Читаем вместе с Толстым. Пушкин. Платон. Гоголь. Тютчев. Ла-Боэти. Монтень. Владимир Соловьев. Достоевский - Виталий Борисович Ремизов
О природе человека и коварстве медицины
«Прочистите лучше мозги: это будет
полезнее, чем прочистить желудок».
Монтень
О деспотизме врачей и несчастных пациентах
Больше всего свое критическое жало Монтень и Толстой направили против медицины. Им претило высокомерие врачей и лекарей, чье поведение часто противоречило нравственным нормам.
Замечу также, что Толстому не раз ставили в упрек его отрицательное отношение к медицине. Упрек напрасный, ибо Толстой часто обращался к врачам, многие из них были его друзьями, в том числе и Душан Маковицкий, с которым он отправился в последний путь, уходя из Ясной Поляны за несколько дней до смерти. Но в критике Толстого было немало справедливого. Прежде всего ему претило высокомерие ученых от медицины, которые склонны были оправдывать часто необоснованное вторжение медицинской науки в саму природу человека. Далее, он считал необходимым указать на поверхностное понимание врачами причин болезни. Известен случай, когда один из зарубежных посетителей Ясной Поляны, побывав в крестьянских избах, обнаружил распространение сифилиса. На его слова «Надо строить больницы, лечить людей» Толстой ответил довольно резко: «Все это бесполезно». Гость бежал в ужасе от Толстого, не поняв сути сказанных им слов. Важно не просто лечить, а надо устранить причины возникновения болезни, а они коренятся прежде всего в психологии человека, пребывающего в зависимости от власти плоти. Сегодня ты его вылечишь, а завтра он опять заболеет тем же. Духовная спячка — причина многих болезней. Не здоровое тело определяет здоровый дух, а, наоборот, дух правит телом, а оно — храм духа.
Читая «Опыты» Монтеня, Толстой не упустил возможности вместе с французским автором лишний раз лягнуть врачей за их излишнюю веру в силу медицины и высокомерное отношение к больным.
Привожу фрагменты, отчеркнутые Толстым. Миную комментарии, ибо сами тексты указывают на недоброжелательный по отношению к медицине и врачам характер суждений.
«<…> в медицине я глубоко чту ее славное название, цели, которые она себе ставит, и те столь полезные вещи, которые она сулит человечеству, но у меня нет ни почтения, ни доверия к тому, что слывет у нас медициной.
Прежде всего опыт повелевает мне опасаться медицины, ибо на основании всего того, что мне приходилось наблюдать, я не знаю ни одного разряда людей, который так рано заболевал бы и так поздно излечивался, как тот, что находится под врачебным присмотром. Само здоровье этих людей уродуется принудительным, предписываемым им режимом. Врачи не довольствуются тем, что прописывают нам средства лечения, но и делают здоровых людей больными для того, чтобы мы во всякое время не могли обходиться без них. Разве не видят они в неизменном и цветущем здоровье залога серьезной болезни в будущем? Я довольно часто болел и, не прибегая ни к какой врачебной помощи, убедился, что мои болезни легко переносимы (я испытал это при всякого рода болезнях) и быстротечны; я не омрачал их течения горечью врачебных предписаний» (1876, 3, 264–265 / Кн. 1, 680).
* * *
«Будем следовать ей (Природе. — В.Р.), ради бога, будем ей подчиняться. Она ведет тех, кто следует за ней, тех же, кто сопротивляется, она тащит силком вместе с их безумием и лекарствами. Прочистите лучше мозги: это будет полезнее, чем прочистить желудок.
Одного спартанца спросили, каким образом он прожил здоровым столь долгую жизнь. „Не прибегая к медицине“, — ответил он. <…> Счастье врачей в том, что… их удачи у всех на виду, а ошибки скрыты под землей, но, кроме того, они обычно искусно используют все, что только можно; если в нас есть крепкая и здоровая основа от природы или по воле случая, или еще по какой-нибудь неизвестной причине (а таких причин несметное множество), то они вменяют это в заслугу именно себе. Если пациенту, находящемуся под присмотром врача, повезет в смысле излечения какого-нибудь недуга, врач обязательно отнесет это за счет медицины. Случайности, которые помогли излечиться мне и тысяче других людей, не прибегающих к помощи врачей, они обязательно припишут себе и будут похваляться ими перед своими больными; но, когда дело идет о плохом исходе болезни, они полностью отрицают свою вину и сваливают ее целиком на пациентов. <…> Они не боятся плохо делать свое дело, так как и плачевный исход умеют обратить себе на пользу. У врачей несомненно есть основания требовать от больного веры в прописываемые ими средства, ибо надо действительно быть очень простодушным и податливым, чтобы довериться столь сомнительным фантазиям» (1876, 3, 268–269 / 682–683).
«О коленцах и фокусах» врачей
«Они рекомендуют нам часто иметь дело с женщинами, ибо это открывает выводные пути и проталкивает песок и его осадок. Однако они же уверяют, что это вредно, так как возбуждает почки, утомляет и ослабляет их. Хорошо, говорят они, купаться в теплых источниках, так как это размягчает те места, где застаивается песок и скопляются камни, но это же и вредно, — заявляют они, — потому что внешнее тепло содействует затвердению и окаменению скопившихся в почках веществ. Лицам, лечащимся на водах, говорят врачи, полезно мало есть вечером, чтобы вода, которую им предстоит выпить утром, оказала лучшее действие на пустой и неперегруженный желудок, но они же утверждают, что лучше мало есть за обедом, чтобы не пресекать незакончившегося еще действия выпитой воды и не обременять желудок сразу же после этой работы, перенося переваривание пищи на ночь, когда это совершается лучше, чем днем, ибо днем тело и душа заняты кипучей деятельностью».
Такие коленца и фокусы выкидывают врачи, колеблясь во всех своих суждениях, и все это за счет нашего здоровья.
«Пусть поэтому не осуждают тех, кто при виде хаоса, царящего в медицине, предпочитает послушно следовать голосу природы и собственных влечений, сообразуясь с участью большинства людей» (1876, 3, 282 / Кн. 1, 689).
* * *
«Мой отец прожил семьдесят четыре года, мой дед — шестьдесят девять, а мой
