Субъекты безумия - Чжу Минчуань
Положив трубку обратно в сумку, я заметил цепочку, лежащую в сумочке; это был браслет-амулет. Я нерешительно достал его и стал рассматривать. Он был из желтой яшмы, по цвету как мандарин, на нем был нанесен узор в виде облаков. Разглядев его, я положил его обратно в сумочку. В этот момент зашел Сун Цян, чтобы сообщить о приходе пациента и членах его семьи. Он заметил, что я рассматривал браслет, и, почесывая затылок, рассмеялся:
– Вам Сяо Цяо уже сказала? Я думал, можно будет говорить хотя бы через три месяца…
– Что сказала? – Я был в замешательстве.
Сун Цян тоже немного опешил:
– Это ведь браслет из желтой яшмы? Сяо Цяо сказала, что такой амулет восполняет у ребенка энергию ци и привлекает дух плодовитости. Это она попросила вас купить браслет? Мы хотели рассказать все позже, когда получили бы свидетельство о браке; я не ожидал, что она расскажет вам так скоро…
Я понял, что имеет в виду Сун Цян, и от удивления вытаращил глаза. Мне казалось, что вся моя жизнь – запутанный клубок, но то, что происходило у Сун Цяна, не поддавалось описанию. Я не нашел ничего лучше, кроме как сменить тему разговора и сказать ему, что это браслет моей бывшей девушки. Сун Цян тут же поднял шум. Сяо Цяо много раз ему говорила: раз надев браслет, его нельзя снимать даже когда идешь в душ; в противном случае дух плодовитости заберет с собой ребенка.
– Это все суеверия, – поучительным тоном сказал я, – и ты с таким мышлением еще надеешься получить аттестацию? Позови пациента.
Младшие по должности подчиняются старшим; так же как я не смею перечить заведующему отделением, Сун Цян не станет поступать наперекор лечащему врачу. Он учтиво собрался выйти из кабинета, чтобы пригласить пациента. Но перед этим бросил взгляд на письменный стол, где стояла минеральная вода, неловко улыбнулся и, забрав бутылку, сказал, что это Сяо Цяо вчера забыла; она любит пить воду именно этой марки. Должно быть, Сяо Цяо вчера в этом кабинете работала с каким-то врачом и поэтому оставила свою бутылку.
Пациент еще не зашел в кабинет, как вдруг появился Ян Кэ, сказав, что оставил здесь какие-то материалы и ему нужно их забрать. Не поблагодарить ли мне его за оказанную утром помощь? Я наблюдал, как Ян Кэ ищет свои документы, но так и не смог подобрать слов. Он заметил мой взгляд на себе и злобно посмотрел в ответ:
– Чего смотришь?
Я не хотел ударять лицом в грязь:
– Никто на тебя не смотрит!
Казалось, ему не терпится придушить меня. Но вдруг у нас обоих зазвонили телефоны.
Я увидел на экране все тот же телефонный номер. Мне вдруг стало тревожно, и на этот раз я почти не колеблясь взял трубку. Ян Кэ в свою очередь сразу ответил на звонок и молча слушал, что говорили на другом конце. Через несколько секунд мы в один голос произнесли:
– Что?
День выдался беспокойным. Сун Цян привел пациента. В кабинет вошел полноватый мужчина средних лет с испариной на лбу. Он был одет в голубую рубашку, промокшую почти насквозь, будто только что вышел из сауны. Несколько раз рыгнув, он громогласно объявил:
– Доктор, я забеременел!
2. Исландская пушная форель
Я был отвлечен телефонным разговором и не знал, что ответить на заявление пациента. Если бы мне сказали такое не в больнице, я точно счел бы подобные слова за полнейшую чушь. Но у этого человека наверняка были психические или психологические проблемы. Вслед за мужчиной в кабинет зашла его мать. Увидев, что мы с Ян Кэ говорим по телефону, она состроила мрачную гримасу. Видимо, она уже была готова писать на нас жалобу.
В таком специализированном психиатрическом учреждении, как наше, каждый день кто-то выкидывает фокусы, но чтобы взрослый мужик сказал, что он забеременел, – это уже выходит за рамки допустимого.
Я поспешил положить трубку, пригласил пациента и его маму присесть и велел Сун Цяну налить им воды. Ян Кэ тоже положил трубку. Мне очень хотелось с ним поговорить, но я не смог вымолвить ни слова. Уже собрался встать со стула и начать говорить, но Ян Кэ положил руку мне плечо, усаживая обратно на место и не давая встать.
– Я пошел в лечебное отделение. Сегодня у меня выезд, нужно принять пациента, – сообщил он и незамедлительно вышел.
Телефонный разговор эхом раздавался в моей голове, у меня никак не получалось взять себя в руки. Я хотел догнать Ян Кэ и спросить его, не из больницы ли ему только что звонили, так как сейчас врач этой клиники сообщил мне, что Янь Кэ сделали кесарево сечение. Немыслимо, но ребенка в утробе не было…
Это совершенно не укладывалось в голове. Врач признался, что это происшествие повергло в шок всю больницу, ведь у Янь Кэ были все справки и выписки о беременности. Янь Кэ же была твердо уверена, что ребенка у нее украли.
Я мог ошибаться, но, вполне возможно, Ян Кэ сейчас звонили именно из больницы, где лежала моя бывшая девушка, и попросили его приехать именно к ней. Но ей же только что сделали кесарево, а значит, сразу госпитализировать к нам ее не смогут. Мы тем более не можем принять Янь Кэ на лечение, потому что у нее нет родственников в Гуанси, и никто не сможет подписать за нее документы. Ян Кэ вызвали, чтобы определить, нет ли у нее психического расстройства.
Было вполне очевидно, что Янь Кэ беременна, но во время кесарева обнаружили, что ребенка внутри нет. Как это вообще возможно? В больнице украли ребенка? Но такого не может быть. Не знаю почему, но, узнав эту новость, я, с одной стороны, почувствовал облегчение – ведь тогда получается, что у нас не будет общего ребенка, – но, с другой стороны, расстроился: как я могу рассуждать в таком духе? Это слишком безответственно с моей стороны.
– Врач Чэнь? Врач Чэнь! – окликнула меня мама пациента. Она увидела, что я был поглощен своими мыслями, и постучала рукой по столу. – Кто ваш начальник? Мне срочно нужно с ним поговорить.
В моей профессии самое страшное – это жалобы от членов семьи пациентов. И хотя в больнице понимают, что некоторые люди могут устроить скандал без причины, но, чтобы им угодить, врача
