Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз
Прежде всего, киллеры гордятся своими приемами, в особенности навыками конспирации. Мой собственный информатор, как и Джоуи [Fisher 2002: 70], пускался в долгие рассказы о способности вести двойную жизнь: внешне он был обычным гражданином, который имел работу и семью, но при этом скрывал наличие крупных средств, полученных незаконным путем. Он рассказывал истории о героях своей профессии – наемных убийцах, которые могли проникать сквозь любые кордоны безопасности, используя маскировку, а после того как сделали свое дело, исчезать, вводя охранников в заблуждение своим самоуверенным видом. Этот момент можно назвать привлекательностью конспиративного азарта[25]. Точно так же некоторые люди, занимавшиеся вооруженными ограблениями, которые в значительной степени отождествляли себя со своим ремеслом, описывали разрыв, присутствовавший в их обычной жизни, напоминая биографии наиболее законспирированных наемных убийц: «Для непосвященных я спокойный человек, хороший сосед. Но когда я иду на дело, у меня другие правила поведения. Если я не в деле, то никогда не совершаю насилие, но в деле я всегда был очень жестоким». По словам еще одного такого человека, «[вооруженное ограбление] это не так уж сложно. Это все равно что днем сходить на работу, а вечером вернуться домой к жене и детишкам» [Morrison, O’Donnell 1994: 68].
Когда я спросил своего информанта, каким образом можно совершить убийство в ресторане, тот дал такой ответ: прикрою руку с пистолетом с глушителем салфеткой, встану из‑за стола, чтобы сходить в туалет, обойду ваш стул, выстрелю вам в затылок, а затем просто направлюсь дальше, не оборачиваясь, прямо на выход. Скрытность, среднестатистическая внешность и невозмутимость в поддержании фасада – таковы главные источники профессиональной гордости киллеров. Именно поэтому в их личностях, несмотря на все их разнообразие, присутствуют некоторые общие черты. Киллеры – по меньшей мере в том, что касается их ремесла, – трудолюбивы, ответственны и скрупулезно относятся к деталям. Некоторые из них являются тихими, сдержанными и даже отличающимися определенным пуританизмом людьми, хотя другие проводят свободное время, стремясь к поискам гедонистических приключений, характерных для преступного мира, в той или иной степени увлекаясь азартными играми, наркотиками и сексом за деньги. Киллеры из представленной здесь подборки отличались сообразительностью и умением внятно формулировать свои мысли[26]; в этом отношении они напоминают полицейских, совершающих больше всего насилия, о которых шла речь выше. Эти люди успешны в своем деле, поднявшись на вершину чрезвычайно конкурентной профессии.
Соберем все сказанное в общий тезис. Как утверждалось выше, основным процессом, посредством которого формируется элита насилия, является опора на эмоциональную поддержку окружающей группы. Как это происходит, если представители данной элиты действуют в одиночку? Отчасти ответ на этот вопрос заключается в том, что подобные убийцы овладели приемами скрытных приготовлений и заметания следов после убийства – все это занимает их внимание и позволяет не зацикливаться на конфронтации. Кроме того, обычно они действуют внезапно, чтобы минимизировать момент конфронтации, а осознание своих навыков микровзаимодействия придает им уверенность и хладнокровие даже в тех случаях, когда конфронтация с жертвой затягивается.
Присутствуют и более масштабные фоновые социальные условия. Наемные убийцы обладают определенной репутацией в криминальном сообществе – отчасти она обусловлена их эффективностью и надежностью, а также имеет некое этическое измерение, сколь бы странно это ни звучало с точки зрения общепринятой морали. Например, и Джоуи, и Тони Грек делали акцент на том, что при выполнении заказов действовали абсолютно честно: если они брали деньги, то совершали убийство. Поскольку их работа часто заключается в том, чтобы «разруливать» вопросы с подручными или клиентами криминальных бизнесменов, которые воруют у своих боссов или уклоняются от уплаты долгов, киллер должен иметь репутацию человека, который действует строго в рамках правил подобного бизнеса. Кроме того, киллер гордится поддержанием своей репутации человека, который никогда не донесет в полицию, а взамен рассчитывает, что в случае поимки ему будет оказана легальная и нелегальная поддержка. Такой убийца имеет хорошую профессиональную репутацию, которая обеспечивает ему не только много заказов, но и уважение. Таким образом, он относится к элите сразу по нескольким параметрам. Киллер – крутейший из крутых, он противостоит и полиции, и своим конкурентам из крутых парней. К тому же он самый опытный в иерархии насилия: он применяет насилие грамотно, а не просто формально или активно[27].
Хотя киллер обычно действует вне поля зрения других людей и без непосредственной социальной поддержки, за кулисами существует некое сообщество, в котором его знают и уважают. Его имя не является широко известным – скорее, оно проходит по разряду специальных знаний среди посвященных. Этот момент порождает особую разновидность репутационной гордости, возможную только в сообществе, структура которого представляет собой серию иерархических слоев секретности и престижа. Наибольшую известность, а вместе с ней и наибольшую степень специализации и мастерства киллеры приобретают там, где преступность обладает высокой степенью организации в качестве теневого правительства[28]. Хотя у киллера отсутствует институционализированный престиж организованных преступных семейств, в которых имеются ранги боссов и их подчиненных, он свободен от их обязательств – например, ему не нужно всегда быть на связи и делиться частью своей добычи. Киллер обладает более значительным престижем, чем обычное «мясо» и простые бойцы мафии, даже несмотря на то что эти люди время от времени совершают убийства. Репутацию киллера создает его первое убийство, а по мере того, как к нему обращаются с другими заказами, причем чем дальше, тем более сложными, его действия поднимают его на вершину статусной иерархии. Киллер, если можно так выразиться, воплощает собой престиж чистого мастерства насилия и сопутствующих ему
