Секретные коммандос - Джон Л. Пластер
Поздно утром следующего дня посыльный сообщил, что меня ждут в разведроте. Черт возьми, подумал я, разумеется, Первый сержант Пинн выродил какое-то дело, чтобы занять меня. Я боялся этого.
Но когда я вошел, Пинн, Ховард и Лесесн замолчали и повернулись ко мне. Пинн жевал незажженную сигару. На их лицах отражалось напряжение. Затем капитан Лесесн сказал: "Кови не смог дозваться разведгруппу "Нью-Мексико" сегодня утром". Я не был уверен, что он пытался сказать. "Группа Брайт Лайт сейчас на земле".
Мне пришлось переспросить: "Что такое группа Брайт Лайт?"
Мне должно было бы услышать грохот дверей склепа или, может быть, смешок Мрачного Жнеца. А так… Я не был уверен, что пытался сказать Лесесн. Кто-то был ранен? Они уходят от преследующих их северовьетнамцев? Я посмотрел им в лица.
Я слышал голос Ховарда, но едва понимал, что он сказал. "Они были убиты, Джон. Стивенс, Буллард и Симмонс — все они мертвы. Группа Брайт Лайт, это спасательная команда, вывозящая их тела".
Это было слишком. Я только что был с ними в Дакто. Это же была целая наша группа, этого не может быть! Как? Затем меня охватило настоящее понимание. Я был единственным выжившим в разведгруппе "Нью-Мексико". Если бы не грузоподъемность вертолета "Хьюи" в жаркий день, я тоже был бы мертв.
В тот вечер вернувшаяся группа Брайт Лайт сообщила дополнительные подробности. Мои товарищи по группе оказались под шквальным огнем из реактивных гранатометов, РПГ — ракет того же типа, как та, что Джо Уокер выпустил на стрельбище в Ярд-Кэмп — ранившим всех троих американцев. Затем наступающие северовьетнамцы изрешетили их пулями из АК в упор. Ни один из моих товарищей по группе не сделал ни одного выстрела — у них не было ни единого шанса.
Группа Брайт Лайт нашла их тем же способом, что и следопыты NVA, пройдя по следу, который они невольно оставили от места высадки до точки, где погибли.
Не было никого, с кем бы я мог увидеться, пойти на вертолетку, посидеть, поговорить. Заняться было нечем. Их тела уже были на пути в похоронный отдел в Плейку, где их подготовят к отправке в Штаты. И, как я узнал, их семьям сообщат, что они погибли в бою в Южном Вьетнаме, а не в Лаосе, чтобы соответствовать правилам отрицания Госдепартамента. Именно так сообщалось обо всех потерях SOG.
Большую часть следующего дня я просидел в одиночестве в пустой комнате нашей группы. Я почувствовал облегчение, когда прибыл лейтенант, чтобы описать и упаковать личные вещи Ларри Стивенса и Билли Симмонса. Не в силах смотреть, я ушел. В комнате РГ "Делавэр" Один-Ноль Лютор "Люк" Дав нашел письмо от девушки Чарльза Булларда, где она писала, что боится, что его убьют. Она умоляла его быть осторожным.
В тот вечер в клубе я, казалось, впал в транс, когда капитан Лесесн снова солировал, когда мы пели "Эй, Блю". Затем наступил душераздирающий момент, когда мы добавили последнюю строфу и эти три имени — "Стивенс, Симмонс и Буллард тоже. Эй, Блю — Что за славный пес ты, Блю".
Прежде чем я успел заплакать, я вышел наружу, закурил и посмотрел на луну. Я где-то читал, что греки верили, что пока кто-то помнит тебя, ты бессмертен. Я вслух поклялся, что никогда не забуду своих товарищей по группе. Никогда, хотя я их почти не знал.
Затем я дал себе волю и расплакался так же сильно, как и все остальные.
Можно сказать, что они погибли из-за невезения или плохих полевых навыков, но я считал, что они погибли из-за того, что у них было слишком мало времени, недостатка шансов учиться на ошибках — в SOG всего одна ошибка, и ты можешь оказаться мертвецом. Ларри Стивенс так и не смог извлечь пользу из опыта. Я снова расклеился.
Но Стивенсу, Симмонсу и Булларду не нужно было это нытье. Я должен был стать жестким, начать сейчас, этим вечером, с этой минуты. Их смерть не имела смысла, никакого смысла — если я не извлеку урока из их потери. Их засекли следопыты. Что бы я мог сделать по-другому? Несмотря на все тренировки, они не были готовы. Я должен был подготовиться, я должен учиться, слушать, впитывать. Я ничего не знал, и должен был признаться в этом самому себе. Уроки, которые нужно было усвоить? Я даже не знал правильных вопросов. Вся моя предыдущая подготовка была лишь основой. Начальный курс, подготовка пехотинца-десантника, прыжковая школа, Силы специального назначения — все это почти не имело отношения к жизненно важным навыкам, которые были нужны мне сейчас.
Я не знал ничего.
Я должен научиться ускользать от сотен вооруженных преследователей, собирающихся убить меня, научиться перехитрить людей-следопытов и собак. И я должен мастерски владеть своим оружием.
Или NVA убьют меня, как и предупреждал майор Джекс. В тот момент я понял, как никогда раньше, что мою наивность смывает, как прилив уносит пляжный песок. Я больше никогда не сравню SOG с норвежским Сопротивлением или с любым фильмом, который когда-либо видел. Мой подход сложился, все было ясно. Я знал, что должен делать.
Нужно было так многому научиться.
Глава 3
Со времен Франко-индейских войн американцам не приходилось забираться в столь дикие места, чтобы сразиться с численно превосходящим противником. Для победы в этих условиях, требовались давно забытые навыки — выслеживание и противодействие ему, скрытность, преследование, маскировка, навыки движения сквозь заросли. И поскольку задачей было не просто выжить, а выполнить задачу и выжить — и именно в таком порядке — нам годились только полевые навыки высшей пробы.
Навыки были идентифицируемы, но не было никаких применимых наставлений, никаких наставлений, никаких учебных фильмов, даже планов занятий. Как заметил один бывалый Один-Ноль: "Ты не сможешь найти этого в "книге", потому что эту "книгу" мы только пишем".
Тогда где же мне учиться?
Я обнаружил, что большая часть этих бесценных знаний ежедневно преподавалась на лучшем в мире курсе тактики — в нашем сержантском клубе. Чуть ли не каждый вечер в клубе появлялся кто-нибудь из Один-Ноль, только что едва спасшийся, или после хитроумной засады, или из смелого рейда, чтобы посидеть среди товарищей за
