Братья Нобели - Федор Юрьевич Константинов
Тернквист регулярно докладывал Роберту обо всем, что удавалось разузнать, и закончил свои штудии посещением Патентного управления и Библиотеки Конгресса в Вашингтоне, а также переговорил с несколькими нефтепромышленниками и сбытчиками на восточном побережье. Домой, в Европу, а затем и в Россию, кроме впечатлений и опыта, он привез ценную подборку научной литературы на тему нефти, ее добычи и использования на английском языке и, конечно, результаты анализа бакинской нефти.
Роберт и Людвиг остались довольны анализами сырья, поскольку от состава нефти зависело, какой ее следует подвергать очистке, какие при этом добавлять химические вещества и многое другое. В Париже Тернквист вновь встретился с Альфредом Нобелем и его другом и соратником Алариком Лидбеком. Совместными усилиями им удалось разрешить проблему непрерывной перегонки нефти, и в сентябре 1879 года Тернквиста командировали в Баку, где ему вместе с инженерами под руководством Роберта Нобеля предстояло изготовить экспериментальную модель нового производства и осуществить перестройку завода Роберта.
Уже на следующий 1880 год Альфреда Тернквиста назначили заведовать механическими мастерскими Нобелей в Баку, где он, периодически борясь с туберкулезом и уезжая лечиться на курорт в Давосе, прикладывал максимум сил, продолжая свои научные и инженерные эксперименты. Добавим в копилку бакинских достижений Тернквиста еще один «балл»: в 1882 году совместно с Людвигом Нобелем ему удалось приспособить нефтяную форсунку Шухова для сжигания мазута, остаточного продукта перегонки нефти, который у конкурентов, как уже говорилось, считался «отходами». Форсунка использовалась при эксплуатации паровозов и пароходов, кроме того, «нобелевская горелка» применялась для обогрева домов и горения кухонных плит.
В 1883 году обновленное предприятие Нобелей произвело 106 тысяч тонн первосортного керосина – больше, чем вырабатывали все бакинские конкуренты, вместе взятые. «Бранобель» значительно опередил как местных промышленников, так и заокеанских.
* * *
Ключевым звеном стремительного прогресса и опережающего все планы и расчеты роста экономических показателей товарищества стало развитие собственной транспортной и сбытовой инфраструктуры. Уже в 1879 году Нобели начали создавать разветвленную сеть нефтебаз и организацию собственных безопасных складов в Царицыне и Астрахани. В 1880 году у них уже были в распоряжении распределительные пункты в Москве, Туле и Харькове. А еще через два-три года нефтебазы «Бранобеля» присутствовали практически в каждом крупном городе Российской империи от Перми до Новгорода, от Саратова до Бердичева.
Логистический пункт в Царицыне заслуживает отдельного описания, ведь в нем была создана крупнейшая в Европе перевалочно-распределительная нефтебаза с резервуарами емкостью 1,5 миллиона пудов с механизированной системой подачи и налива нефти и нефтепродуктов. В комплекс входили небольшой нефтеперерабатывающий завод, механические мастерские с кузницей и бондарное производство. Именно здесь в 1880 году по проекту Людвига были построены две первые металлические наливные баржи «Елена» и «Елизавета» грузоподъемностью по 35 тысяч пудов.
Людвиг был доволен новым нефтехранилищем в Царицыне. В конце апреля 1882 года он с очередным визитом прибыл в Баку и, глядя на проделанную работу, сообщал Альфреду Тернквисту следующее: «Наши объекты большие, грандиозные и превосходно работают. Среди наших служащих царит превосходный дух». В мае из Царицына он отправил Тернквисту подробный и восторженный отчет: «Редко в моей жизни что-либо доставляло мне столько удовольствия, как вид нашего большого, ныне полностью законченного завода и всех счастливых лиц, встретивших меня здесь. Все здесь дышит порядком, системой и целесообразностью, сильно отличаясь от того, что привыкли мы видеть в этих местах. Наши дороги вымощены, наши мосты в хорошем состоянии, здания просторны и удобны, они аккуратны и опрятны, а технические постройки настолько потрясающие, что у посетителей голова идет кругом. <…> Мы в этом году уже получили 600 тысяч пудов из Баку, а в прошлом году наши новые продукты дошли до Варшавы и до Петербурга, хотя навигация тогда еще не открылась, а выше по Волге лед лежит и по сей день. Как видишь, условия для начала прекрасные. Здесь пустыня, на берегу большой реки нет ни одного дерева, несмотря на плодородную землю, – все голо из-за недостатка воды. В городе Царицыне нет водоснабжения, нет парка. Железная дорога единственная имеет свое водоснабжение и сад. У нас же – великолепный водопровод, разбиты обширные сады вокруг домов и резервуаров. Под жарким солнцем все прекрасно растет, приятно видеть, как радуются все наши служащие, и слушать, с какой гордостью говорят они о наших сооружениях и порядках по сравнению с неопрятностью и равнодушием города».
Впоследствии в Царицыне строились сдвоенные баржи, специально спроектированные для прохождения Мариининской системы каналов. В 1881 году по заказу товарищества в Швеции были построены первые речные колесные паровые танкера под названиями «Калмык» и «Татарин» грузоподъемностью по 40 и 50 тысяч пудов соответственно. Для перевозки керосина по железным дорогам был сформирован большой парк вагонов-цистерн.
Беспримерная активность шведских братьев, их сотрудников, партнеров и акционеров позволила добиться исторического перелома в освобождении российского рынка от привозного американского керосина. Заслуженная победа в конкурентной борьбе за топливную независимость страны была достигнута за рекордно короткий срок: за пять лет, с 1879 по 1884 год, поставки керосина из США в Россию упали с двух миллионов пудов в год до нуля! При этом объем потребления нефтепродуктов уверенно рос и к середине 1880-х достиг 11,5 миллиона пудов.
Удивительно, но и до настоящего времени во многих российских городах сохранились объекты, связанные с именем Нобелей. В Рыбинске, к примеру, только бывших контор товарищества четыре – на Волжской набережной, на улице Фроловской, в Преображенном переулке и в Копаеве. Кроме того, испытание временем прошли и здание бывшей рыбинской конторы Волжско-Камского банка, некогда подконтрольного шведским братьям, и рыбинской конторы страхового общества «Русский Ллойд».
Рыбинск и Ярославль отличались выгодным географическим положением и, к удаче Нобелей, находились в центре важнейших сухопутных и водных путей. Уже после смерти Людвига Нобеля его старший сын Эммануил в 1893 году построит в местечке Копаеве на живописном берегу Волги (примерно в 12 километрах от Рыбинска) большие нефтяные склады, и его величество время подтвердило правильность такого решения. В 1908 году «Бранобель» открыл судоремонтное предприятие в селе Лосеве близ Рыбинска, а еще через четыре годы скупил бо́льшую часть паев завода минеральных и смазочных масел в селе Константинове.
Колоссальные объемы перевозок нефтяных грузов через копаевские склады, как и через все остальные, год от года возрастали. Рыбинск и другие города стали для товарищества во всех смыслах опорными и спасительными пунктами. И когда в октябре 1917 года из Петрограда в спешке побегут капиталы и капиталисты, в том числе Нобели, часть нобелевских учреждений, штат сотрудников, железнодорожный отдел эвакуируют как раз в Рыбинск, разместив в здании бывшей гостиницы Тыканова на Волжской набережной.
«Он обожал Волгу. На Верхней Волге в Рыбинске были реализованы его замечательные проекты, результаты которых мы видим поныне», – скажет в Рыбинске в день открытия памятника Людвигу Нобелю в июле 2017 года один из руководителей фонда его имени Евгений Лукошков.
* * *
В начале 1880-х годов в Баку было
