Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I - Юрий Александрович Лебедев
Р. И. Мне кажется, что услышал я это от Геннадия Исаевича… А он ведь узнал от Вас?
Ю. Л. Да…
Р. И. И началась охота за новостями с разных каналов, за разными роликами и сообщениями в интернете… Мне было очень интересно, и была гордость за то, что я был лично знаком… Какое-то удовлетворение за то, что его признали…
Ю. Л. Кстати, большое спасибо вам с Майей за эти ролики. Их теперь, конечно, нигде нет, а вы их «поймали» и сохранили…
16.01.14
Третья беседа с А. П. Жуковым
Эта беседа проходила в том же кабинете, в присутствии В. И. Кузина и Е. С. Дмитриева.
Ю. Л. Я у тебя в книге прочёл эпизод, который меня очень заинтересовал. Это эпизод твоей поездки к Жоржу в связи с публикацией в № 3 за 1999 год «Вестника истории РХТУ» с материалами о Жорже и Крамише…
А. Ж. Да, была такая поездка.[298] Говорили мы с Жоржем тогда часа три… И свидетель есть, даже не свидетель, а участник – Жора Каграманов… Он, правда, тогда был настроен только на общий разговор, детали его не интересовали…
Ю. Л. Так вот, вопрос у меня следующий. Просил ли ты в ходе этой беседы у Жоржа какие-то дополнительные материалы…
Голос Е. С. Дмитриева. Или пояснения…
Ю.Л. Да, дополнительные разъяснения к публикации…
А. Ж. Конечно, я спрашивал у Жоржа очень много вещей, и он мне показывал первые письма Крамиша, полученные авиапочтой, но я, к сожалению, постеснялся попросить их для копирования. Ну, как я мог взять у него эти письма и куда-то увезти! А я там видел этот ксерокс на жёлтой бумаге, где фото Жоржа с Крамишем…
Ю. Л. А всё-таки, просил ли ты Жоржа что-то написать?
А. Ж. Нет, не просил… Мы опубликовали всё без его ведома, и на меня «наехал» Александр Владимирович Малков, начальник иностранного отдела – как это так вы всё опубликовали? Кто разрешил? Но я ведь от Малкова никакой информации не получил! А вот с Саркисовым разговор был. Я рассказал ему о наших материалах и он сказал: «А в чём проблема? Публикуйте!». Так что у меня «карт-бланш» от него и пока этот карт-бланш никто не закрывал…
Ю. Л. Хорошо! В последний раз спрашиваю – ты не просил у Жоржа дополнительных материалов?
А. Ж. Нет, не просил… Эта наша встреча была ещё до того, как появился «Дельмар»… Я, кстати, спросил у Лоты после того Торжественного собрания о том, откуда взялся этот псевдоним. Он не знает. Говорит: «Может, «с потолка» взяли…». Я допускаю такую версию… Всё может быть! А ещё мне тот наш визит к Жоржу запомнился потому, что в доме у него была какая-то напряжённая атмосфера. Сначала, когда мы сидели на кухне, всё было нормально. А потом, когда прошли в комнату смотреть документы, а рядом, в соседней комнате, лежал какой-то на вид тяжелобольной парень… Я об этом в своей книжке ничего не пишу…
Ю. Л. Это Валера?[299]
А. Ж. Ну да. Вот Ильич его знает – они были вместе в пионерлагере… И Жорж говорит о нём: «Ну, вот всё… Он совсем плохой…». И настроение было, конечно, тяжёлое – рядом лежит человек, который то ли умирает, то ли…
Ю. Л. Да «квасной» он был! Вы-то, конечно, этого не знали…
А. Ж. Или тема интереса к Жоржу «оттуда»… Я написал в своей книжке о поездке Жоржа с американцем в Навои. Как Жорж понял, что этот американец никакой не химик-технолог… Со стороны ФБР это была продуманная операция. Но, вполне возможно, что это была не первая попытка. Я сам слушал одну лекцию американского профессора в 511 аудитории. Не помню, был ли я студентом или уже аспирантом. Профессор – в белой рубашечке, с бабочкой на шее (похож на нашего Николая Семёновича Торочешникова по темпераменту!) читает о каких-то задачах химии будущего. Но лекция – ни о чём, абсолютно пустая!.. А Жорж переводит всё это около часа. Откуда взялся этот профессор и зачем он приехал? Я думаю, что американцы узнали о том, что Жорж работает в Менделеевке, из семейной переписки его отца – Абрама Коваля. ФБР просто взяло эту переписку там, в Америке…
Так что настоящих тем для работы по Ковалю ещё очень много!
Голос В. И. Кузина. Вы, ребята, уж извините меня, но вы, историки, – честно говорю! – очень занудные люди! Слушать вас интересно, но от подробностей голова становится квадратной!
Голос Е. С. Дмитриева. Нет-нет-нет! Просто они глубоко копают!
А. Ж. О подробностях и деталях… Ты помнишь, я рассказывал тебе о моём первом посещении Жоржа дома? В связи с моим дипломом, после взрыва? Так вот, из нашего разговора за чаем с Людмилой Александровной – о том, как она провожала Жоржа в воинском эшелоне с одной из московских станций, из прочитанного о раскрытии Абелем немецкого шпиона в пригородном поезде в 1941 году, плюс соображение о том, что Жорж отлично владел английским американским, у меня сложилась такая картинка: в 1941 году Жорж был отправлен в какую-то миссию связи с союзниками в Европе.
Ю. Л. Нет, провожала тётя Мила Жоржа в 1940 году…
А. Ж. Да, теперь я это знаю, а тогда сложилась картинка, о которой я тебе рассказываю. Исходя из неё, я и задал тогда, после митинга, вопрос Жоржу о том, где он был 9 мая 1945 года… Кстати, теперь я знаю, что и миссий таких при союзниках у нас почему-то практически не было! И вот эту картину разрушили письма Крамиша… Оказалось, что Жорж был не в Европе, а в Америке! А эмоционально она закрепилась, когда я спросил Жоржа о том, как он узнал о гибели Гейби. Жорж ответил мне: «Очень просто. Пришёл человек и принёс мне письмо от Милы, в котором она и написала об этом». И тут я представил себе – это ведь где-то начало 1944 года![300] И в Америке к Жоржу приходит человек с таким письмом… Очень впечатляющая картина!..
А переписку Жоржа и Людмилы Александровны нужно издать отдельной книжкой!
Ю. Л. Конечно, согласен… Вот есть одно письмо «оттуда» Жоржа тёте Миле 1942 года, письмо, поразившее меня своим сходством с эпизодом из «Семнадцати мгновений…». Помнишь сцену в кафе – беседа
