Авантюристы на стезе любви - Василий Владимирович Веденеев

Да, алкоголь и лекарства на определенное время чем-то помогли ей, но, как всегда, эта помощь оказалась слишком кратковременной, а расплата тяжелой. И тут на помощь Роми постарался прийти ее бессменный секретарь, работавший с ней на протяжении последних лет, Даниэль Биасини. Конечно, это далеко не Ален и не Гарри, но он просто предложил:

– Выходите за меня замуж.

– Вам только двадцать восемь, – грустно улыбнулась Роми, – а мне уже тридцать семь. Но в душе я куда старше своих лет. Вас не пугает перспектива жить с древней старухой?

– Это не имеет никакого значения, – равнодушно пожал плечами Даниэль.

После некоторых раздумий Шнайдер решилась на брак. В 1977 г. у нее родилась дочь: Сара Магдалина Биасини. И Королева экрана какое-то время вполне искренне полагала, что после Алена и Гарри она, словно по волшебству, снова обрела простое человеческое счастье. Но как знать, возможно, брак с секретарем и рождение дочери лишили последних надежд и ускорили конец другого, искренне любившего ее человека – Мейена?! Это осталось роковой тайной.

Однако скоропалительный, какой-то отчаянный брак с Биасини, который в любых отношениях являлся неравным, как того и следовало ожидать, оказался совсем недолговечным и непрочным. Практичный и цинично расчетливый Даниэль смотрел на Роми как на источник собственного благополучия и даже совершенно не стеснялся откровенно обогащаться. Выступать в роли дойной коровы или золотой рыбки, выполняющей любые прихоти мужа, Роми совсем не собиралась. Получалось, опять долгожданное счастье прошло мимо: с мужем пришлось расстаться. Единственной радостью оставались дети.

Особенно она не могла налюбоваться на Дэвида, но боялась загадывать что-либо, связанное с его будущим. И, наверное, совсем не зря? Безжалостная судьба ни на секунду не выпускала Королеву экрана из своего поля зрения и только делала вид, что отвернулась и не следит за ней по-прежнему: пристально и недобро. Возможно, она припоминала ей отношение к бабушке – некогда известнейшей актрисе, брошенной в доме для престарелых? И даже злобную зависть к несчастной старухе, сумевшей сохранить человеческое достоинство даже в черные дни? Возможно, судьба заставляла ее платить личными несчастьями за головокружительные успехи на экране?

Стараясь отгородиться от жестокого мира, Королева окружила свой дом высокой стеной, по гребню которой торчали острые пики. Впрочем, ворота практически никогда не запирались. Тем не менее в тот злосчастный день 1981 г., вернувшись домой, Дэвид обнаружил их закрытыми изнутри – кто это сделал, так и не узнали, – и решил перелезть через стену. То ли молодому человеку не хватило сил, то ли соскользнула рука, но он сорвался, и острые пики ограды пронзили его тело, как старинные копья. Помощь не потребовалась – он скончался на месте.

Музыка Баха

– Пусть все дальше будет, как будет, – после похорон Дэвида сказала Королева экрана одной из близких знакомых.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно уточнила та, боясь, что у Роми не все в порядке с головой.

– Жизнь, судьбу, будущее, – с расстановкой перечислила Роми и более к этой теме никогда не возвращалась.

Она застыла от горя и однажды сказала, что зря считают, якобы Бог дает человеку только такой крест, который тот в состоянии вынести. Сначала она потеряла Делона, которого безумно любила, затем ушел счастливо найденный ею супруг Гарри Мейен. Причем не только ушел от нее, но вообще ушел из жизни, не вынеся мук ревности и постоянных унижений слухами об измене жены. Очередной брак с Даниэлем оказался всего лишь пустышкой, поманившей призрачным блеском счастья. Теперь не стало сына.

Она начала панически бояться одиночества. Все, что связывало ее с миром – общение с коллегами по кинематографу и дочь. И тут в ее жизни появился новый мужчина, как и Даниэль значительно моложе Королевы – его звали Лорен Петен.

Многие считают, что он искренне стремился помочь Роми и, наверное, действительно, по своему любил ее. Как и Даниэль, он выполнял обязанности секретаря, ограждая кинодиву от назойливых журналистов, нежелательных встреч и бытовых неурядиц. Но Шнайдер уже разочаровалась в семейной жизни и не питала никаких иллюзий. Лорен ни на чем не настаивал, зато стал ее самой внимательной сиделкой, после того как Роми перенесла тяжелую операцию. Когда Королева экрана поднялась и снова начала безудержно глушить спиртное и транквилизаторы, Петен опять оказался рядом. Но он не мог победить саму судьбу!

Шнайдер уже не помогало ничто: ни любовь, ни ласка, ни забота, ни спиртное, ни таблетки и даже кинематограф, без которого, как без наркотиков, она просто не мыслила существования. В эти дни Делон не вспомнил о ней, не пришел и не подставил плечо – каждый за себя!

Роми пристрастилась слушать Баха. Его музыка – грозная и величественная, – немного помогала ей справиться с навалившимся на нее депрессивным состоянием.

Последний день жизни кинодивы – 29 мая 1982 г. В тот день Роми выразила желание поужинать в ресторане, и Лорен составил ей компанию. По возвращении домой Королева отправилась к себе, включила музыку любимого Баха и села писать письмо дочери, которое осталось нед описанным.

Утром 30 мая газеты вышли с броскими заголовками: Роми Шнайдер покончила с собой! Но уже вечером эксперты опровергли эту версию:

– Смерть наступила от разрыва сердца.

Однако кто знает, что произошло на самом деле.

«Черные тигрицы»

Их имена наводят ужас даже на стойких бойцов спецназа и опытных полицейских Индии и Шри-Ланки. Услышав о них, бледнеют солдаты правительственных войск, а крестьяне и жители отдаленных предместий начинают быстро собирать нищенский скарб и уходят из родных мест как можно дальше. Эти страшные женщины, словно вырвавшиеся из преисподней кровожадные демоны, не щадят никого, даже грудных младенцев. За ними остаются только трупы и выжженная земля. Они – «Черные тигрицы», специальное подразделение партизанской армии Тигров освобождения Тамил Илама, действующей на севере Цейлона…

Знамя террора

В конце восьмидесятых годов XX в. один из руководителей тамильских партизан-сепаратистов пригласил для серьезного разговора тайного советника по линии разведки, скрывавшего свое истинное имя под псевдонимом Агджа. Только несколько человек в штабе знали, кто он и откуда, а остальные питались слухами и предположениями. Одни авторитетно утверждали, что Агджа – бывший спецагент ЦРУ США, другие говорили, что он служил в советском КГБ, третьи считали его инструктором-арабом из Ирака или Палестины. Сам Агджа никогда ничего не опровергал, но и не подтверждал.

– Мы часто терпим поражения от подразделений правительственных