечко, чтобы не помешать.
— А вот и проверим.
Я припарковался поодаль, и мы пешком дошли до съёмочной площадки. Экскурсантов там не было, кроме нас, но народу хватало — осветители, звукооператоры, ассистенты и ещё какие-то люди, не занятые непосредственно в съёмках, но собравшиеся вокруг. На нас не обратили внимания.
Снимался, кажется, сериал для ТВ, неспешный и без большого бюджета. Что-то про юридическую контору, судя по вывеске возле входа. Режиссёр как раз объяснился с задействованными актёрами, они разошлись по своим местам, и камера заработала.
Из здания на улицу вышел хмурый субъект в пальто нараспашку, с атташе-кейсом. Видимо, адвокат. И тут же из припаркованной машины напротив входа выскочила дамочка с наглым взглядом, в леопардовой шубе. Перехватив юриста, она принялась что-то ему втолковывать про бракоразводный процесс.
Экранное время не экономили, диалог продолжался минуты три-четыре как минимум, если брать только чистый хронометраж. Пару раз съёмка прерывалась, и режиссёр давал указания. Новых дублей не делали, продолжали с того момента, где была остановка.
Арина мёрзла, приплясывала на месте, но наблюдала, не отрываясь, ловила каждое слово, которое до нас доносилось. Я даже позавидовал такой увлечённости.
Эпизод наконец-таки завершился. Юрист, нахмурившись ещё больше, вернулся в здание, леопардовая клиентка следовала за ним по пятам. Режиссёр объявил — стоп, снято, мол. Арина шепнула мне:
— Не уверена, что я стала бы смотреть такое в кинотеатре или по телевизору, но вот так — совсем ведь другое дело! Ужас, как интересно. Давайте понаблюдаем подольше. Вы не возражаете, Дмитрий?
— Я-то не возражаю, мне спешить некуда, но вы уже инеем покрываетесь.
— Ради искусства можно, — храбро заявила она.
В итоге мы посмотрели следующий эпизод — он, впрочем, оказался коротким. У здания резко затормозила ещё одна легковушка, из-за руля выбрался водитель и зашагал к крыльцу. Насколько я уловил из контекста, это был муж напористой дамочки, который теперь приехал бить морду адвокату.
Съёмки закончились, и я усадил Арину в автомобиль. Она заявила:
— Жаль, что не снимается какой-нибудь вестерн, с мужественными ковбоями в шляпах. Декорации-то присутствуют, я заметила. Съездим? Раз уж сегодня мои капризы так замечательно исполняются.
Мы заехали в квартал с дощатыми домиками а-ля Дикий Запад. Прошлись по пустынной улице, оценили архитектуру. Здесь декорации были детализированные, порой вплоть до интерьеров — мы убедились в этом, зайдя в салун. Там стояли столы и стулья, имелась барная стойка. Разве что бутылки отсутствовали.
— Обидно, — констатировал я. — Дебош и разгул учинить не сможем.
— И пианино нет! Хотя, если верить фильмам, оно должно быть в наличии непременно. Я бы вам сыграла что-нибудь салунно-лирическое.
— Вы ещё и играть умеете?
— Давайте сформулируем обтекаемо — мне давали уроки музыки. И мой бедный учитель, герр Танненхюгель, даже не выдрал в ужасе остатки волос,
