Тонкий лед - Пейдж Шелтон
Поднявшись по ступенькам, я обнаружила, что туристический центр заполнен людьми. Кто-то задавал вопросы, кто-то изучал брошюры. На стенах висели фотографии и картины, рассказывающие историю этого места, на стеллажах лежали сувениры и книги. Как бы мне ни любопытно было узнать историю места, где я теперь жила, я лишь скользнула взглядом по изображениям.
Я обратила внимание на женщину за стойкой. Она не была занята с кем-то из посетителей, а читала «Джуно Эмпайр», и я тут же подумала, что мне, как журналисту «Петиции», надо было сразу обратить внимание на эту газету. Что ж, по крайней мере, появился повод завязать диалог.
– Привет! – поздоровалась я, подходя к женщине. – Я Бет Риверс. Я здесь недавно, и я взялась за работу, которую делал Бобби Рирдон в «Петиции».
– Ясно, – ответила она, когда я замолчала.
У нее была такая же гладкая темная кожа, как у Рука, и карие глаза с такими густыми ресницами, что мне тут же стало завидно.
– Можно спросить, что вы читаете? – Я натянуто улыбнулась, пытаясь компенсировать излишнюю прямолинейность.
– Газету из Джуно.
– А ее можно купить где-то здесь?
– Нет, мне брат привез вчера.
– На пароме?
– Нет, он пилот. – Женщина отложила газету. – Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Вообще-то, да. Вы не против, если я задам вам несколько вопросов?
– Да, конечно. – Она указала головой на фотографии. – Если вас интересует информация о ледниках, у нас здесь полная историческая экспозиция. Вы можете сначала посмотреть на нее, а я отвечу на любые ваши вопросы.
– Да, спасибо, но я хотела расспросить вас о Линде Рафферти.
– О, понятно. Вы ее знали?
– Нет, но подумала, что было бы неплохо написать о ней.
– В «Петиции»?
– Да.
– Бобби так не работал.
– Мне уже говорили. Но я подумала, что неплохо будет рассказать ее историю с местным колоритом, понимаете?
Женщина молча взглянула на меня, сжав губы в прямую суровую линию.
– Не думаю, – ответила она после паузы.
Я кивнула, но сдаваться не собиралась:
– Говорят, Линда совершила самоубийство.
Она явно не хотела отвечать, но в конце концов все же недоверчиво фыркнула.
– Я так не считаю.
Ее ответ разительно менял ситуацию: это было уже более весомо, чем просто инстинкт Грила или даже мнения Доннера, Виолы и Серены. Неужели почти все придерживаются версии об убийстве, за исключением судмедэксперта из Джуно?
– А кто-то с этим согласен?
– Разумеется, нет.
– И что, по мнению жителей, случилось с Линдой?
– Ее кто-то убил.
– Но кто? И зачем?
– Насколько я знаю, это работа полиции – выяснять такое. Или я что-то упустила и теперь этим занимаются новички-журналисты?
У меня явно не получалось завязать знакомство, а я знала, что мне с соседями надо дружить. Но было здесь что-то еще, я это чувствовала. Не просто история, а настоящая тайна. Быть может, все дело в том, что жители Бенедикта упрямы? Или они правы, а судмедэксперт ошибается настолько, что даже цифры об этом кричат?
– Линда ведь здесь помогала, верно? А Джордж? Он тоже работал… работает здесь?
Женщина пожала плечами.
– Я на вашей стороне, – обратилась я к ней. – И даже если мне не удастся написать статью, я хочу, чтобы люди знали правду.
В этот раз фраза звучала не настолько нелепо, как при разговоре с Доннером, но все же искренности в ней не хватало. Я была честна с ней, мне просто нужно было доказывать это не так яростно.
Женщина едва не закатила глаза, услышав мою реплику, но потом наклонилась ко мне через стойку и посмотрела тяжелым пристальным взглядом.
– Вас здесь никто не знает. Откуда мне знать, что это не вы ее убили? Как мы все можем быть уверены, что убийца не вы?
– Меня даже не было в городе, когда это случилось. Я только летела сюда. Можете спросить Грила или братьев Харвингтон в аэропорту.
Женщина выпрямилась, но на ее лице по-прежнему было сомнение.
– Может, я могу предложить вам одну из наших брошюр? Вы также можете купить билет на туристический кораблик.
– Я бы очень хотела прокатиться, но не сегодня. В другой раз. Спасибо. – Банковской карты с собой у меня не было, да и регистрироваться под одноразовым номером я не собиралась. Но я была стопроцентно уверена, что все знают, где я работаю. – Слушайте, если вы вдруг захотите рассказать мне что-то важное, я почти все время в «Петиции».
– А когда вас там нет, вы гостите у Виолы и ее уголовниц.
– Точно. Но у меня теперь еще есть пикап. Так что если меня не будет ни там ни там, значит, я сижу в нем.
– Буду иметь в виду. – Она повернулась и обратила свое внимание куда-то в сторону дальних полок.
Я огляделась. Возможно, следует спуститься в кафе и порасспрашивать там. Но как только я развернулась, чтобы уйти, неразговорчивая женщина за стойкой внезапно произнесла:
– Они ссорились.
Я молниеносно повернулась к ней. Похоже, она просто не хотела выдавать информацию по первому требованию. Но я была готова приложить усилия.
– Линда с кем-то ссорилась?
– Да.
– Вы имеете в виду, что она поспорила с кем-то на улице?
– Нет.
– Ясно. С кем тогда она была в ссоре?
– Именно это я и пытаюсь выяснить, Лоис Лейн[9].
Я кивнула и, следуя ее примеру, понизила голос:
– Хорошо. Что еще вам известно?
– Я только знаю, что это был какой-то парень небольшого роста. С ним она спорила.
– Одежда, цвет кожи?
– Одежда темная, кожа, скорее всего, белая, куртка, вязаная шапка.
– Вы это видели своими глазами?
– Нет, одна из девочек в кафе услышала их и кое-что разглядела. Она шла на работу, когда услышала громкие голоса рядом с одним из домов. Когда она дошла до угла посмотреть, что за шум, парень спешно уходил прочь. Линда была расстроена, но пыталась это скрыть. Та девушка решила, что это был кто-то из ее клиентов.
– А что за девушка?
– Тереза. Она моя племянница, я от нее все знаю. Я уже поспрашивала, видел ли их еще кто-нибудь. Кажется, только Тереза.
– Вы рассказали Грилу?
