Атомный век Игоря Курчатова - Александр Анатольевич Цыганов
Некогда член компартии Германии, Фукс бежал в сентябре 1933 года из Третьего рейха в Британию. Там, получив через несколько лет гражданство, начал работать в Бирмингемском университете. Основной круг научных интересов – быстрые нейтроны и газовая диффузия изотопов.
Там же был завербован Главным разведуправлением. Причём строго на идейной основе: Фукс считал необходимым снабдить Россию доступными ему ядерными секретами. Сначала чтобы русских не обогнал Гитлер, а после войны – чтобы Советский Союз мог обеспечить свою независимость и безопасность в условиях монополии США на ядерное оружие.
Считается, что информация Фукса позволила СССР сэкономить от трёх до десяти лет в деле создания своего ядерного оружия. Понятно, что подобные оценки всегда носят приблизительный характер, но именно он передал чертежи американской бомбы, копия которой и была в конечном итоге сделана в СССР.
Не менее важным было то, что Фукс передал свои неимоверной важности сведения тогда, когда и советский Атомный проект, и сам Курчатов стояли на перепутье, выбирая генеральное направление дальнейшей работы. Недаром в своей записке М.Г. Первухину, курировавшему в самом начале работы по атому, Игорь Васильевич писал 7 марта 1943 года:
Произведенное мной рассмотрение материала показало, что получение его имеет громадное, неоценимое значение для нашего Государства и науки.
С одной стороны, материал показал серьезность и напряженность научно-исследовательской работы в Англии по проблеме урана, с другой, дал возможность получить весьма важные ориентиры для нашего научного исследования, миновать многие весьма трудоемкие фазы разработки проблемы и узнать о новых научных и технических путях ее разрешения. <…>
Барковский Владимир Борисович. [Из открытых источников]
Клаус Фукс.
[Из открытых источников]
Наиболее ценная часть материалов относится к задаче разделения изотопов… Изложенная в материале теоретическая работа по разделению методом диффузии представляет крайне обстоятельное исследование…
Таким образом, данные материалы представляют большой интерес. В них, наряду с разрабатываемыми нами методами и схемами, указаны возможности, которые у нас до сих пор не рассматривались. <…>
Естественно возникает вопрос о том, отражают ли полученные материалы действительный ход научно-исследовательской работы в Англии, а не являются вымыслом, задачей которого явилась бы дезориентация нашей науки? <…>
На основании внимательного ознакомления с материалом у меня осталось впечатление, что он отражает истинное положение вещей. Некоторые выводы, даже по весьма важным разделам работы, мне кажутся сомнительными, некоторые из них – мало обоснованными, но ответственными за это являются английские ученые, а не доброкачественность информации [141, с. 314, 320].
В течение 1942 года русская разведка плотно села на информацию о британском урановом проекте, получившем шифр «Энормоз» («Enormous» – «огромный»). За 9 лет работы на этом направлении было собрано и передано в Москву 17 томов более чем из 300 страниц каждый.
Из записки И.В. Курчатова заместителю председателя СНК М.Г. Первухину. [Предоставлено СВР РФ]
Тогда же стало выясняться, что ядерные исследования из Британии постепенно, но неуклонно перемещаются в США, а английские учёные включаются в американский проект «Манхэттен».
Опять же заглядывая несколько вперёд, можно привести цифры, что всего американцы задействовали в этом проекте более 130 тысяч человек и потратили на него 2 миллиарда долларов. Тех ещё долларов, когда средний доход американцев составлял примерно 515 долларов в год.
В США у советской разведки были куда более значительные проблемы, нежели в Англии. Здесь не было «Кембриджской пятёрки» (и Фукса поначалу), а научно-техническая разведка по линии ГРУ, сама по себе впечатляющая, не была ориентирована на атомную тематику. И.В. Курчатов высказывал соответствующие пожелания, но поскольку «подрядчиком» у него выступал Иностранный отдел госбезопасности, то основные каналы держал в своих руках товарищ Берия. Который с военными не очень дружил. Как и они с ним. Так что ГРУ подключилось к добыче соответствующих сведений не сразу.
Что же до политической разведки по линии ИНО ГУГБ НКВД, то в США она как раз политикой в основном и занималась, отслеживая именно эти аспекты в деятельности американских властей. Ещё бы – в Кремле реально опасались, что правители США могут рассматривать вопрос о признании правительства Керенского (в Америке проживавшего) в случае, если СССР или проиграет Германии, или замирится с нею. В Москве не было секретом подспудное, но массовое (и потому иногда прорывавшееся в словах политиков) стремление американских политических элит устроить так, чтобы русские и немцы подольше убивали друг друга.
Вот на политическое влияние на Вашингтон поначалу и был лично Сталиным нацелен глава легальной резидентуры НКВД в Соединённых Штатах Василий Зарубин («Зубилин», «Купер», «Максим»). Информация по разработке атомного оружия эту резидентуру пока что не интересовала. Во всяком случае, интересовала не так остро, как задача по нейтрализации антисоветских усилий белой эмиграции в США.
Однако после получения первой директивы Фитина/Квасникова работавший под Зарубиным весьма эффективный разведчик Семён Семёнов (Самуил Таубман, оперативный псевдоним «Твен») оперативно занялся вербовкой агентов, имевших отношение к ядерной тематике. В общей сложности он работал с 28 «объектами». Что, в частности, дало ему возможность параллельно получить и переправить в СССР первые образцы пенициллина. Тоже немалое дело.
Именно от Семёнова пришла Курчатову первая информация об успешном проведении в декабре 1942 года в металлургической лаборатории Чикагского университета цепной реакции.
У «Твена» на связи были и знаменито-несчастные впоследствии супруги Юлиус и Этель Розенберг, через которых (именно через Юлиуса) советская разведка получила уже не принципиальные, «теоретические» схемы атомного заряда, переданные в свое время Клаусом Фуксом, а полноценные чертежи первой американской ядерной бомбы. Того самого «Малыша», что был сброшен на Хиросиму 6 августа 1945 года. Их передал сержант Давид Грингласс («Калибр»), брат Этель Розенберг.
Супруги Розенберг.
[Из открытых источников]
Кстати, стоит отметить, что супруги Розенберг также сотрудничали с Советским Союзом на идейной – они были коммунистами – основе. И мужественно приняли смертный приговор за шпионаж и казнь в 1953 году, не поступившись своими убеждениями.
А уж у Альберта Эйнштейна, морального, так сказать, «толкача» проекта, который своим авторитетом сумел ещё в 1939 году убедить президента Рузвельта одобрить создание ядерного оружия, – у Эйнштейна вообще была глубокая и нежная любовь с Маргаритой Конёнковой. Русской родом из Сарапула.
Да, но где Конёнкова и где – тотально засекреченный главный американский атомный проект?
А между тем связь была: жена известного скульптора и светская дама – она же «Лукас» – тихо, но эффективно исполняла роль «агента влияния». Находясь в контакте с женою второго секретаря посольства СССР Василия Зубилина.
