Красота красная - Аранца Портабалес
В одиннадцать часов Санти ей позвонил. Ана не ответила. Потом она заснула. А когда проснулась в половине пятого, вспомнила, что есть дома нечего. Впрочем, голода Ана не ощущала. У нее до сих пор болела голова. Она надела спортивные легинсы и футболку, собрала волосы в хвост и направилась к выходу. Хотелось прогуляться. Дома ей стало не хватать воздуха.
Открыв дверь, в коридоре Ана увидела его. Санти сидел на полу и смотрел на мобильный. При виде нее он одним прыжком вскочил на ноги.
– Ана!
Она отступила и захлопнула дверь, хоть и понимала, что это ребячество.
– Ана! – повторил он с другой стороны двери.
Она ничего не ответила.
– Ана, я еду к Аленам. Мне нужно, чтобы ты поехала со мной.
Ана открыла дверь и впустила его. Санти вошел и огляделся по сторонам. Ану он не напряг, она знала, что это бессознательный визуальный осмотр. Сама так делала.
– Не думаю, что моим соседям интересно знать все подробности дела Алена.
– Гонсало уже дал пресс-конференцию, и дело, по-видимому, закрыто.
– Ладно.
– Ана!
– Ана? Это единственное, что ты можешь сказать? Ана? Ты уже трижды повторил. Я скажу тебе кое-что, Санти. Когда мне было пятнадцать, я забеременела. В моей жизни нет ни одного дня, чтобы я не вспоминала тот момент, когда смотрела на полоски теста в ванной моей подруги Карлоты. Я не бросила школу, хоть и была в выпускном классе. Ты знаешь, каково это – ходить на учебу с большим животом? Поверь мне, дерьмово. Ты знаешь, каково это, когда отец твоего ребенка заявляет всему миру, что бог знает, кто его заделал? А я знаю. Что ж, слушай внимательно. Несмотря на все это, никогда, никогда, никогда в своей жизни я не чувствовала себя настолько униженной, как сегодня утром. Ты поступил со мной как с дерьмом. Просто оставил меня в своей постели, не дав мне ни малейшего объяснения, не сказав, куда идешь, или не извинившись за то, что не смог закончить трахаться. Никогда в жизни. Ты понял это? Никогда!
Санти промолчал.
– Так что, если хочешь, возвращайся в участок, выпей с Хави пару кружек пива, по-мужски, и скажи тост. Ты можешь сказать ему примерно так: «Эй, чувак! Я тоже трахнул Ану Баррозу». И объясни мне одну вещь. Скажи, ты действительно просил меня помочь поймать убийцу, потому что считаешь подходящей для этого дела? И насколько правдива твоя болтовня о моей интуиции, моих шансах на продвижение по службе или моих способностях к психологическому восприятию? Потому что в данный момент у меня такое впечатление, что ты наговорил все это, чтобы переспать со мной. И даже это тебя не особенно зацепило. Это очевидно! И когда все это закончится, ты продолжишь работать, вести расследования, разговаривать с Гонсало с глазу на глаз, решать, расследовать ли ограбление, сексуальное насилие или убийство. Потому что ты мужчина, ты инспектор, и никто не будет подвергать сомнению твои действия. А я буду той идиоткой, которая переспала со своим боссом, и не посмею поднять глаза от компьютера, на котором рассматриваю жалобы пятнадцатилетних девушек, потерявших айфон.
– Ана…
– Если ты еще раз повторишь мое гребаное имя, клянусь, я не знаю, что с тобой сделаю.
– Мне очень жаль.
Ана замолчала, не в силах вымолвить ни слова. Подошла к дивану и, полностью вымотанная, упала на него. Санти сел рядом, но прикоснуться к ней не осмелился.
– Мне звонила бывшая жена. Ее задержали в аэропорту Компостелы. Они прилетели из Марокко. Она и ее сопровождающий – каждый из них пытался провезти полкило запрещенных веществ. Наверное, мне следовало тебе сказать. Я… я развелся два года назад и больше не слышал о ней. Неважно. Я тогда не очень хорошо себя с ней вел, и… я чувствовал, что должен ей помочь. Думаю, следовало объяснить тебе это, а не молча убегать. Я обычно никого не предупреждаю, поскольку не привык, чтобы кого-то заботило, что я делаю или что прекращаю делать. Я услышал ее голос и испытал потрясение. Это непростая история, и ее так сразу не расскажешь. И когда она заявила, что я ей нужен, я… черт возьми! Я еще сильнее облажался.
Очевидно, в этой речи Санти открыл ей больше, чем можно ожидать от такого человека, как он.
Они сидели молча, ожидая реакции друг друга. Наконец Ана встала и направилась в свою комнату. Через десять минут она вернулась одетая в униформу.
– Поехали в Лас-Амаполас.
Санти встал и вышел вслед за ней. Почти три километра они преодолели в полной тишине.
Дверь им открыла Сара Сомоса.
– Добрый день! Проходите сюда.
Гостиная Сары и Тео оказалась огромной. На передней стене висела гигантская репродукция знаменитой туфли Авроры Сиейро, которую Ана уже видела во время своего первого визита. Напротив нее располагалась большая картина с изображением гигантской клубники, но в той же технике, что и туфля. Ягоду покрывали алые лепестки и шипы. Картина производила неизгладимое впечатление. Ана заметила подпись «Лия Сомоса» внизу. Все в этой комнате было бело-красным.
Сидевший на диване Тео Ален встал, чтобы поприветствовать их, как только они вошли в дверь.
– Привет! Мы как раз обсуждали пресс-конференцию комиссара Лохо, которую показывали по телевидению.
– У шефа свои соображения. В любом случае, мы считаем, что есть много неясных моментов, которые нам нужно прояснить.
– Например? – поинтересовалась Сара.
– Например, мы знаем, что именно Ксиана заказала кровь по интернету.
Данная информация явно не застала врасплох ни Тео, ни Сару. А Ана не помнила, говорил ли Санти накануне об этом Саре.
– Вы имели представление об этом? – спросила она. Сара и Тео посмотрели друг на друга. – Вспомните, о чем мы говорили вчера, Сара.
– Инспектор на что-то намекал вчера во время разговора. Но есть еще кое-что. Я слышала, как Ксиана разговаривала с моей сестрой. Они обсуждали покупку крови и воспроизведение маминой фотографии.
– И вы не сочли эту информацию актуальной для нас? – Санти повысил голос.
– Я защищала свою сестру, – возразила Сара.
– А как насчет вас? – Санти повернулся к Тео.
– Я ничего не знал. Сара рассказала мне об этом вчера вечером.
– Понимаю. Как поживает ваша сестра?
– Я думаю, лучше. Сегодня утром я общалась с Бреннаном. Она приедет на
