Илийка. Не смолкает прибой - Анастасия Антоновна Зорич

— Это было бы просто здорово!

— Только ты иди на рулевого, — сказала Оля. Как жаль, что ни эта, ни другие специальности не подходят для девочки. И зачем только она девчонка!

— Конечно, на рулевого, — согласился Семен.

— Деда! — позвала Оля.

— Да?!

— Ты возьмешь Сеню в школу юнг?

— Это не от меня зависит. Но я думаю, его обязательно возьмут… Соглашайся, Спира, — опять вернулся к прерванному разговору Иван Тимофеевич.

— Ну, хорошо, — отозвался, наконец, Спира.

— Но знаешь, Оля… — начал Семен и не договорил.

— Что?

— Оля, ты знаешь…

— Ну, говори же, что у тебя язык заплетается?

— Понимаешь, я… Ну, в общем я не знаю трех столбиков, нет, четырех столбиков таблицы умножения. Раньше знал, честное слово, все знал, а теперь забыл… — совсем тихо признался Семён.

— Как четырёх столбиков? — удивилась Оля. — Значит, ты считать не умеешь?

— Считать умею, а столбиков не знаю.

Оля даже растерялась от такого признания. Но затем бойко произнесла:

— А мы будем тебя учить, ты не бойся. Все трое будем тебя учить.

— Не надо, чтоб Миша… Не надо, чтоб кто-нибудь еще знал. Пускай ты и больше никто.

— Ладно. Завтра утром начнем. Хочешь?

— Хочу. Только где?

— Мало ли места?! Можно под причалом. Знаешь, там, около лесенки, очень удобно. Там и плот надо спрятать. Очень хорошее место.

— Я плот утром приволоку. Договорились?

— Знаешь, Сеня, я никак не разберу. Почему ты Мишке стесняешься про таблицу… а про то, что ты воровал, сказал?

— Ну, это совсем другое.

Оля искоса взглянула на него. Ужасно глупые все мальчишки, а вот этого никто не замечает. И в моряки их берут… Ужасно все несправедливо…

— Олёк, иди, тебя Василий высвистывает. Иван Тимофеевич кивнул на окно. — Вон спрятался, думает, я не вижу.

— Чего ему прятаться?! — смущенно проговорила Оля и вышла.

— Ну, что, нашли шлюпку? Я никак не мог вырваться, приехать в Дофиновку. А потом буря началась, — сказал Вася, увидев ее.

— Из-под носа утащили «Чайку». Мы бы их, может, и догнали, если бы не шквал. «Афродита» опрокинулась.

— Как же вы добрались?

— Барба Спира подобрал. Те удрали. Видели, что мы в море, и видели, наверное, что перекинулись…

— А дальше что с вами было?

— «Юг» подобрал. Николай Степанович, Витин папа, знал, что мы в Дофиновку поехали. Они с капитаном Игнатенко с «Труженика моря» по радио на «Юг» сообщили.

— А как «Юг» в Дофиновке оказался?

— Он туда колхозные шаланды с рыбой отбуксировал.

— А я лично так за тебя боялся. Сюда прибежал узнать, что с тобой.

— Боялся? — недоверчиво протянула Оля, — а откуда ты знал, что мы в море?

— Догадывался… Думал, на «Чайке» идёте… Что это у тебя глаз красный и на щеке ссадина?

— Да так… ударилась. Нечаянно.

Вася рассмеялся.

— Нечаянно! Как будто кто-нибудь ударяется нарочно. Ну, а дальше?

— Про что? — спросила Оля.

— Про шлюпку.

— Деда в милицию заявил. И мы искать будем. Бросить «Чайку» на чужих людей, на воров каких-то?! Непременно разыщем. Ну, идем к нам.

Вася сказал, что торопится, но в комнату все же зашел. Увидев Семена, он нахмурился.

— Иди, Василий, попей чайку, — сказал Иван Тимофеевич. Но тот поблагодарил и отказался. Он даже не сел.

— А я и не знал, что у вас тут так весело, — проговорил Вася и попросил воды. Оля вышла в сени, он за ней. Сделав глоток из кружки, он тихо сказал:

Так, так. Значит, воров ищешь вместе с вором и… — Он не вор! — сердито перебила Оля.

— Вор! И ты это знаешь. Он вас за нос водит со шлюпкой. Сначала предупреждает своих дружков, а потом тебя туда приводит. Я лично эти трюки знаю. Дешево дружбу продаешь, Оля.

— Так вот… Если хочешь дружить, не болтай глупостей… И слушать не хочу.

— А если б он про меня сказал, что я вор, ты бы поверила?

— Нет. И он бы не сказал. И зачем ты все время про это говоришь?

— А затем, чтоб ты перестала с такими мальчишками водиться. Это некрасиво. Ты девочка. Пойми!

— Дурак ты, это я понимаю. С Сенькой дружила и буду дружить, и с Витей. С ними интересно…

— Значит, с рыжим конопатым Витькой тебе интересно, а со мной нет? — грустно спросил Вася, растирая что-то невидимое на ладони.

— Да.

— А почему тебе со мной неинтересно? — снова спросил он, не отрывая глаз от ладони.

— Даже не знаю… Ты говоришь, про все, как будто тебе все чужое. И твой отец тоже… Ни с кем не дружит. Непонятный ты… — Оля помолчала, потом задорно взглянув на Васю, сказала усмехаясь: — Вот мы будем в порту всякие детали собирать и металл, и все такое. Хочешь нам помогать?

— С хламом в такую жару возиться? В порту машины есть, надо будет, без вас вывезут. Вы затеваете детские игры, а я человек взрослый, — рассудительно проговорил Вася.

— Не взрослый, а скучный, нудный и какой-то не такой… — сказала Оля со вздохом и пошла в комнату.

— Оля, подожди! Оля, ну…

Но она закрыла за собой дверь.

Глава двенадцатая

Вероника Александровна так и не узнала, что произошло в ее отсутствие. Миша и Оля даже не слышали, когда она вернулась. Они крепко спали.

Утром она спросила Олю, отчего у неё глаз покраснел и ссадина на щеке. Но та увильнула от прямого ответа, пробормотав что-то невнятное. Она варила флотский борщ и слишком была поглощена этим занятием.

Вероника Александровна тоже была занята. Она вечером собиралась в театр. Ей надо было побывать в парикмахерской и вообще, как она выразилась, «привести себя в порядок».

Вечером в сторожке снова было шумно. Пришли барба Спира и Семен. Витя в этот день был занят. Он помогал радиофицировать молодежное общежитие, которое портовики недавно восстановили.

Аврал, ворвавшись в сторожку, с визгом и лаем бросился к Мише как к старому знакомому. Тот выпросил у Оли два куска сахара для него.

Попив чаю, все уселись играть в домино, до которого барба Спира был большой охотник. В партнеры он взял себе Олю. Когда им приходилось туго, барба Спира незаметно показывал ей свои камни. Оля смеялась и оглядывалась на деда. А тот с притворным возмущением говорил:

— Ну, барба Спира, не будь же барбой Спирой играй честно!

Семен, который консультировал Мишу, хохотал и через плечо заглядывал в камни Спиры, поэтому Миша играл очень удачно.

Оля отталкивала