Правило первой влюбленности - Сьюзен Бишоп Криспелл
Рен взглянул на Лану, сквозь его сияние разбитого сердца пробивалась жизнь. Нити розового и золотого ярко горели в центре, возрождая любовь.
– Если это чушь, то что тогда правда? – спросил он.
– Мне кажется, твоё разбитое сердце – это доказательство, что ты любил Лану и любишь до сих пор. Твои чувства такие же интенсивные, просто теперь они другого оттенка. Ты настолько погряз в них, что буквально не можешь чувствовать больше ничего.
Лана посмотрела на него, но не смогла увидеть того же, что и я, поэтому закатила глаза.
– Можешь не объяснять нам, что мы любили друг друга. Мы всё это пережили сами. Мы знаем.
– Правда? Разве вы расстались не из-за того, что ты сомневалась, любит ли он тебя? – спросила я.
– Да, потому что твои фальшивые отношения заставили меня желать того, чего на самом деле не существовало, – ответила она.
– Существовало. Я знаю, что такое настоящая любовь, потому что я наблюдала за вами очень долгое время. Когда я думала о том, какой подарок Август может подарить мне, я представляла, что бы сделал Рен. Что он делал на протяжении многих лет. Я не знаю, перестал ли он проявлять к тебе внимание или это ты слишком привыкла к его широким жестам, но я так хотела испытать хоть раз что-то подобное, что придумала себе отношения ради этого.
Я думала, что хотела Рена. Он казался идеальным, ведь у него была прекрасная внешность, такая же прекрасная личность и ещё более чудесное сердце. Но, несмотря на все эти качества, мне хотелось не конкретно Рена, а только идею.
– И это должно оправдать тебя? – спросил Рен. Его голос всё ещё был довольно резким, но выражение лица явно смягчилось. Он словно старался понять меня, чтобы я могла всё исправить.
Положив руки на колени, я откинулась назад, пытаясь занимать как можно меньше места.
– Нет. Я знаю, что мы не можем просто забыть о том, что я сделала. На то, чтобы снова доверять мне, потребуется время. Но вы должны поверить: ваша любовь заслуживает второго шанса.
Лана наклонилась вперёд, и её ноги упёрлись в ноги Рена. Они посмотрели друг на друга, и страсти в их глазах хватило бы, чтобы спалить это место дотла. Она не выдержала первой и перевела взгляд на меня. Лана всё ещё казалась раздражённой, но, по крайней мере, она перестала выглядеть как злая ведьма.
– С чего нам тебе верить? У тебя даже парня никогда не было.
– Это не значит, что я не знаю, как выглядит любовь. – Или как она ощущается. Прозвучало грубее, чем я рассчитывала. Её гнев явно был заразителен, однако если я буду огрызаться, то ничего не добьюсь. Я размяла плечи, чтобы хоть как-то снять напряжение, и попыталась улыбнуться. – Да, у меня не было парня. Но моих представлений о любви хватило, чтобы ты начала завидовать. Так что я знаю, о чём говорю.
Только если это касалось других людей. Моя личная жизнь – это отдельная история.
Глаза Рена распахнулись, и в них засияла надежда. Он мог злиться, но ему хотелось поверить моим словам.
– Мо говорила, что ты переживаешь из-за расставания. Это правда? – спросил он Лану.
– Она сказала тебе это до или после того, как ты её поцеловал?
– До. И поцелуй был неожиданностью. Мы говорили о тебе, Августе и о том, что оба не хотим начинать встречаться с кем-то ещё, потому что всё ещё любим прежних партнёров. То есть я по-прежнему люблю тебя, а она, как я думал, была влюблена в Августа, но раз они никогда не встречались, то она не может испытывать к нему чувства по-прежнему. Хотя очевидно, что какие-то чувства были, просто они в итоге спроецировались на меня. Так ведь, Мо? Ты ведь даже извинилась передо мной, что доказывает, что поцелуй ничего не значил.
Лане потребовалась минута, чтобы переварить это объяснение, и ещё одна для того, чтобы понять, принимает ли она его.
– Ладно, допустим, что ты не хотел целовать её. Давай вернёмся к части, где ты всё ещё меня любишь.
Рен едва сдерживал улыбку. Но он остался сидеть на месте, а его поведение внезапно изменилось: челюсть напряглась, а руки сжались в кулаки.
– Нет, если ты продолжишь говорить, что я никогда не любил тебя. Это ложь, и ты знаешь об этом. Наше расставание причинило мне столько боли, сколько я не испытывал за всю жизнь. Мне как будто буквально вырвали сердце из груди.
Я бы решила, что он преувеличивает, но я видела его терзания своими собственными глазами.
– Я могу показать тебе, что он чувствовал.
– Как? – спросили они одновременно. Две половинки одного целого.
– С помощью фотографии для моего проекта разбитых сердец.
– Не понимаю, как это поможет, – засомневался Рен. – Без обид, но это просто фотография.
– Ты просто не видел финальную версию. Я нарисовала твою боль из-за разрыва с Ланой поверх портрета, поэтому вы оба сможете увидеть её.
– Почему ты так стараешься? – спросила Лана, ещё наклонившись вперёд, чтобы пронаблюдать за моей реакцией.
– Я не хочу быть одной из причин, по которой вы расстались, даже незначительной, – ответила я, доставая сумку из-под стола. – Какие бы у вас ни были проблемы, вы сможете разрешить их сами. Но я бы хотела загладить вину за то, что исказила твои представления об отношениях. Убедить тебя в том, насколько сильно Рен тебя любит, – единственный известный мне способ.
Достав портрет, я протянула его Лане. Она вздохнула то ли с благоговением, то ли с недоверием. Рен замер рядом со мной.
– Довольно весёлые цвета для разбитого сердца, не находишь? – удивилась она, однако оторваться от фотографии не смогла. – Я думала, ты возьмёшь чёрный или что-нибудь столь же депрессивное.
– Ты сейчас серьёзно критикуешь цвета? Я не выбираю их наугад. Сияние разбитого сердца выглядит именно так. А вот эти розово-золотые завитки – это любовь к тебе, которая ещё не покрылась патиной.
– То есть бирюзовый – это любовь, которую я испытывал и которая исчезла? – уточнил Рен.
– Она не исчезла. Просто превратилась в боль, – ответила я.
– Можно ли как-то вернуть всё назад? – спросила Лана.
Он протянул руку через стол. Это было приглашение. Мольба.
– Ты этого хочешь?
Она покачала головой. Косы упали ей на лицо, и она начала зачёсывать их назад, чтобы занять руки. Чтобы
