Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда - Эрнст Петрович Титовец
Ранним утром председатель КГБ Владимир Семичастный был дома, когда генерал Александр Сахаровский, глава Первого главного управления КГБ (внешней разведки), связался с ним по телефону, чтобы сообщить эту новость. Генерал сказал, что первые сообщения основывались на информации, распространяемой западными СМИ. Никаких сообщений от советских агентов в США еще не поступало.
Новость была совершенно неожиданной. Позже Владимир Семичастный признал, что у них не было ни малейшей зацепки, которая могла бы быть истолкована как заговор с целью убийства американского президента. Таких сведений не поступало ни от советских агентов в США, ни от агентов других стран7.
Председатель КГБ опасался, что смерть президента Д. Ф. Кеннеди могла быть чревата осложнениями для Советского Союза в их отношениях с Соединенными Штатами. Международная политика погибшего президента, особенно его недавние заявления, вселяли надежду на улучшение отношений между США и СССР8. Встречи президента Кеннеди и советского лидера Хрущева привели к достижению определенного взаимопонимания, что способствовало более рациональному подходу к решению международных проблем. Владимир Семичастный знал, что сам Никита Хрущев верил в успех своей новой политики в отношении Соединенных Штатов, основанной на его личных контактах с президентом Джоном Кеннеди. Теперь все внезапно изменилось. Могло также пострадать и положение Н. С. Хрущева в Президиуме ЦК КПСС9.
Министр иностранных дел и член Президиума ЦК КПСС Андрей Громыко – один из самых влиятельных людей после Н. С. Хрущева – также был одним из первых, кто получил известие об убийстве американского президента. Он потребовал, чтобы советская разведка подтвердила информацию об этом, поступившую из западных СМИ. Затем А. Громыко позвонил в Киев и попросил начальника охраны Н. Хрущева вызвать того для срочного разговора.
Услышав об убийстве Джона Кеннеди, Никита Хрущев сначала не поверил своим ушам. Он сказал Андрею Громыко связаться как с американским послом в Москве мистером Ф. Колером, так и с советским послом в Вашингтоне А. Добрыниным, чтобы получить подтверждение того, что он только что узнал. Советский лидер также хотел, чтобы его как можно скорее и во всех подробностях проинформировали о том, как это произошло. Обеспокоенный и нетерпеливый, Н. С. Хрущев решил прервать свой выходной и вернуться в Москву. Его отсутствие в столице в этой кризисной ситуации могло быть истолковано в США как подозрительное. Он сел на ночной поезд в Москву, дав по телефону указание А. Громыко встретиться с ним по прибытии и сообщить все подробности убийства.
В то время как в столице СССР наступали ранние утренние часы следующего дня, события в Далласе, где все еще продолжался трагический день 22 ноября, приняли новый оборот. Ближе к концу дня новая информация дошла до Анатолия Добрынина в советском посольстве – опять же из сообщений американских СМИ. Подозреваемый в убийстве президента Д. Кеннеди был арестован. Им оказался двадцатичетырехлетний Ли Харви Освальд, бывший морской пехотинец США, самозваный коммунист и марксист, который когда-то бежал в СССР, а затем недавно вернулся в Соединенные Штаты с русской женой и маленькой дочерью. Освальд также был членом FPCC.
Весьма тревожный новый поворот событий! Как марксистские убеждения подозреваемого, так и его симпатии к Фиделю Кастро явно указывали на вероятную «руку Москвы», стоящую за убийством. Все было готово для разжигания нового витка истерии по поводу «красной угрозы». Назревали возможные серьезные осложнения в отношениях между США и СССР с далеко идущими последствиями.
Советскому послу оставалось лишь слабо надеяться, что предполагаемые связи подозреваемого Освальда с коммунистами были всего лишь очередной журналистской уткой в погоне за сенсацией. Однако вскоре Анатолий Добрынин обнаружил, что информация о прошлом Освальда была в основном верной. Более того, Освальд и его жена Марина, все еще гражданка СССР, поддерживали связь с советским посольством с тех пор, как уехали из Советского Союза и поселились в США. Недавно они подали заявление на получение разрешения вернуться в СССР, что могло бы усугубить ситуацию, если дело дойдет до худшего. Эта информация была передана в Москву.
Утром Андрей Громыко прибыл в Кремль с подготовленным текстом соболезнования американскому правительству и американскому народу в связи со смертью президента Джона Кеннеди. Там он встретился с представителем Министерства иностранных дел СССР Михаилом Смирновским. Они сидели в приемной, ожидая появления Н. С. Хрущева, так как тот еще отсутствовал – советскому лидеру потребовалась медицинская помощь.
Тем временем стала поступать информация о Ли Харви Освальде. Услышав новость о предполагаемом убийце, М. Смирновский почувствовал, как по спине у него поползли холодные мурашки. Эту новость следовало срочно сообщить Н. С. Хрущеву, появление которого ожидалось в любую минуту.
Михаил Смирновский поспешил связаться с Владимиром Семичастным. Председатель КГБ ответил, что он уже слышал об Освальде и его люди были заняты сбором справочной информации об этом человеке. Вскоре В. Семичастный перезвонил М. Смирновскому, чтобы подтвердить правильность основных фактов о Ли Харви Освальде. Он был обеспокоен тем, что визит Освальда в советское посольство в Мексике 27 сентября, как и его попытка связаться с кубинским посольством – все незадолго до убийства американского президента, могут быть расценены как крайне подозрительные действия. Американцы вполне могут прийти к выводу, что Освальд поддерживал связь с советскими спецслужбами и работал под их руководством.
Когда Н. С. Хрущев наконец прибыл в Кремль, он выглядел искренне удрученным. Его глаза были красными, а временами наполнялись слезами; признаки бессонной ночи читались на его бледном лице. Когда советскому лидеру сообщили последнюю информацию об Освальде, он в смятении только покачал головой.
Состоялся визит в американское посольство, где Н. С. Хрущев сделал все возможное, чтобы убедить посла Ф. Колера в том, что СССР не имеет никакого отношения к убийству президента Д. Ф. Кеннеди.
Экстренно было созвано и проведено в глубокой тайне заседание Президиума ЦК КПСС. Следовало решить, как поступить в сложившейся ситуации10. Опытный и искушенный политик заместитель Председателя Совета министров СССР Анастас Микоян был выбран для поездки в Вашингтон, чтобы представлять Советский Союз на похоронах погибшего президента Джона Кеннеди.
* * *
В то время, когда в Далласе происходили эти драматические события, я был в Москве. Точнее, я находился в Москве с 20 ноября в командировке на кафедре биохимии Московского государственного университета. У меня был довольно плотный график. Помимо встречи с моими коллегами в университете, я должен был забрать биохимические реактивы в Центральном магазине химических реактивов для моей исследовательской работы и заказать новые. Я также с нетерпением
