Ермак. Князь сибирский - Сергей Егорович Михеенков
– А вот, братцы, раз было дело… – И так до полуночи.
У другого костра кто-нибудь из тех же стариков, уже больше двух десятков лет служивших воле и царёву делу рядом с Ермаком, глядя в непроглядную темень летней волжской ночи в ту сторону, где осталась Казань, вдруг говорил:
– Вот где земля казацкой кровушки попила. Вот уж где погуляли мы с Тимофеичем.
Впрочем, стоп. Тут, братцы, как ни крути, а надобна отдельная глава, поскольку подступила большая тема. Мы её всячески обходили, надеясь на то, что довольно и упоминаний, беглых экскурсов в прошлое, но, видит Бог, этого мало. Постараемся рассказать о казанском походе Ермака и его товарищей непространно – Строгановы ждут, – но всё же отдельной историей.
Глава восьмая
Казанское дело
В старинных казацких песнях и былинах Ермак Тимофеевич в Казанском походе упоминается уже атаманом. В то время, в 1552 году, от роду ему было около двадцати лет, не больше. Впрочем, как отмечают историки казачества, круг мог избрать своим походным атаманом человека не по летам, а по заслугам. Возможно, двадцатилетний Ермак пришёл под стены волжской столицы татар и не атаманом, а простым казаком, и это ничуть не умаляет его воинских заслуг в решительной битве Москвы с Казанью.
Однако народ знает глубже и помнит крепче летописей. Вот одна из песен о Ермаке. Можно, как говорят, ей не верить и списать по статье простонародной наивности, а можно глубоко задуматься.
Пойдёмте мы, братцы, на Куму-реку[33],
На Куме-реке зимовать будем,
Мы поделаем балаганы камышовые,
Разъезды будем иметь дальние
До того-то местечка до урочного,
До того-то кургана до высокого.
Не буря шумит и не гром гремит —
От царя к Ермаку посол бежит,
Подаст он указы государевы.
Принимал Ермак указы
Сам вычитывал,
Прочитавши указы, речь возговорил:
– Я тебя, посланничка, не слушаю,
А я сам к царю на ответ пойду…
Тут стал государь его спрашивать:
– Не ты ли Ермак, сын Тимофеевич?
Не ты ли воровской донской атаманушка?
Не ты ли гулял там по синю морю?
Не ты ли разбивал мои кораблики?
Тут ответ держал добрый молодец:
– Тот-то я то Ермак сын Тимофеевич,
Тот-то я то казачий атаманушка,
То-то я то гулял по синю морю,
То-то я то разбивал кораблики,
Но кораблики были не орлёные,
Не орлёные были, не таврёные,
Не платили государю дани-пошлины…
Царь, прощая ослушание, Ермаку говорит:
– Сослужи ты, Ермак, мне службу верную.
Возьми ты, Ермак, мне службу верную.
Возьми ты, Ермак, мне Казань-город.
……………………………………
Тут ответ держал добрый молодец:
– Ты – надежда наш, православный царь!
Да не воры мы, не разбойнички,
Мы морские лишь все охотнички,
Разбивали мы там бусы-кораблики…
Отслужу я тебе службу верную.
Ты позволь мне, царь, Казань-город взять…
Государь говорил, как в трубу вструбил:
– Хорошо ты, Ермак, на суду стоял,
Хорошо пред царём ты ответ держал,
Но ой ты, удалой добрый молодец,
Ты Ермак сын Тимофеевич!
Ты скажи, как мне Казань-город взять?
– Ты надежда наш, православный царь!
Прикажи мне идти с донскими казаками-охотничками.
Если рыть подкопы под Казань-город,
Закатить бочонки зелья лютого…
Поставлю тебе две свечи воску ярого
И поставлю часового своего надёжного,
Донского казака, есаулушку любимого,
Ты узнаешь, как в Казань-город войтить,
Как догорят две свечи воску ярого.
Скликает Ермак донских казаков:
– Ой вы, донские казаки-охотнички,
Вы донские, гребенские сы яицкими!
Гряньте-погряньте вверх по Волге-реке
В тот славный Казань-город…
На белой заре на утренней
Воску ярого свечи догорают.
Глубокие подкопы разрываются,
Стены каменные разваливаются…
Государь призывает Ермака и говорит:
– Ой ты, удалой мой добрый молодец,
Ермак сын Тимофеевич!
Чем ты хочешь, тем буду жаловать —
Сёлами или подсёлками,
Или великими городами-поместьями!
Отвечает Ермак:
– Батюшка надежда, свет великий государь!
Не жалуй ты меня городами, подсёлками
И большими поместьями, —
Подалуй ты нам батюшку Тихий Дон
Со вершины до низу, со всеми реками-потоками,
Со всеми лугами зелёными
И с теми лесами тёмными.
Как проходит, братцы, лето тёплое,
Настаёт, братцы, зима холодная.
И где-то мы, братцы, зимовать будем?
На Яик нам пойтить – переход велик.
А на Волгу пойтить – нам ворами слыть.
Нам ворами слыть, быть половленным,
По разным по тюрьмам порассаженным,
А мне, Ермаку, быть повешену.
Как вы думайте, братцы, да подумайте
И меня, Ермака, вы послушайте!
Ермак говорит, как в трубу трубит:
– Пойдёмте мы, братцы, под Казань-город!
Под тем ли под городом сам царь стоит,
Грозный царь Иван Васильевич.
Он стоит, братцы, ровно три года,
И не может он, братцы, Казань-город взять.
Мы пойдёмте, братцы, ему поклонимся
И под власть его ему покоримся!
Как пришёл Ермак к царю, на колена стал,
Как возговорит царь Ермаку-казаку:
– Не ты ли, Ермак, воровской атаманушка?
Не ты ли разбивал бусы-корабли мои военные?
– Я разбивал, государь, бусы-корабли,
Бусы-корабли не орлёные, не клеймёные!
Отслужу я тебе, государь, службу важную.
Ты позволь мне, царь, Казань-город взять.
А возьму я Казань ровно в три часа.
Да и чем меня будешь жаловать?
Как надел Ермак
