Дело об ожившем мертвеце - Софи Клеверли

можно было купить что угодно, от поющих бабочек до таинственного зелья, которое заставит твои волосы завиваться красивыми кудряшками. Няню Мишку из числа подозреваемых я сразу же исключила – не могла быть воровкой и предательницей такая милая, добрая, ласковая женщина. К тому же, насколько мне помнится, она, вскоре после того как ушла от нас, уехала к своим родственникам в Америку. Нет, не могла няня Мишка быть Чёрной вдовой, никак не могла.

Миссис Китон, экономка, тоже живо отпечаталась в моей памяти. Она была из тех людей, которых называют солнечными. Она всегда оставалась в прекрасном настроении, которое передавалось от неё всем окружающим. А как легко и весело она смотрела на мир, с какой радостью встречала каждый новый день. Её ничуть не смущал… специфический, скажем так, бизнес нашей семьи, и миссис Китон вела себя так, словно не при похоронном бюро служит, а в цветочной лавке, где продают красивые букеты живым хорошим людям, влюблённым например. Я ужасно переживала, когда она ушла от нас. Нет, миссис Китон и мухи не обидела бы, не подходит она на роль Чёрной вдовы, никак не подходит.

Что же касается остальных бывших наших слуг…

Я уж даже имён никого из них почти не помнила – так, смутные образы, обрывочные воспоминания. Думаю, что некоторые из наших служанок были слишком молоды, чтобы оказаться Чёрной вдовой. Ведь Мэдди сказала, что женщину-воровку тогда выгнал папа, а не девушку.

Затем мне пришло в голову, что у папы в документах должны были сохраниться записи о тех, кто у нас когда-либо работал, и я решила отправиться на поиски в нашу контору.

Около полудня я рассказала о своём намерении Оливеру – он к этому времени как раз закончил помогать с сегодняшними делами папиным работникам.

– Хорошая мысль, мисс, – сказал Оливер. – Взглянуть на документы совершенно точно не повредит.

И он помогал мне искать, хотя я знала, что он ни слова не может понять из сделанных аккуратным папиным почерком записей. При этом я была очень рада тому, что Оливер здесь, рядом со мной. Находиться одной в конторе мне было бы, честно вам скажу, неуютно. Гроссбух – или, если хотите, амбарная книга, – куда папа записывал всех, кто у него работал, отыскался на удивление быстро. Я вытащила его из шкафа, перенесла на стол и раскрыла, при этом над пожелтевшими страницами в воздух поднялось облачко пыли.

Перелистывая страницы, я бегло пробегала колонки цифр – папа очень аккуратно записывал все свои расходы и выплаты. Сам же список его работников оказался в самом конце.

– Слишком молода… – бормотала я, ведя пальцем по написанным папиным почерком именам. – Слишком молода… стара слишком…

Оливер нервно прохаживался возле стола, рядом с ним, как приклеенный, мотался Скелет – помахивал хвостом и по очереди стрелял своими карими глазами то на меня, то на Оливера.

– Вы Чёрную вдову ищете, мисс? – спросил меня Оливер.

– Думаю, да, – ответила я. – А кого мне ещё искать? Если это она уронила те загадочные записки, если это она распускала слухи о моём отце…

Всё это давно уже отложилось у меня в голове, поэтому я действительно искала среди наших бывших служанок ту, которая могла подставить папу, ложно обвинив его в убийствах, которых он не совершал. А как ещё?

Но оказалось, что я далеко не всё сумела предусмотреть, и поняла это, когда Оливер сказал, нервно, с хрустом заламывая себе пальцы:

– А что, если Чёрная вдова – не ваша бывшая служанка? Что, если её просто наняли?

Я слегка опешила, немного подумала, и была вынуждена согласиться:

– Что ж, и такое может быть, конечно. Но в этом случае наше расследование ещё больше запутывается.

По правде сказать, замечание Оливера грозило окончательно, безнадёжно загнать меня в тупик, и это было ужасно. Ведь мы – я и Оливер – оставались последней, единственной папиной надеждой. Тот полицейский инспектор? Да не смешите меня! Не станет он ничего расследовать! Есть у него подозреваемый, который, тем более, уже посажен в камеру, – и прекрасно. Вот и пойдёт на виселицу этот козёл отпущения, а дело об убийствах можно будет считать закрытым и сдать в архив.

– Нет, Чёрной вдовой должна всё-таки быть одна из наших служанок, – покачала я головой и добавила, подумав: – Хотя должна признаться, что не помню, чтобы хоть у одной из них был шрам на лице.

– Ну, шрам – дело наживное, он в любой момент появиться может, – заметил Оливер, потирая свой затылок, где у него под волосами алел свежий рубец. Скелет сочувственно ткнулся носом в ногу Оливера. – И, кстати, человек со шрамом совсем не обязательно должен быть плохим.

Я согласно кивнула и продолжила просматривать список.

– Хм… – протянула я, дойдя до очередной строчки. – Миссис Джейн Баркер, наша гувернантка. Возраст подходящий, и внешне она очень напоминала Чёрную вдову…

– А в её поведении ничего странного не замечалось? – спросил Оливер.

Я прикусила себе губу. Да, насколько я помню, странности за миссис Баркер водились. Один глаз у неё стеклянный был, а когда миссис Баркер пела, это больше напоминало собачий вой, а не пение. Будь Скелет у нас уже тогда, он непременно стал бы подпевать ей. Но достаточно ли таких странностей, чтобы начать подозревать её?

И тут у меня в памяти всплыла ещё одна деталь, и она была гораздо важнее, чем какой-то стеклянный глаз.

– Ну, может, она и была немного странной, только вот какое дело. Я вспомнила, она же с костылём ходила. Хромая.

– О, тогда это точно не она, – покачал головой Оливер. – Наша Чёрная вдова как козочка среди могил скачет.

– Как козочка, это точно. – Я повела пальцем дальше вниз по выписанным в колонку именам и почти сразу замерла.

– Ой!..

– Что? – Оливер наклонился над столом и уставился в раскрытый журнал. Скелет внимательно следил за мной, задрав голову и чутко поводя своим влажным чёрным носом.

– А вот это может быть она, – прошептала я. – Мисс Эмили Стоун.

Скелет внезапно заскулил, тоненько и жалобно. У меня по спине мурашки побежали.

Мисс Стоун была ещё одной нашей гувернанткой. Точнее, самой первой нашей гувернанткой. И оставалась ещё совсем молоденькой, когда ушла от нас – самой первой из слуг, которых папе пришлось тогда уволить. Поскольку, как я уже говорила, слуг тогда уволилось много, особого внимания на уход мисс Стоун я не обратила.

Я подняла голову и сказала, глядя на Оливера:

– Она была стройная, бледная, светловолосая… в точности как Чёрная вдова. Шрама у неё не было, но, как