Не дрогни - Стивен Кинг

– Джером, помоги мне! Потуши огонь!

Джером бежит к телу Дональда Гибсона и срывает с него пиджак. В рукавах запутываются руки, и Джерому приходится бороться. Несмотря на то, что Гибсон мёртв, он не хочет отдавать пиджак. Его плечи перекатываются из стороны в сторону, голова качается, словно у уродливой марионетки. Наконец Джером вырывает пиджак и бежит на арену с разорванной шелковой подкладкой, которая тянется за ним.

Холли развязывает скотч, которым связаны руки Барбары, прикреплённые к жёлтому металлическому столбу, но дело идёт медленно, очень медленно. Кейт сплёвывает окровавленную ленту, закрывающую её рот, и рычащим голосом кричит:

– Быстрее! Делай быстрее!

«Всегда главная», – думает Холли. Она хватает ленту обеими руками и изо всех сил тянет. Одна из рук Барбары освобождается. Холли рвёт скотч с её рта и Барбара выкрикивает:

– Корри! Корри! Помоги Корри!

– Нет, – отвечает Холли, потому что приоритет – Барбара. Барбара для неё не просто подруга, а любимый человек. Корри – вторая. Главная – третья... если вообще дойдёт до неё.

Руки Холли скользят от крови, смешанной с занозами. Она вытягивает самую длинную занозу и берётся за вторую руку Барбары.

Посреди площадки, при мерцании двух работающих фонариков на батарейках, Джером бросает пиджак Гибсона в огонь и начинает топтать его – левой, правой, левой, правой – словно разминая виноград. Искры облаком взлетают вокруг него. Некоторые прожигают ткань рубашки и жгут кожу. Одна штанина начинает тлеть, а потом и вовсе загорается. Он наклоняется и тушит пламя, смутно осознавая, что его стильные кроссовки Конверс начали плавиться на ногах. «Спортивная обувь, не подведи меня сейчас», – думает он.

Холли удаётся развязать ленту вокруг талии Барбары. Барбара пытается встать, но не может, пытается двигать ногами – тоже не может. Лента, которой её бедра примотаны к сиденью штрафной скамьи, слишком тугая.

– Твои штаны! – кричит Холли. – Можешь из них выскользнуть?

Барбара спускает штаны до половины, немного ослабляет скотч и снова пытается шевелить ногами. На этот раз ей удаётся. Колени поднимаются к груди, затем к плечам. Она выскальзывает из штанов, и её ноги освобождаются.

Спортивный пиджак Гибсона горит, и пламя быстро распространяется по бортикам. Джером оставляет попытки потушить огонь и бежит к штрафной скамье, перепрыгивая с одной деревянной балки на другую. Он начинает освобождать Корри. Холли он говорит:

– Я немного замедлил пожар, но огонь на этих балках. Потом загорятся боковины. Потом фермы крыши.

Огонь действительно распространяется. Джером изо всех сил старается освободить Корри, но та связана даже крепче, чем Барбара.

– Эй, молодой Джером, возьми это, – говорит кто-то.

Он поворачивает голову и видит Бетти. Её афро взъерошено, лицо блестит от пота, но она выглядит лучше, чем на пикнике. В руке у неё карманный нож с потёртой деревянной рукояткой.

– Я всегда ношу его в сумочке. С тех пор, как побывала на «курином круге».

Джером понятия не имеет, что такое «куриный круг», и не интересуется. Он хватает нож. Он острый и легко разрезает скотч, который держит Корри на штрафной скамье. Он позволяет её самой доползти до свободы и направляется к Кейт.

Потолок старой арены высокий, что помогает рассеиваться дыму, но и действует как открытая труба, раздувая огонь.

– Помоги мне, – говорит Джером Холли. – Здесь уже чересчур жарко.

Но жара у него на спине – ничто по сравнению с жаром у ног. Кроссовки деформированы и напоминают бесформенные комки. Он надеется, что когда они выберутся отсюда – а предположительно выберутся – вместе с обувью слезут носки, но не кожу. Он понимает, что может потерять и то, и другое.

Холли помогает, чем может. Барбара, теперь свободная, но босая и без штанов, пытается помочь освободить Кейт.

– Нет, нет, уходи! – кричит Джером ей. – Помоги Бетти, она еле стоит на ногах! Иди!

Барбара не спорит. Она берёт Бетти за талию, и вместе они медленно, спотыкаясь, идут по деревянным балкам к вестибюлю.

Корри встаёт, но затем оседает.

– Я не могу идти. У меня ноги будто в иголках и булавках.

Джером несёт её, шатаясь в громоздких расплавленных кроссовках, но умудряется не упасть. Пламя быстро распространяется по перекрёстным балкам, образуя оранжевую шахматную сетку.

Кейт тоже не может идти. Она пытается, но падает на колени. Холли зацепляет её подмышку и поднимает, собирая силы, о которых не подозревала.

– Ты меня всё время выручаешь, – хрипло говорит Кейт. Её подбородок и рубашка залиты кровью. Сквозь опухшие губы видны обломанные зубы, похожие на клыки.

– Это моя работа. Помогать тебе.

Они продвигаются сначала к вестибюлю, а затем выходят наружу, с огнём за спиной. На свежем майском воздухе Джером возвращается и хватает за ноги Дональда Гибсона. Он тащит его наружу и говорит Холли:

– Там ещё один, тоже мёртвый. Не думаю, что смогу вынести его… или может, это она… пока не сниму эти ботинки.

Он садится и начинает снимать полусгоревшие кроссовки.

Холли заходит внутрь. Огонь ещё не достиг вестибюля, но арена скоро будет охвачена пламенем, и жара уже невыносима. Она хватает за ногу того, кого, должно быть, убил Гибсон – Криса Стюарта, Криси. Думает: «Не могу, слишком тяжёлый». Но тут появляется Кейт и хватает другую ногу.

– Тяни! – хрипло приказывает она. Всегда главная.

Они вытаскивают Криса Стюарта на сгущающийся сумрак. Барбара сидит у бока фургона Минго, положив голову на плечо Бетти.

Джером сумел снять кроссовки. Его ноги покраснели, но лишь на левой выступают волдыри.

Кейт тяжело садится и смотрит на тело, которое они только что вытащили из арены.

– Это сука, которая меня преследовала, – говорит она. – Нас всех преследовала.

– Да. Кейт, нам нужно убираться отсюда. Это здание вот-вот вспыхнет, как факел.

– Минуту. Мне нужно перевести дух, и ей тоже, – говорит Кейт, имея в виду Бетти. – Хорошо, что у неё был