Противостояние президенту США. Откровения бывшей помощницы Байдена - Тара Рид
– Эй, Тара, куда вы собрались? – спросил он мягким, добрым голосом.
– Мы уходим отсюда, Мики. Я не могу больше здесь оставаться.
– Я буду очень скучать, если вы уйдете. А может быть, я лучше приготовлю вам бутерброды и чай со льдом? А потом сделаем домашнее малиновое мороженое. Что скажешь?
– Я не шучу, Майкл. Я видела пистолет и…
Внезапно меня захлестнули слезы. Майкл нежно обнял меня и произнес:
– Представляю, как ты испугалась, увидев это, дорогая. Мне очень жаль.
Я все еще плакала, когда мы остановились возле пруда. Майкл расстелил одеяло в тени большого клена, чтобы Коллин мог поиграть, а я сесть и отдохнуть. Я устала и изнемогала от жары. Когда мы устроились, Майкл начал напевать: «Беги, если хочешь, на вершину холма…». Это была песня «Джин» из мюзикла «Оливер», которой он меня убаюкивал перед сном, когда мне было пять лет. Под эту мелодию глаза стали закрываться и я заснула.
У Майкла была способность замедлить время даже в самый лихорадочный день. Он всегда был моим защитником. Когда он через несколько лет умер, мне уже никогда не было так тепло и спокойно. Я искала эту безусловную любовь в работе, мужчинах и даже в себе. Чувство дома испарилось на небеса и оставило меня совершенно одну. Я приспособилась жить дальше, но так и не свыклась с тем, что Майкла больше нет.
В тот день мне помогло буддийское спокойствие Майкла. Я по-прежнему чувствовала себя неловко, но уже не до безумной паники. Пока мама спала, я зашла посмотреть на нее. Она была так хороша в своем сарафане с маленькими кружевными ромашками! Я собрала для нее цветы в саду, сделала открытку с блестками, чтобы сказать, как сильно я ее люблю, и положила все это рядом с ее кроватью. Может, она и не ушла бы, если бы знала, что мы ее очень любим.
Позже Майкл, Коллин и я ели на кухне, а мама зашла сварить кофе. Она подошла, заключила меня в ароматные объятия, поблагодарив за цветы, и долго так стояла, целуя меня в голову снова и снова. Потом она включила свою любимую джазовую музыку – «Черный кофе» Пегги Ли. Летняя гроза на тот момент закончилась.
Но бури продолжались всю мою жизнь. Мама любила читать разную литературу – от классиков до современных писателей. Однажды на мой день рождения она подарила мне сборник стихов Меррит Маллой, американской поэтессы ирландского происхождения, «Моя песня для того, кто никогда не пел для меня». Последним подарком, который она мне сделала перед смертью, были стихи Рода Маккуэна и роман Эрики Йонг. Матери нравились грубый юмор и прямолинейный стиль изложения Эрики. Когда я приносила ей одно из своих стихотворений, она кивала и говорила: «Хорошее начало. Теперь запомни: показывай, а не рассказывай читателю. Пусть читатель сам придет к тебе. У тебя получится».
Я хорошо запомнила ее совет. Она со смехом рассказывала историю о том, как они с моим отцом были «битниками»[25] и писали стихи за бесплатные обеды в ресторане на Каннери-Роу в Монтерее.
В ночь, когда на меня набросился сенатор Джо Байден, я сразу позвонила матери и все ей рассказала. Также, по горячим следам, я сообщила о случившемся Коллину и моей подруге Мейв. Я поделилась с ними всеми подробностями – как меня попросили передать сенатору спортивную сумку, как он остановил меня в коридоре, засунул руки мне под одежду и изнасиловал. Брат и подруга подтвердили эту историю в своих интервью газетам «Нью-Йорк Таймс» и «Вашингтон Пост».
Моя мама, по которой я так скучаю, особенно сейчас, знала все.
Глава 7. Что такое юность?
Что юность? Порывистое пламя.
Что дева? Лед и желание.
Все в мире идет своим чередом.
Роза распустится и сразу увянет.
Вот так же и юность, вот так
и прекрасная дева.
Песня «Что такое юность» на музыку Н. Роты из к/ф Ф. Дзеффирелли «Ромео и Джульетта», 1968 г.
Весь мир – театр, а люди в нем – актеры.
Уильям Шекспир
Когда я была маленькой, мой отец руководил общественным театром. Первый спектакль, который я посмотрела, был «Камелот». Я запомнила все песни. В «Ромео и Джульетте» мне нравилось исполнять роли Тибальта и Меркуцио, разыгрывая схватки на мечах или изображая езду верхом.
Моей любимой игрушкой был проигрыватель. Я часами танцевала под «Лебединое озеро» и слушала аудиоверсию «Ромео и Джульетты» Дзеффирелли. Майкл и мама читали мне Шекспира. В пять лет я уже сама декламировала Шекспира публике в комнате отдыха общественного театра. Майкл любил мое пение. Ему нравилось, как я исполняла тему любви из фильма «Ромео и Джульетта» – песню «Что такое юность?». Годы спустя эту же песню я пела, когда мы развеивали его прах над Тихим океаном. Я всегда ценила старую английскую прозу, а моя любовь к театру только крепла.
Все детство и часть ранней взрослой жизни я мечтала быть актрисой и поэтессой. Моей первой пьесой была «Принцесса на горошине», где я играла Принцессу. И Майкл шутил, что когда мне захотелось новую кровать, я начала использовать актерские приемы и стала жаловаться всем домашним на больную спину. Мать называла меня Дездемоной, закатывала глаза и говорила, что новую кровать она покупать не будет.
Мне приходилось учиться в нескольких школах, потому что мои родители разъехались после развода. Но я по-прежнему увлекалась театром. В старших классах у меня появились друзья-любители драмы. Подруга Лаура была блондинкой, а я – брюнеткой, так что мы получали разные роли и не ссорились. Айлин, еще одна моя подруга с копной красивых рыжих волос, тоже была очень хорошей актрисой. Наша школа в Афинах, штат Джорджия, с энтузиазмом относилась к футболу и театру. Наши школьные спектакли всегда собирали много зрителей. Нас даже отправили на Государственный конкурс одноактных пьес.
Вместе с Кэлом, моим первым парнем, мы играли в мюзикле «Бриолин». Я исполняла роль Риццо. Кэл был творческой личностью и, как и я, обожал театр и музыку. Мы остались друзьями на всю жизнь.
Лаура (она стала театральным режиссером и ставила Шекспира в Нью-Йорке и Праге) недавно написала мне в соцсетях и рассказала, что с Кэлом связывались журналисты «Нью-Йорк Таймс» по поводу моей истории, и он страстно меня защищал от нападок прессы, несмотря на то, что был демократом.
Когда
