Красота требует средств - Галина Балычева
— Да уж, поторопитесь, пожалуйста, — пропела в трубку Ленка. — А то мы и так уже полтора часа ждем.
Диспетчер еще раз извинился и сказал, что через полчаса машина будет возле нас.
Только Ленка захлопнула крышку мобильника, как телефон зазвонил снова. На сей раз это был диспетчер такси, и весь разговор повторился сначала. Оказывается, и таксисту Ленка тоже дала неправильный адрес, перепутав Шантийи с Шатиньи.
Короче, только где-то через час мы все-таки дождались прибытия эвакуатора и, сдав Ленкин многострадальный «Пежо» с рук на руки добрым молодцам из сервисной службы, уселись в подъехавшее к этому времени такси и отправились наконец в резиденцию Мориса Кюнде.
И все было бы хорошо и скоро бы мы были на месте, если бы в самый последний момент, когда мы уже почти подъезжали к замку, Эдька не вспомнил, что все карнавальные костюмы мы оставили в багажнике Ленкиного «Пежо».
— О черт!!! — выругалась Ленка. — Да что же это за день такой? То одно, то другое. А ты не мог раньше об этом вспомнить?!
Ругая Эдьку на чем свет стоит, как будто именно он был виноват во всем, Ленка велела таксисту разворачиваться и ехать обратно в Париж в автосервис за нашими шмотками.
Короче, в замок Кюнде мы прибыли только к вечеру, то есть намного позже самого Пьера. Хотя предполагалось, что все будет на оборот.
Пьер был, естественно, уже в курсе всех наших событий с тормозами — Ленка сообщила ему об этом по телефону — и с нетерпением поджидал нас возле въездных ворот на главной аллее парка.
Как только мы подъехали, он тут же бросился к нашей машине.
— Ну слава богу! — воскликнул он. — Если бы вы только знали, как я тут из-за вас переволновался. Это ужасно! Как такое могло случиться? Лучше бы я был вместе с вами в той проклятой машине!
Он кинулся обнимать и целовать жену. А я подумала, что если бы он действительно хотел оказаться с нами в «той проклятой машине», то не остался бы караулить свой сломавшийся «Мерседес», а поехал бы на Ленкином «Пежо». Тем более что «Мерседес» в ремонт могли забрать и без него. В доме же оставался Марсель.
Выгрузив из такси все свои пожитки — баулы, пакеты, коробки, портпледы и передав их с рук на руки двум молоденьким паренькам в униформе, мы поспешили к главному входу в замок.
В отличие от нас все гости приехали еще утром и теперь разряженные в шелка и бархат чинно прогуливались вокруг замка по мощенным клинкерным камнем дорожкам.
На лужайке перед старинным, но хорошо сохранившимся замком в разных местах стояли небольшие столики с вином и закусками для желающих перекусить.
До обеда еще оставалось целых полтора часа, и те, у кого от голода совсем уже живот подвело, перебивались возле этих столиков бутербродами, чаем и бисквитами.
Мы, признаться, тоже были голодными, как волки, но нам эта полуторачасовая отсрочка была только на руку.
После целого дня, проведенного в тесном автомобиле, необходимо было немедленно принять душ и хотя бы немного отдохнуть. К тому же надо было успеть облачиться в исторические наряды, которые мы приготовили для этого мероприятия.
А нацепить на себя кринолин и затянуть еще корсет в придачу, это вам не молнию на джинсах застегнуть. Здесь нужны и опыт, и мастерство, да и посторонняя помощь не помешает.
Потому что как можно самостоятельно зашнуровать корсет у себя на спине, если вы не Гудини, и руки у вас растут оттуда, откуда надо? Да никак. Для нормального человека это просто невозможно.
На мое счастье, всю нашу компанию разместили в замке. И хотя Ленка говорила, что во флигеле жить гораздо удобнее. Там есть паровое отопление и горячая вода, а в замке Морис не везде еще успел сделать евроремонт и в некоторых спальнях нет ни душа, ни туалета. Мне все равно очень хотелось поселиться именно в замке, чтобы по возможности больше прочувствовать всю атмосферу средневековья, так сказать.
К тому же нам повезло. В наших комнатах было все: и душ, и туалет, и даже телефон, по которому можно было переговариваться внутри замка.
При нынешних временах, когда у всех есть мобильные телефоны, такая забота хозяина о своих гостях казалась некоторым излишеством, но излишеством, так сказать, приятным.
Еще одной приятной неожиданностью были живые цветы в моей комнате, стоявшие в вазе на туалетном столике возле окна. И конфеты.
А вот огромная кровать под тяжелым балдахином, на которой мне предстояло спать, положительных эмоций не вызывала.
Поскольку ночевка на кровати под балдахином стала в моей жизни устойчивой плохой приметой, я решила не искушать судьбу и попросить переселить меня в какую-нибудь другую комнату с кроватью поменьше.
Но подумав, что все комнаты в замке наверняка уже заняты другими гостями и менять эту спальню скорее всего просто не на что, я решила не дергаться и уповать на удачу. А вдруг пронесет?
Тем более что комната мне понравилась. Не потому, что она была какой-то особенно красивой или уютной. Нет, напротив, она была даже несколько пустоватой.
В ней было мало мебели, да и та, что была, не больно-то радовала глаз изысканностью красок, а наоборот, была темной, почти черной и очень старой. Такой же старой, как и сам замок. Но именно в этом и была ее прелесть.
— Ну как тебе здесь, нравится? — спросила Ленка, с силой затягивая корсет на моей талии.
— Ага, — придушенно прохрипела я, — нравится. Но если ты сейчас же не прекратишь эту экзекуцию, я наверняка задохнусь. Я и так уже не могу дышать, а у нас впереди еще ужин. Как же я смогу есть?
— А кто тебе сказал, что ты будешь есть? — продолжая затягивать шнурки корсета, невозмутимо спросила Ленка. — Дамы из высшего общества никогда ничего на балах не ели. Наедаться на балу — это, моя дорогая, моветон. Тем более, что сделать это все равно совершенно невозможно. Ну как ты сможешь хоть что-нибудь съесть, когда сюда уже все равно ничего не влезет?
Ленка показала на мою осиную талию, а я, потрогав свой стальной торс, печально
