Гуманизм в современном мире - Джефф Рэдвелл
КРАХ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
Упадок стабильного интеллектуального труда не ограничивается академической средой; он также очевиден в журналистике, где традиционная модель журналистских расследований была разрушена ростом цифровых медиа. Кризис, с которым столкнулась современная журналистика, - это не просто изменение формата, переход от печатных изданий к цифровым, а фундаментальная трансформация способов производства, распространения и монетизации новостей. Когда-то газеты и журналы обеспечивали журналистов долгосрочной работой, позволяя им тратить месяцы и даже годы на исследования и писать глубокие расследования, требующие от власти отчета. Однако сегодня крах печатных СМИ и доминирование цифровых платформ, основанных на рекламе, превратили журналистику в ненадежную профессию, где фрилансеры конкурируют за клики, вирусная активность диктует редакционные решения, а длинные репортажи становятся все более редкими.
Эта трансформация во многом является результатом экономической реструктуризации СМИ в эпоху цифрового капитализма. Традиционная журналистика, особенно журналистские расследования, исторически субсидировалась за счет печатной рекламы, моделей подписки и правительственных грантов на освещение общественных интересов. Когда интернет произвел революцию в потреблении медиа, доходы от рекламы, которые когда-то поддерживали серьезную журналистику, были перенаправлены на таких технологических гигантов, как Google, Facebook и Twitter, которые предоставляют платформы для распространения новостей, не финансируя напрямую их производство. Последствия этого сдвига оказались катастрофическими: крупные новостные организации были вынуждены сократить штат, местная журналистика практически исчезла, а независимые журналистские расследования все больше недофинансируются.
Крах стабильной журналистики - это не просто экономические потери; он коренным образом изменил способы создания и потребления информации. Новостные организации теперь работают по модели "оттока" контента, когда от журналистов требуется готовить множество материалов в день, оставляя мало времени для тщательного расследования. Переход к экономике, основанной на вовлеченности, означает, что новости теперь отбираются не по их важности, актуальности или фактической точности, а по их способности привлекать клики, доли и возмущение. Так называемая экономика внимания - термин, популяризированный такими учеными, как Герберт Саймон, - отдает предпочтение эмоциональной провокации перед тщательным анализом, обеспечивая доминирование в общественном дискурсе наиболее провокационных историй.
Прямым следствием этого сдвига является рост журналистики "кликбейт". Сенсационные заголовки, вводящие в заблуждение миниатюры и оптимизированное алгоритмами возмущение служат основными движущими силами современного потребления новостей. Вместо того чтобы информировать общественность или способствовать рациональным дебатам, цифровые новостные платформы превратились в машины эмоционального манипулирования, использующие склонность человеческого мозга отдавать предпочтение новой, эмоционально заряженной информации перед медленным, рациональным исследованием. В результате медиаландшафт способствует возмущению и расколу, снижая роль дискуссии, основанной на фактах.
Возможно, самой большой жертвой этой экономической реструктуризации стала журналистская деятельность - краеугольный камень демократической подотчетности. Исторически сложилось так, что журналистские расследования были дорогим занятием, требующим месяцев и даже лет исследований, судебных тяжб и глубоких институциональных знаний. Лучшая журналистика часто была медленной и методичной, выявляя коррупцию, разоблачая злоупотребления властью и раскрывая истины, которые власть имущие стремились подавить. Однако сегодня журналистские расследования переживают упадок, их заменяет контент быстрого реагирования и поверхностного уровня, оптимизированный скорее для вовлечения, чем для глубины.
Без стабильного финансирования СМИ не желают вкладывать средства в долгосрочные расследования, которые могут не принести немедленной отдачи. В результате многие из самых важных мировых историй - корпоративная коррупция, политические преступления, разрушение окружающей среды - остаются неосвещенными или уходят на второй план, уступая место независимым изданиям, не имеющим достаточного финансирования и не способным охватить основные платформы. Доминирование цифровой рекламы еще больше усугубляет эту проблему, поскольку журналистские расследования не приносят такого же дохода, как быстрый и объемный контент. В медиасреде, где скорость приоритетнее глубины, журналисты вынуждены постоянно выпускать материалы, а не заниматься содержательными, глубокими репортажами.
НОВЫЕ ПРОПАГАНДИСТЫ
Упадок традиционной журналистики привел к вакууму власти в СМИ, в результате чего контроль над информацией перешел от независимых новостных организаций к корпоративным и политическим структурам. Правительства, корпорации и заинтересованные группы осознали уязвимость современной экосистемы СМИ и воспользовались переходом от журналистских расследований к агрегации контента. В условиях сокращения ресурсов для проведения журналистских расследований политические оперативники и корпоративные PR-команды могут легко наводнить СМИ заранее подготовленными материалами, оплаченными влиятельными лицами и стратегической дезинформацией, которая останется неоспоренной.
Эта смена власти особенно заметна в росте новостных циклов, основанных на связях с общественностью, когда пресс-релизы компаний, заявления правительств и тенденции социальных сетей диктуют, что освещать в основных СМИ. Вместо того чтобы независимые журналисты определяли повестку дня, медийные организации все больше полагаются на готовый контент от аналитических центров, лоббистских групп и партийных деятелей, сводя журналистику к эхо-камере институциональных сообщений, а не к арене для критических исследований.
Более того, рост "нативной рекламы" и спонсорского контента, когда корпорации платят за рекламные материалы, замаскированные под легальную журналистику, еще больше размыл грань между независимыми репортажами и корпоративной пропагандой. Когда крупные новостные издания зависят от рекламных доходов тех самых отраслей, которые они должны тщательно изучать, неизбежно возникает конфликт интересов, приводящий к самоцензуре и пропуску материалов, которые бросают вызов влиятельным интересам.
Упадок журналистских расследований - это не только национальный, но и местный кризис. Исчезновение местных газет привело к тому, что исследователи называют "новостными пустынями" - регионами, где у населения нет доступа к достоверной профессиональной журналистике. Это имеет разрушительные последствия для демократии на местном уровне, поскольку оставляет правительственным чиновникам, полицейским департаментам и корпоративным застройщикам возможность действовать без особого контроля.
Исследования показали, что в регионах, где нет местной журналистики, выше уровень политической коррупции, ниже явка избирателей и выше уровень поляризации, так как местные сообщества становятся зависимыми от национализированных, идеологически ориентированных СМИ, а не от региональных репортажей. Консолидация собственности СМИ в руках нескольких транснациональных конгломератов привела к дальнейшему разрушению местной журналистики, поскольку корпоративные СМИ отдают приоритет прибыльности, а не общественному служению, что приводит к увольнениям в редакциях, синдицированному контенту и сокращению оригинальных репортажей.
ПСИХОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ИНФОРМАЦИОННОЙ ДЕГРАДАЦИИ
Экономическая реструктуризация журналистики не только формирует общественный дискурс, но и имеет глубокие психологические и политические последствия. Поскольку потребление новостей определяется алгоритмами, которые отдают предпочтение предвзятости подтверждения, эмоциональной привлекательности и идеологическому подкреплению, люди все чаще попадают в эхо-камеры, которые укрепляют существующие убеждения, а не бросают им вызов. В результате население становится менее информированным, более поляризованным и более восприимчивым к дезинформации.
Кроме того, непрерывный цикл освещения новостей, вызванных кризисом, - явление, известное как "прокрутка судьбы", - имеет значительные психологические последствия. Постоянный шквал тревожных заголовков, вырванных из контекста статистических данных и сенсационного контента способствует развитию тревоги, цинизма и политического отчуждения, усиливая чувство беспомощности, а не расширения возможностей. Такое эмоциональное истощение выгодно тем самым институтам, которые должны нести ответственность: когда люди
