Бетховен и русские меценаты - Лариса Валентиновна Кириллина
В тексте ходатайства Бетховен намекал на то, что из-за своего шаткого материального положения он, вероятно, будет вынужден покинуть Вену. Однако в тот момент уезжать ему было некуда. От карьеры гастролирующего музыканта он давно отказался сам, а прогрессирующая глухота создавала все больше препятствий и для публичных выступлений, и для общения с окружающими.
В столь трудной ситуации он мог опереться лишь на близких друзей и на самых преданных меценатов. После ссоры с Лихновским такими меценатами остались князь Лобковиц и граф Разумовский.
В венском дворце князя Лобковица весной 1807 года состоялись два концерта-академии Бетховена, устроенные по подписке для избранной аристократической публики. Зал был небольшим, скорее камерным, так что число слушателей не могло быть значительным, даже если некоторые из них размещались в соседних помещениях анфилады. Но доход композитора оказался вполне весомым. Из-за полуприватного характера этих концертов мы знаем об их программе и о составе исполнителей лишь приблизительно. В апреле 1807 года веймарский великосветский «Журнал роскоши и мод» (Journal des Luxus und der Moden), главным редактором которого был Фридрих Юстин Бертух, сообщал, что во дворце «князя Л.» исполнялись четыре первых симфонии Бетховена, увертюра «Кориолан», фортепианный концерт (Четвертый) и несколько арий из оперы «Фиделио», – однако в каком порядке, в статье не говорилось, и имена певцов не назывались. Четвертая симфония и Четвертый концерт были написаны в 1806 году и звучали на публике впервые, увертюра «Кориолан» была совсем свежей – Бетховен работал над ней зимой 1807 года. Партию фортепиано в Четвертом концерте играл, очевидно, автор. Не исключено, что он совмещал при этом функции солиста и дирижера (в условиях камерного зала такое было вполне возможно).
Вряд ли могут быть сомнения в том, что граф Разумовский присутствовал на этих концертах, которые наглядно продемонстрировали всю мощь гения Бетховена, находившегося в полном расцвете творческих сил. Сам Разумовский из-за траура по жене и отставки с должности посла не мог устраивать подобных музыкальных собраний у себя дома (к тому же дворец еще не был отделан). Но музыка оставалась для него насущной потребностью. Камерные, сугубо приватные концерты у Разумовского по-прежнему проходили – один из них состоялся утром 5 марта 1807 года; исполнялись, судя по всему, квартеты ор. 59, и Бетховен там был[296].
С князем Лобковицем у Бетховена никогда не существовало по-настоящему близких отношений, хотя они были сверстниками (Лобковиц родился в 1772 году) и их многое должно было бы сблизить. Лобковиц, как и Разумовский, был не просто страстным меломаном, но и музыкантом: он играл на виолончели и фортепиано, пел басом, участвуя в приватных исполнениях опер и ораторий. Именно князь Лобковиц подал Бетховену идею обратиться в Дирекцию императорских театров с предложением о постоянном ангажементе. Когда со стороны Дирекции последовал отказ, Лобковиц, очевидно, счел долгом лично поддержать композитора. Не исключено, что примерно такой же моральной и материальной компенсацией был заказ на мессу ор. 86, последовавший весной или в начале лета 1807 года от князя Николая Эстергази. Но тут свою роль могла сыграть и княгиня Мария Герменегильда, к сентябрьским именинам которой приурочивалась премьера произведения.
В 1808 году Бетховен завершил две симфонии, работа над которыми шла параллельно: Пятую, ор. 67, и Шестую, «Пасторальную», ор. 68. Задуманы они были еще в 1804 году, но осуществление этих замыслов оказалось отодвинутым другими произведениями, в том числе Четвертой симфонией, заказанной осенью 1806 года приятелем князя Лихновского, графом Францем Опперсдорфом из Силезии, владельцем частной капеллы. Симфония настолько понравилась Опперсдорфу, что он немедленно заказал Бетховену следующую – Пятую. Но в итоге посвящение Пятой симфонии ему не досталось. Как писал композитор Опперсдорфу 1 ноября 1808 года, «нужда меня заставила отдать другому лицу ту симфонию, что написана мною для Вас, да и еще одну впридачу»[297].
Этим «другим лицом», несомненно, был князь Лобковиц, оплативший, как и в случае с Третьей симфонией, посвящение себе Пятой и Шестой симфоний. Иным образом слова о «нужде» истолковать невозможно. Однако в письме от 4 марта 1809 года к издателю Гертелю композитор сообщал: «Обе симфонии посвящаются одновременно двум господам, а именно: его сиятельству графу Разумовскому и его светлости князю Лобковицу»[298]. Имя Разумовского здесь стоит на первом месте, хотя в изданных партитурах Пятой и Шестой симфоний имена носителей посвящения значатся в обратном порядке – возможно, в силу иерархии носимых ими титулов.
Из этих документов следует, что вопрос о посвящении обеих симфоний решался летом или осенью 1808 и зимой 1809 года, причем, вероятно, поначалу на оба посвящения претендовал лишь Лобковиц, а затем к нему присоединился Разумовский. Все это выглядит крайне необычно и противоречит практике, сложившейся в классическую эпоху. Как правило, заказчик платил композитору деньги, а взамен получал произведение в свое пользование на оговоренный срок, чаще всего годичный. В течение этого срока ни заказчик, ни композитор не имели права исполнять произведение публично и издавать его. Нарушение условий могло закончиться судебным процессом или диффамацией; такие случаи в биографии Бетховена были (не по его вине).
Но в случае с Пятой и Шестой симфониями оба условия не были соблюдены. Решение о посвящении Лобковицу (или совместно Лобковицу и Разумовскому) было принято Бетховеном во второй половине 1808 года, а симфонии прозвучали в концерте-академии Бетховена в театре Ан дер Вин, состоявшемся 22 декабря 1808 года, – ни о каком годичном сроке в это время речь идти не могла. Первые издания,
