Симптомы затмения - Чжу Минчуань
А Цзе, не ответив на его вопрос, крепко схватил моего друга и отчаянно потащил его за собой:
– Дядя, не нужно открывать…
– Хорошо, не буду. – Ян Кэ остановился.
Крайне недовольный Сунь Юань прикрикнул:
– Возвращайся к себе в комнату!
– Только не нервничайте…
Я успокоил Сунь Юаня, а затем убрал руку А Цзе от Ян Кэ, чтобы мальчик поскорее шел к себе в комнату. А Цзе совсем не хотел уходить, боясь, что мы можем снова попытаться раскрыть телевизор. Мне оставалось только выступать в роли миротворца: я боялся, что Сунь Юань снова может ударить своего сына. Члены семьи Сунь, очевидно, еще не ужинали, и мы не хотели долго у них задерживаться. Когда тетушка Ли вышла из ванной комнаты, мы обменялись парой фраз с домочадцами и тут же распрощались. Возможно, некоторые подумают: зачем мы вообще приехали и так быстро уходим? На самом деле совершать такие визиты нужно планомерно, ни в коем случае нельзя торопиться; сперва необходимо наладить доверительные отношения с больным и его семьей.
Перед тем как мы ушли, Сунь Юань позвал сына выйти и проводить нас. А Цзе послушно вышел из своей комнаты – и крепко обнял Ян Кэ. Он очень долго не выпускал его из объятий, совершенно не желая отпускать. Только когда Сунь Юань начал ругаться на А Цзе, тот отпустил Ян Кэ. Мальчик настолько был напуган, что даже не осмелился поднять голову, лишь тихим голосом сказал:
– До свидания.
Спустившись вниз, мы с тетушкой Ли направились сразу к машине, Ян Кэ не пошел за нами – он остановился в темном углу лестничной площадки. Я обернулся и спросил, почему он вдруг остановился как вкопанный. Тогда Ян Кэ рассказал, что А Цзе, обнимая его, незаметно передал ему записку. Как психиатры, мы, конечно, разбираемся в детской психологии. Если ребенок рассказал вам что-то личное или раскрыл свой секрет, ни в коем случае нельзя в присутствии других людей говорить об этом; в противном случае он перестанет доверять вам и говорить правду. Например, ваш ребенок по секрету признался, что разбил вазу, а вы за обеденным столом всем об этом рассказали, подвергнув его критике. Последствия подобных действий могут быть не очевидны сию минуту, но, скорее всего, окажут довольно долгосрочное влияние на его психику.
Именно поэтому Ян Кэ не стал тут же разбалтывать об этом и развернул записку, только когда мы спустились вниз. Нам с тетушкой Ли было крайне любопытно, и все мы вместе столпились, чтобы посмотреть, что же написал А Цзе. Однако на лестничной площадке было слишком темно, поэтому я достал телефон и подсветил им записку. Несмотря на криво написанные иероглифы, мы смогли прочитать написанное. От увиденного волосы у нас встали дыбом. Тетушка Ли, повидавшая многое на своем веку, не удержалась и спросила:
– Как это возможно?
3. Дуализм
В конце октября в Наньнине днем было по-прежнему жарко, но к вечеру становилось прохладнее. Когда я прочел надпись на бумажке, меня пробрала дрожь, потому что ее содержание действительно вызвало ужас. «Мой папа стал призраком, он умер три года назад, спасите меня, бабушку и дедушку, мне очень страшно…»
Сунь Юань – призрак?.. Хотя я понимал, что это невозможно, тем не менее все это показалось мне крайне пугающим. К тому же все отражающие поверхности в доме были завешаны, что делало квартиру еще мрачнее. Если б там была моя мама, предполагаю, она сразу же сказала бы, что в квартире плохо с феншуем и неправильное освещение.
В моем восприятии А Цзе являлся душевнобольным ребенком; такие люди не руководствуются логикой, и их не следует принимать всерьез. Мы ведь находимся не в кино и не можем, увидев подобную записку, тут же бежать сломя голову спасать ребенка – ведь это может быть просто бредом душевнобольного. Однако это как минимум доказывало, что А Цзе действительно боится Сунь Юаня и не притворяется больным, чтобы обманом заставить отца вернуться назад из Африки. Наоборот, возможно, он надеется, что отец никогда не вернется домой.
Однако я никак не мог понять, из-за какой болезни А Цзе боится смотреть в отражения, считает своего родного человека призраком и слышит женский плач. Я вовсе не собираюсь идти наперекор тетушке Ли – ведь симптомов уже довольно много и все они специфичны; семилетнему ребенку было бы сложно придумать такое, чтобы симулировать болезнь. Возможно, произошедшая три года назад авария нанесла А Цзе психологическую травму и он думает, что в той автокатастрофе погибли оба родителя? Но это не объясняло, как у него возникла болезнь. Нельзя же ему просто поставить диагноз «шизофрения»…
Тетушка Ли посоветовала нам пока не возвращаться к ним домой: вдруг тем самым мы вызовем неприязнь у Сунь Юаня и он решит больше не приводить сына в больницу? Это может негативно сказаться на состоянии А Цзе. Мы также не могли из-за этой записки врываться к родственникам мальчика и устраивать разборки. Тогда нам казалось, что жизни А Цзе ничего не угрожает.
Недолго поразмыслив, Ян Кэ решил сперва отвезти домой тетушку Ли, а потом вместе со мной поехать к нам. По дороге я хотел обсудить заболевание А Цзе, но Ян Кэ возразил, сказав, что это пациент тетушки Ли, а она знает чувство меры. Если б тетушка Ли не попросила нас о помощи, мы не стали бы вмешиваться в чужие дела.
– Мне почему-то кажется, что это Сунь Юань болен, – не удержался я, уже вылезая из машины у нашего дома. – Неужели у тебя не возникло такое ощущение?
– А мне кажется, что у нас ты здесь чем-то болен, – не поддержал мое предположение Ян Кэ.
Я вдруг вспомнил, как накануне отравился доставленной едой:
– Конечно, я болен, у меня была диарея.
– Тогда сегодня сам выбирай, что заказывать, – Вообще Ян Кэ редко готовил, и я не знал, с каких пор он начал считать, что ужинать мы должны вместе.
На самом деле сегодня я планировал заняться новым романом, поскольку недавно мне звонил редактор и сообщил об успехе «Детектива-психиатра»: издательство решило допечатать тридцать тысяч экземпляров, и нужно было ковать железо, пока оно горячо. Проблема в том, что обычно я довольно занят, и каждый раз, садясь за написание книги, мне приходится жертвовать либо сном, либо приемом пищи. Именно поэтому я сперва решил не ужинать. Но днем ранее Ян Кэ сам предложил мне поесть вместе, поэтому я решил действовать согласно обстановке и заказал еду нам на ужин.
Чтобы избежать неловкого молчания, после того как нам доставили еду, я сел за стол и спросил
