Ирина Мокроусова - Сергей Собянин: чего ждать от нового мэра Москвы

Только в апреле 2003го стороны пришли к соглашению. Настойчивые юристы приобрели у Кокоулиной контрольный пакет, аккумулировав 59 % акций универмага, директором ЦУМа в конце концов стала Осинцева.

Опасения агрессии по отношению к своему бизнесу со стороны близких к администрации структур среди тюменских предпринимателей имелись, несмотря на заявление Собянина о том, что он не будет вмешиваться в хозяйственные споры. Многие из опасающихся в надежде на возможную защиту решили участвовать в патронируемом Кремлем проекте – ОПОРа.

Тюменское региональное отделение ОПОРы было задумано прежде всего как объединение уже существующих предпринимательских организаций. В состав оргкомитета вошли представители Ассоциации предприятий легкой промышленности Тюменской области, Тюменского регионального профсоюза предпринимателей, Тюменской торгово-промышленной палаты, Ассоциации предприятий пищевой и перерабатывающей промышленности, Тюменского топливного союза и других. Председателем координационного совета был избран президент концерна НИККА Александр Юффа, известный тюменский бизнесмен.

На своей пресс-конференции Павел Митрофанов высказался о тюменской ОПОРе несколько пренебрежительно: у нас в Тюменской области на бумаге существует 72 организации, дай бог, если треть из них есть в реальности. Создано еще одно объединение – что ж, лишь бы работало.

Средства массовой информации, входящие в губернаторский пул, факт создания ОПОРы проигнорировали либо отозвались о нем с иронией. Возможно, это было и отражением отношения Собянина: многие наблюдатели говорили о том, что к малому и среднему бизнесу он как минимум равнодушен.

Кроме иронии были инструменты и пожестче: не все иногородние участники учредительной конференции смогли на ней присутствовать: по совпадению, на подъезде к Тюмени их «завернули» сотрудники ГИБДД.

Так или иначе, но настоящего противостояния не произошло. Со временем организация органично вписалась в стройные ряды сформированного под эгидой администрации Гражданского форума.

Здесь будет город-сад

Буквально на следующий день после инаугурации нового губернатора в Тюмени появились невиданные здесь раньше, но хорошо знакомые жителям Когалыма импортные машинки для уборки снега. И сами машинки, и свеже-расчищенные улицы произвели на тюменцев неизгладимое впечатление.

Особенно поразительным было то, что чудо продолжалось и через неделю, и через месяц и в следующем году не закончилось. Во время снегопада техника появлялась на главных улицах через десять минут, расчистив там, ехала не в гараж, а в микрорайоны.

Еще одна, казалось бы, сугубо городская тема, до сих пор прочно связанная в сознании тюменцев с именем Собянина, – зимнее освещение улиц, уже упомянутое выше. Нельзя не отметить: ночная Тюмень заметно похорошела. Не столько за счет скромных и не очень гирлянд, которые повесили тюменские офисы и конторы, сколько за счет масштабных работ по освещению: вдоль улиц расставили фонари – «чупа-чупсы», фонариками украсили мосты и акведуки, самые красивые здания города снабдили стильной подсветкой.

Вернувшиеся с зимних каникул туристы, въезжая в город ночью, поражались: за окошком автомобиля они видели тот же самый Дубай, откуда только что прилетели.

Летом же Тюмень убедилась: новый губернатор знает толк в ландшафтном дизайне. Было высажено невиданное здесь раньше количество цветов, по площадям и главным улицам раскатали рулонные газоны.

Новый губернатор знает толк в ландшафтном дизайне.

Самую жесткую критику немногочисленной, впрочем, оппозиции вызвала вырубка тополей. По плану Собянина тополя – от них слишком много пуха! – нужно было заменить на более ценные породы деревьев – яблони, например.

Новые деревья действительно посадили, однако тоненькие саженцы не могли заменить старых деревьев. В разгар лета от палящего солнца – а в Тюмени солнечных дней в году не меньше, чем в Киеве, – укрыться было негде. «Скучает по родной тундре», – язвили критики. А тут еще, кроме тополей, кое-где попали под благоустроительную раздачу и редкие деревья вроде черемухи Маака. Их вырубали, чтобы придать более импозантный вид скверу или построить что-нибудь нужное.

Экологи волновались, к ним присоединялись сознательные граждане. Были случаи и многодневных стояний – с рок-концертами, сбором подписей и прочей классикой мирного гражданского протеста.

Собянин и его команда реагировали по принципу «собака лает – караван идет». То есть практически индифферентно, временами позволяя общественности уговорить себя на какие-то уступки. Например, защитникам черемухи пообещали вырубить только старые деревья, а более молодые, из тех, что вырубить не успели, сохранить, для этого заменив прямые дорожки на кривые, огибающие деревья.

Впрочем, большинство граждан на отдельные щепки, летевшие от благоустроительных топоров, предпочитали внимания не обращать. Народу новый облик Тюмени в общем и целом нравился.

Хватало и показухи, символом которой стала кампания по ремонту фасадов, выходивших на «гостевую» улицу (такое понятие весьма прижилось в Тюмени эпохи Собянина и обозначало улицы, по которым высокие гости едут из аэропорта в центр).

Притом у школы, фасаду которой повезло выходить на гостевую, второе крыло, прикрытое деревьями и из движущегося автомобиля не заметное, могло так и остаться некрашеным.

С января 2004 г. на месте бывшего городского сада осуществлялся грандиозный – на 300 млн руб. – проект: строительство пешеходной зоны с ресторанами, скульптурами, аттракционами, фонтаном.

Собянин и его команда реагировали по принципу «собака лает – караван идет».

Проект критиковали прежде всего за то, что он предполагал снос многострадального Центрального стадиона, в долгожданную реконструкцию которого уже были вложены деньги. Люди еще не забыли вырубку деревьев, которые росли в горсаду.

Критику традиционно проигнорировали, бульвар построили. Он стал символом Большого Собянинского Стиля, что отмечают многие, в том числе обозреватель культурной жизни региона и драматург Елизавета Ганопольская: «И в пространстве, и в социальном общении, и в личных отношениях всё должно быть ясно, логично и хорошо просматриваться. Для этого нужно все расчистить. Невидимым для других должен оставаться лишь сам Главный Наблюдатель».

Большинству тюменцев понравился и бульвар, и фонтан и скульптуры. Интеллигенция, пофыркав на «гробы» ресторанов быстрого питания, чугунных «влюбленных женщин» в двусмысленных позах, пообсуждав тот факт, что скульптуры заказаны в другом городе за несусветную цену, присоединилась к гуляющим на бульваре – надо же где-то гулять.