Дело об ожившем мертвеце - Софи Клеверли

– Наши билеты! – принялась я шарить по карманам. – Я… Джек, билеты у тебя?

Оливер подхватил мою игру и начал искать несуществующие билеты в своих карманах, сосредоточенно приговаривая.

– Билеты… Да я только что видел их у себя, клянусь… Слушай, а я случайно тебе их не отдавал?

Очередь за нами начинала волноваться, терять терпение.

– Проходите, – вздохнул контролёр и махнул нам рукой. – Примите мои соболезнования.

– Ах, благодарю вас, сэр, моя бедная бабушка была бы тронута вашим участием… и добротой. О моя милая, любимая бабушка!..

Усердно шмыгая носом, я прошла на станцию, Оливер шёл рядом со мной, обняв меня за плечи. Скелет? Ну он тоже как-то просочился.

На платформу вёл туннель, с большим вкусом выложенный белыми и терракотовыми керамическими плитками и освещённый газовыми светильниками. Я продолжала держать в руке чёрный носовой платок, за которым очень удобно скрывать довольную улыбку.

– Удалось! До сих пор не верится! – шепнул Оливер, снимая свою руку с моего плеча.

– Тсс! – шикнула я. – Больше печали на лице, больше печали! Мы очень скорбим, не забывай!

У платформы пыхтел, выпуская в воздух клубы едкого дыма, громадный чёрный паровоз, к которому было прицеплено с десяток лакированных, чёрных с золотом вагонов, на каждом из которых была прикреплена табличка с именем усопшего.

Скелет сориентировался самым первым из нас и уверенно направился к головному вагону, тоже чёрному с золотом, только без окон.

– Всё правильно, умница моя, – шёпотом похвалила я Скелета и добавила, повернувшись к Оливеру: – В любом из именных вагонов нас раскусят в один момент. Пошли вот в этот, без окон.

– А почему без окон? Для чего он? – спросил Оливер, нервно осматривая странный вагон.

– Для гробов, – коротко пояснила я.

Как я уже, кажется, говорила, Некрополь был не только центральной, но и конечной станцией, поэтому нам предстояло настроиться на довольно долгое путешествие. Прежде чем попасть на это пригородное кладбище, поезд долго петлял по городским окраинам, собирая пассажиров. Собственно говоря, ничего плохого в этом путешествии не было бы, не сиди мы при этом взаперти в тёмном вагоне, прячась за грудой гробов. Причём гробы эти не были пустыми.

Я видела, как неуютно чувствует себя Оливер, и нисколько не осуждала его за это.

– Это же не просто гробы, – бормотал он, указывая на них рукой. – В них же эти… Мёртвые… Покойники, мисс. А вдруг им не нравится, что мы вместе с ними едем?

– Как сказано в Библии, «мёртвые не ведают ничего», – ответила я, рассеянно поглаживая лежащего у моих ног на пыльном полу Скелета. – Хотя это, по-моему, не совсем так, – добавила я, вспомнив обо всех вещах, которые я столько лет улавливала на кладбище. – Они ведают, только вот их мало что заботит. Хотя они могли бы и поблагодарить нас, ведь если мы сумеем остановить убийцу, им только просторнее будет. А то ведь знаешь, все городские кладбища уже переполнены, мертвецам на них не протолкнуться. Именно потому и построили, между прочим, эту железнодорожную ветку в Некрополь. В город мёртвых.

– Ну, может, покойники мало что – или вообще ничего – не знают, но зато вам-то о них очень многое известно, мисс.

– Ага! – не без гордости откликнулась я. Мне было приятно, что Оливер признал мой талант слышать голоса призраков. Только он один это и признавал, больше никто.

– А сейчас вы их слышите, мисс? – спросил Оливер. – Можете спросить их, о чём они думают?

Я прикрыла глаза, сосредоточилась, но не улавливала ничего, кроме ощущения тишины и покоя.

– Молчат, – ответила я. – Новенькие, только привыкают ещё к тому свету, не до разговоров им.

Какое-то время мы сидели молча. Темнота, ритмичное постукивание шпал под колёсами, изредка – паровозный гудок. Всё это настраивало на размышления, и голову мою начинали переполнять далеко не самые весёлые мысли. Что ждёт моего папу? Кто вы, мисс Стоун? Мерзкий инспектор Холбрук. Загадочный убийца. Таинственные мертвецы. Что бы это значило, и как всё это увязать в один узелок?

Я взглянула на Оливера, но смогла рассмотреть только размытый силуэт – тёмный на тёмном – и торчащий козырёк его кепки.

– Наверное, лучше не вспоминать о том, как заканчивается то изречение из Библии, – сказала я.

– А как оно заканчивается? – спросил Оливер.

– «Но живые знают, что им суждено умереть», – ответила я.

Глава 32

Час с лишним, проведённый на железной дороге в компании мертвецов, показался нам вечностью. Но вот наконец мы услышали свисток, и кондуктор громко прокричал:

– Некрополь! Центральная станция! Конечная!

– Давайте выбираться отсюда быстрее, пока нас никто не заметил! – сказала я своим спутникам. Мы приоткрыли дверь, и Скелет самым первым выскочил из вагона, чтобы тут же умчаться вперёд. Мы с Оливером тоже спрыгнули на платформу и быстро смешались с толпой одетых в траур людей, возвращавшихся с похорон. Я снова спрятала своё лицо под чёрным носовым платком – с ним, кстати, не так щипало глаза и нос от едкого паровозного дыма.

– Вы знаете, куда нам идти? – спросил Оливер. – Похоже, что Скелет знает.

– То ли он действительно знает, то ли просто бежит туда, куда я махну ему рукой, сама не понимаю, – честно призналась я. Нет, были у меня, конечно, свои догадки на этот счёт. Скелет удивительной был собакой. Загадкой, которую я не могла да и не надеялась уже разгадать. С другой стороны, этот мой таинственный сон… – Мы где-то возле реки. Думаю, что я узнаю нужное место, когда увижу его. Надеюсь, что и ты его тоже вспомнишь.

Мы продолжали держаться в толпе. Я достаточно хорошо знала о том, что похороны различаются по разрядам – первый, второй, третий – и по религиозным традициям тоже, но сейчас я видела перед собой однородную массу людей в чёрных одеждах, с покрасневшими от слёз глазами под вуалью. Одни утешали друг друга, выражали сочувствие, но кое-кто даже смеялся и шутил – почему бы и нет? Похороны позади, а жизнь-то продолжается!

Центральный вокзал Некрополя был гораздо роскошнее той маленькой станции, на которой мы садились – точнее, прорывались – на поезд. По широким ступеням мы спустились с платформы, миновали большой зал ожидания с огромной люстрой под потолком, а затем через фигурные кованые железные ворота вышли на улицу. Первым, что здесь бросалось в глаза, были