Избранные воспоминания и статьи - Осип Аронович Пятницкий
В 1917 г. по документам московского охранного отделения, изданным М. А. Цявловским под названием «Большевики», удалось установить, что Матвей играл крупную роль как злостнейший провокатор с 1909 г. Он не довольствовался передачей многочисленных транспортов литературы в охранку, арестом многих членов ЦК партии и русских организаций, но еще составлял политические доклады о большевизме. Впрочем, я думаю, что последние составлялись не им, а жандармами на основании его донесений, ибо Матвей для этого был, по-моему, политически малограмотен.
После устранения Матвея, в конце декабря 1911 г., я связался с Валерьяном. Мы переменили явки, сменили кое-кого из товарищей, и транспорт заработал хорошо. С 1912 г., с оживлением рабочего движения в России, с выходом ежедневной газеты «Правда», транспорт и отправка заграничной литературы потеряли свое прежнее значение; транспорт все уменьшался.
Поскольку я здесь касаюсь своей работы в Лейпциге в 1909–1912 гг., нелишне будет кратко остановиться на образовании и деятельности лейпцигской группы содействия РСДРП за тот же период.
Я уже упоминал о том, что по приезде в Лейпциг я сторонился русской студенческой публики (эмигрантов было очень мало, и то это были главным образом фабрично-заводские рабочие, с которыми мы только впоследствии тесно связались), а между тем русская студенческая колония имела свой клуб, библиотеку-читальню и столовую, где всегда толкалась русская публика. Единственными товарищами, которые могли бы связать большевистскую группу со студентами, были Савельевы, но они вскоре после моего приезда уехали в Мюнхен на 6 месяцев. В середине лета 1909 г. в Лейпциг приехала Н. Маршак и начала посещать русские студенческие организации. Оказалось, что среди студенчества имеются сторонники большинства и меньшинства РСДРП, члены СДПиЛ и Бунда.
По инициативе Н. Маршак была создана группа, в которую вошли Савельевы, Маршак, я и студенты Брахман, Бродский и два меньшевика-партийца — Лондон{148}и Рязанский. У бундовцев и у СДПиЛ группы содействия уже существовали. В группу Бунда входили: «Спектатор» (Нахимсон){149}, Баксты (муж и жена), Рабинович и др., а в польскую группу — Радек, Бронский{150}, Муха и др. После образования нашей группы и меньшевики создали свою группу содействия, в которую входили: Петр — Рамишвили{151}, Каплун, Бабаев (Кавказец) и др. После заграничного пленума ЦК РСДРП, в начале 1910 г., на котором произошло соглашение между всеми частями партии (об этом ниже), члены меньшевистской группы, кроме Петра — Рамишвили, вошли в нашу группу. При их вхождении мы согласились средства, которые группа собирает, отправлять не в заграничный центр, а непосредственно в Россию. Таким образом, в Лейпциге существовали три социал-демократические организации. Так как ни одна из вышеназванных групп не имела за собой больше половины студентов, то для того чтобы приобрести влияние во всех студенческих выборных органах и провести в них социал-демократических кандидатов, необходимо было совместное выступление всех социал-демократов с единым списком. Это и заставило создать постоянный орган из представителей всех трех групп для согласования действий в колонии, так как без студенческих организаций группы содействия не могли существовать: устройство вечеров, рефератов и пр. легально было возможно только под флагом студенческого русского ферейна (союза). Среди студентов была также сильная группа, которая отстаивала независимость студенческих организаций от социалистических групп. Когда группа содействия большевикам была организована, я стал принимать в ней активное участие, хотя в студенческих учреждениях бывал редко и никогда там не выступал.
Что делала группа содействия для партии? Она следила за партийной жизнью и обсуждала партийные вопросы, устраивала дискуссионные собрания для всех социал-демократов по партийным вопросам (помню доклад т. Рыкова о ликвидаторстве в РСДРП в 1911 г. и т. Луначарского — о внутрипартийных разногласиях в 1912 г.), организовывала рефераты (в Лейпциге Владимир Ильич читал о Толстом в феврале 1912 г., в этом же месяце т. Луначарский — на литературную тему и др.), устраивала собрания всех социал-демократов по поводу 1 Мая, 22 (9) января и пр., наконец, продавала среди студентов и через немецких социал-демократов в книжных магазинах партийную литературу (заграничную — брошюры и газеты: «Пролетарий», «Социал-демократ»{152} и питерскую «Звезду») и устраивала вечера, которые всегда пополняли средства партийной кассы. Кроме того, она производила сборы денег для заключенных и эмигрантов. Все три социал-демократические группы в Лейпциге, безусловно, имели крупное идейное влияние на лейпцигское русское студенчество.
Должен еще прибавить, что через студентов, как членов группы, так и сочувствовавших нам, я отправлял в «панцирях» литературу в Россию (сейчас же после январской конференции 1912 г., как только вышло извещение о ней, я отправил это извещение с членом группы Б. Лондоном) и брал у студентов их заграничные паспорта, чтобы отправлять в Россию активных большевиков. В лейпцигскую группу содействия вступили сейчас же по приезде тт. Загорский, Пилацкая и Лазарь Зеликсон{153}. Лейпцигская группа содействия все время имела компактное большинство старых большевиков и была тесно связана с Большевистским центром и другими заграничными группами содействия большевикам.
ИДЕЙНЫЙ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЙ РАЗБРОД В РЯДАХ РСДРП
1908–1911 гг.
Разногласия между меньшевиками и большевиками перед революцией 1905 г. по всем крупнейшим вопросам тактики были очень велики. Разногласия по некоторым вопросам были разрешены самими октябрьскими событиями — революционным натиском 1905 г., — например, по вопросу, должны ли социал-демократы участвовать в выборах в Булыгинскую думу или выборы нужно бойкотировать, как предлагали большевики. Булыгинская совещательная дума была сметена, появился новый закон о созыве Государственной думы. Но главные пункты разногласий между меньшевиками и большевиками остались и не были устранены ни Объединительным (Стокгольмским) IV съездом, ни Лондонским V съездом партии. Это были разногласия по вопросам о характере русской революции, о роли пролетариата в ней и по вытекающему отсюда вопросу об отношении пролетариата к крестьянству и к либеральной буржуазии. Я уже упомянул выше, что во время выборов во II Государственную думу выявились две тактики: меньшевики допускали «местные соглашения с революционными и оппозиционно-демократическими (кадетами. — О. П.) партиями», «если в ходе избирательной кампании выясняется опасность прохождения правых партий» (из пункта 4 резолюции первой Всероссийской конференции РСДРП в ноябре 1906 г.{154}). На деле же меньшевики и Плеханов во многих местах призывали голосовать за кадетов. Большевики же предлагали «на
