Василек. Часть первая. Кукольник. - Иван Петровский

собой. Вскрыта крышка. Визуальный осмотр. Тело почти не было повреждено. Аккуратно в покрывале вынес с кладбища и переложил в багажник. Гроб закрыл и закопал, стараясь вернуть первоначальный вид. Вышло не очень хорошо. В темноте и спешке. Вернулся к машине и увез в гараж. Там была приготовлена ванна, стол. Несколько часов на процедуры и несколько дней на манипуляции по приведению тела в нужное состояние. И вот первая собеседница за столом в его комнате. О втором опыте Игорь не хотел вспоминать. Вышло совсем не гладко. Его заметил какой-то мужик, не то сторож, не то просто родственник. Сразу убежать не получилось, получил по лицу, однако вырвался. Домой пришел грязный с разбитой губой. Пару дней отлеживался дома, ссылаясь на недомогание. Рисковать не стал, второй раз в это же место не пошел. Через несколько месяцев из области появился еще один экземпляр. С ней получилось уже лучше. Опять манипуляции в гараже и их в комнате уже трое, включая Кукольника. Жизнь потекла по прежнему руслу. Институт, детские магазины, домашние игры. Иногда ему казалось, что он конечно не Сам Господь Бог, но что-то близкое к творцу. Он тоже творец. Он создает. Осталось только вдохнуть им душу, и они оживут. С душой не получалось по причине отсутствия каких-либо способностей и Игорь решил, что его души хватит на всех. Она огромна, безгранична и способна любить всех, даже эти бездушные, молчаливые, бледные, с искусственными глазами тела. Зачем любить живых? Сложно, затратно, много проблем. Очень хорошо, что не получилось взять ребенка из детского дома. Любить? За что?! Даже родителей не за что любить. Ну дали ему жизнь, велика ли заслуга?! Школа-бесплатно, институт бесплатно, выбивался сам. Нет. Родителей он не любил, даже ненавидел иногда, когда они мешали ему всякими вопросами, раздражали своим присутствием. Коллеги, соседи, продавцы в магазинах, все его раздражали. С ЕГО девочками все было по-другому. Одна душа, одна любовь, одна жизнь на троих. Пока на троих. Он не сомневался, что их будет больше.

–Игорь, выйди, поговорить надо.

Голос матери раздражал. Почему ему мешают? Почему не могут оставить его в покое? Он ничего ни у кого не просит. Что-то надо делать. С этими помехами надо что-то делать.

–Что? Мама, я ж просил меня не беспокоить, я готовлюсь к лекциям!

–Прости сынок, тут соседка в подъезде меня встретила, говорит, что из нашей квартиры запахи не хорошие идут, как будто что-то стухло?!

–Какая соседка?

–Да тетя Луиза из соседней квартиры.

–За собой пусть лучше следит. Она умом тронутая, чего ты ее слушаешь?! Ей в дурдом надо. Это у нее, наверное, что-то стухло или кошки гадят.

–Так у нее одна ж кошка?!

–Ну вот она и гадит, а та не убирает и на других клевещет.

– Я ей сказала, что ничего у нас не стухло, что ей кажется, но она говорит, что вонь невыносимая.

–Мам, ты чувствуешь у нас запахи?

–Нет вроде, бывает конечно пахнет, я думаю из мусорного ведра, выкидывать чаще будем.

–Ну вот, я же говорю, что Луиза твоя – чокнутая. Вообще с ней не разговаривай.

–Ну как же?! Это ж не по-людски?!

–А клеветать на соседей – по-людски?

–Тоже нет, она просто ошибается, может это у дяди Феди, снизу?! Он выпивает часто, наверное, и еда остается?!

–Наверно.

«Придавить бы эту тварь!», – подумал Игорь, а вслух добавил: – Не разговаривай с ней больше.

–Ну хорошо.

«Запах, запах, какой запах»?! Он ничего не чувствовал, запах плоти твердо вошел в естественное течение жизни, но мысль отложилась в голове: «Надо бы или частный дом себе купить, что б никто не мешал, что б ни родителей, ни соседей. Только я и мои девочки!».

Глава 13. Два в одной.

Дело не двигалось. От слова-совсем. Все изучил, выехал на место, разговаривал с людьми, анализировал, но не приблизился к развязке. Да, нашел полузаброшенный дом, без признаков проживания людей, даже нашел фломастер в погребе. С фломастера изъяли ДНК, опять же, санкцию на обыск дома не дали, нет оснований, осмотр провести без проникновения так же не удалось, экспертизу по фломастеру никто официально не назначил, так как он был изъят без соответствующих документов и, в последствии, не смог бы стать предметом, используемым в качестве доказательств. Конечно, доказательства очень важны, нужно не только установить преступника, но и доказать его вину. ДНК изъял по старой дружбе с начальником экспертной лаборатории-Романом, слезно выпросив выделить профиль. Тот выделил, так как был Человеком с большой буквы и то же хотел помочь в розыске убийцы. Прогнали образец по базе ДНК края, результат отрицательный. Был выделенный профиль, не было образца для сравнения, не было гарантии, что этот фломастер вообще имеет отношение к делу. Показали деду и матери, преподавателю в кружке, результат – нулевой. Да, были фломастеры, конечно же среди них был красный, но какой именно марки?! Никто сказать не мог, пропал ли он из сумки-установить не удалось. Радовало одно, ДНК на фломастере не совпадало с образцами Саши. И радовало, и огорчало одновременно. Имел ли данный объект вообще какое-то отношение к делу – не известно. Если имел, возможно, только возможно, что к нему прикасался убийца и там его ДНК, а если нет?! Тогда вообще все зря. Даже будь на объекте ДНК Саши, вот был бы повод для радости, можно было-бы копать в направлении дома, но наука-вещь упрямая. Фломастер не давал Оперу Главка покоя. И ДНК с него. Откуда в погребе заброшенного дома – фломастер?! Не бабушка же записывала на банках дату консервирования?! Этот красный объект не увязывался в картинку, был лишним, лишенным всякого смысла, как в детских ребусах про лишний предмет на картинке. «Дети, найдите, что здесь лишнее?!». На морском побережье, среди песка, пальм, ракушек, крабов и водорослей, очень здорово закамуфлированный, на боку, лежал пингвин. Пингвин. На морском, жарком побережье?! Нет, ну конечно можно предположить, что птица умерла в холодном климате, ее течениями вынесло и прибило в теплые места, выбросило на песок и вот она уже лежит и тихонько тухнет?! Но это не вписывается в картинку пляжа. И фломастер не вписывался в картинку Опера Главка. Чуйка подсказывала, надо копать, здесь копать, раз в ином не выкапывается. Предположить, что преступник касался объект, случайно не отследил его, фломастер покатился и за камуфлировался. Значит, ребенок был в этом помещении. Значит, преступление произошло здесь. Значит, преступник как – то связан с домом. Нужно копать.

Копать-не дали. В