Симптомы затмения - Чжу Минчуань
– В общем, будь осторожен… Ладно, у меня в отделении еще работы много, я пойду. – Лу Сусу посмотрела на часы и добавила: – Если у тебя будет время в обед, давай сходим куда-нибудь, поедим вместе?
– Конечно, – радостно ответил я.
Она улыбнулась в ответ, развернулась и ушла. Однако, не пройдя и нескольких шагов, вдруг посмотрела на меня. Я хотел помахать ей на прощание, но увидел, что родители Янь Хань вернулись в больницу, и передумал. Войдя в главный зал, ее мать спросила, как себя чувствует ее дочь и можно ли уже уходить. Вспомнив слова Лу Сусу, я посоветовал родителям Янь Хань сначала отвезти ее в городскую больницу для полного обследования, а затем вернуться к нам.
Янь Хань, услышав наш разговор из кабинета, сразу же отказалась – она категорически не хотела никуда ехать. Учитывая, что ее только что вырвало, я заподозрил, что она действительно беременна и, возможно, боялась, что в больнице это обнаружат. Разговаривая, Янь Хань постоянно прикрывала живот. Ее мать тоже заметила неладное; ее взгляд наполнился гневом и презрением, словно в следующую секунду она была готова бросить дочь в клетку и утопить в реке.
Я переживал за эмоциональное состояние Янь Хань и не собирался раскрывать ее секрет, но болезнь нельзя игнорировать, неважно, касается это психического или физического здоровья. К счастью, отец Янь Хань оказался здравомыслящим человеком. Услышав мое предложение отвезти дочь на медицинское обследование, он сразу согласился. Как только он это произнес, у Янь Хань резко изменилось выражение лица; она бросила на меня умоляющий взгляд, но я никак не отреагировал.
Возможно, чувствуя себя загнанной в угол, Янь Хань сделала заявление, поразившее нас всех:
– Врач Чэнь, мне было стыдно сказать вам раньше, но на самом деле я хочу покончить с собой. Если вы отпустите меня, я вернусь домой и совершу самоубийство! Пожалуйста, позвольте мне лечь в больницу. Мне уже исполнилось восемнадцать, я могу сама решать, лечь мне в больницу или нет, верно?
– Что?! – одновременно воскликнули мы с родителями Янь Хань.
– Если вы не позволите мне лечь в больницу, я покончу с собой! Сегодня я никуда не поеду, я хочу лечь в эту больницу! – закричала Янь Хань.
– Ты сошла с ума! – Мать Янь Хань, охваченная гневом, начала неистово ругать дочь: – Зря я вообще тебя растила! Похоже, ты не себя хочешь убить, а меня угробить! Раз так, то хорошо; вот и смотри, как я умру!
В тот момент женщина настолько разозлилась, что хотела броситься об стену, но, к счастью, Сун Цян успел ее остановить. Ситуация накалилась до предела, и только благодаря помощи коллег из других отделений нам удалось временно усмирить конфликт между матерью и дочерью. Отец Янь Хань оказался в затруднительном положении: видя, в каком состоянии находится его дочь, и наблюдая вспышки гнева у жены, он согласился на просьбу дочери лечь в больницу и попросил нас помочь с оформлением документов, пообещав вернуться завтра, чтобы навести дочь. Мать Янь Хань, все еще находясь в ярости, услышав, что муж оставляет дочь в больнице Циншань, прокричала:
– Ну и ладно, пусть эта неблагодарная дрянь навсегда останется в этой психушке! Ни стыда, ни совести… Она и должна быть заперта в таком месте!
Спустя некоторое время отец Янь Хань оформил документы для госпитализации дочери, извинился перед нами и увел жену из больницы. Как только родители ушли, Янь Хань начала горько плакать. Я знал, что у нее в сумке был так называемый нож Асуры, поэтому попросил Сун Цяна забрать на время все ее личные вещи. Янь Хань согласилась, но, отдав сумку, спросила, может ли она оставить себе телефон и зарядное устройство.
Строго говоря, людям с депрессией или склонностью к суициду не рекомендуется пользоваться телефонами или сидеть в социальных сетях, и большинство врачей советуют придерживаться этого правила. Это касается и пациентов, которых еще не госпитализировали, но если психически больного пациента все же положили в больницу, то ему нельзя приносить с собой телефон. Люди со стороны могут не понять таких мер, но мы знаем, что некоторые пациенты, имея при себе телефон, сразу звонят в полицию, заявляя, что их похитили, и просят о помощи. Представьте: если б у всех пациентов были телефоны, справилась бы полиция с таким наплывом заявлений? Конечно, можно сказать, что это ложное сообщение, но такие люди психически нездоровы, их нельзя подвергнуть наказанию, как и нельзя всех стричь под одну гребенку. Однако у каждого правила есть свои исключения: некоторым пациентам, чье состояние улучшилось, с разрешения врача может быть позволено пользоваться телефоном, но только в специально отведенных зонах, отдельно от палат, где лежат тяжелые пациенты.
В общем, я не разрешил Янь Хань взять телефон с собой. Странно, но она даже не попыталась возразить и спокойно отдала мне гаджет. Я хотел прямо спросить, не беременна ли она, но, учитывая ее эмоциональное состояние, решил не давить на нее. В тот момент у меня были и другие пациенты, поэтому, как только мы уладили ситуацию с Янь Хань, я вернулся в кабинет, чтобы продолжить прием.
Наконец наступило время обеда, и я хотел пойти с Лу Сусу поесть в кафе «Чача», но увидел выходящего из своего кабинета зама Цзи. Все это время он находился в опале из-за смерти Сяо Цяо – ему на полгода запретили заниматься медицинской практикой. Но он был авторитетным специалистом, и многие пациенты ждали, когда смогут снова прийти к нему на прием, поэтому руководство больницы позже пересмотрело свое решение.
В тот день зам Цзи, несомненно, слышал, как мать Янь Хань ругала дочь, но, видимо, решив, что я сам смогу все уладить, не стал вмешиваться. Только когда я закончил работу, зам Цзи, увидев, что я свободен, спросил, как обстоят дела. Каждый раз, когда я сталкивался со сложными случаями, он всегда помогал мне, и этот раз не стал исключением. Выслушав краткое описание состояния пациентки, зам Цзи спросил, знаю ли я о мисс Гатти.
– Не слышал, – я покачал головой.
– Пойдем со мной.
Когда зам Цзи позвал меня в свой кабинет, Лу Сусу как раз закончила работу. Увидев меня с начальником, она немного
