Опасные драгоценности - Татьяна Витальевна Устинова
– Что, оставшиеся четыре звезды продать не удалось? – вдруг брякнула Машка. Я в ужасе толкнула ее локтем. Но Инна Львовна уже остановилась. Развернулась. Сняла с плеча сумку, пошарила в ней рукой. И вдруг шагнула прямо к Машке:
– Что ты сказала?
Я глянула на Михаила: на нем, как говорится, не было лица. То есть лицо было, но совершенно белое.
– А расскажите-ка мне, девочки, что вы знаете об этом деле? – вдруг по-змеиному прошипела Инна Львовна. Она теперь и внешне больше не была похожа на провинциальную учительницу. Скорее – на зловредную гадину из какого-нибудь боевика. Даже ядовитое жало имелось: она вдруг выхватила из своего мешка шприц, зажала в кулаке и приставила иглу к Машкиной груди.
– Не надо! Мама! – сдавленно прохрипел Михаил.
Но Инна Львовна уже толкнула Машку в глубь нашего номера, прошептав:
– Не дергайся. Там даже царапины достаточно.
Скомандовала зашедшему за ней сынку:
– Дверь закрой.
И снова зашипела моей подруге:
– Итак? Откуда ты знаешь про звезды?
– Отпустите Машу! Это мне Денис сказал, сын коллекционера. Что ваш Миша предлагал пять заколок его отцу, – затараторила я. Понадеялась: вдруг сынок и правда скрыл это от мамы и она переключит на него свое драгоценное внимание. Но Инна Львовна не удивилась. А Михаил неожиданно меня поддержал:
– Мама, оставь их! Денис сказал им то же, что ты говорила его отцу. Все в порядке. Пойдем!
– Господи! Почему из всего, что было у твоего папаши, тебе достались именно его убогие мозги! – скривила губы Инна Львовна. – Считаешь, после того, что ты сказал, я могу их отпустить?
– Можете-можете, – вдруг спокойно – или мне так показалось – проговорила Машка. – Мы ведь по дороге сюда зашли в отделение полиции. И все там написали. Что ваш сын сам сделал эти звезды. По примеру деда-ювелира. Что вы украли секреты у Кехертов, когда работали уборщицей, – они, кстати, подтвердили. Заказали Гене убить Жанну для провенанса. Так что избавляться от нас вам смысла нет. Есть смысл быстро сваливать. Честно говоря, я думала, вы уже давно сбежали.
Инна Львовна еще держала шприц у Машкиной груди, но в ее глазах заплясали тени сомнения.
– Мама, пошли! – нервно запереступал ногами Михаил. Открыл дверь. И вдруг в нее влетел Архип. Оглядел диковатыми глазами нашу компанию: Инна Львовна так и не убрала шприц.
– Архип, эти двое – преступники, – вскричала Машка. – Хватай Михаила! Быстро!
– Я думала, ты умная, – хищно улыбнулась Инна Львовна. – А ты дура. Архип, уходим. Можешь их как-нибудь отключить? – кивнула эта милая дама на меня и Машку.
Архип сделал шаг вперед. И вдруг кулем свалился на пол. Громада Гены воздвиглась в проеме двери.
– Одно движение, и я сверну вашему сыну башку, – сказал бывший десантник, зажав Михаилу шею.
Инна Львовна истерически взвизгнула:
– Отпусти его немедленно, иначе она сейчас сдохнет!
Я замерла в ужасе. Но Гена сурово кивнул:
– Расходимся на счет три!
И через три секунды я уже обнимала Машку, которую Инна Львовна от себя оттолкнула. Но шприц из кулака не выпустила.
Гена отшвырнул Михаила к стенному шкафу. И вдруг, шагнув вперед, со всей силы рубанул ладонью по руке Инны Львовны. Она вскрикнула, шприц выпал. Дальше я все помню, как в замедленной съемке. Вот с пола за спиной Геннадия поднимается Архип, в руке у него – тонкий нож. Он заносит руку – и вдруг неповоротливый на вид десантник поворачивается, взмахивает ногой – и сначала на пол падает нож, а потом, после еще одного удара в челюсть – Архип.
– Ненавижу шпану! – зло пробурчал Гена, и я вынырнула из рапидной съемки. – Знаете, от какой неприятности этот говнюк здесь прятался? Целую семью вырезал. Он киллер у балашинских. Ребята мне его сегодня по фотке пробили. А фамилию, гад, сменил.
– Инна Львовна с Михаилом! Они сбежали! – вдруг вскрикнула пришедшая в себя Машка. Рванула за дверь: коридор был пуст. – Звони на рецепцию и в полицию! – крикнула она мне, помчалась к лифтам.
Но лифт уже уехал. На рецепции не отвечали. Я бросилась догонять подругу, но когда мы, спустившись по парадной лестнице мимо застывших в изумлении благородных ваз, выскочили в холл, швейцар лишь пожал плечами: дама с молодым человеком только что уехали на такси.
…Дальше случилось дежавю. Мы снова сидели в полицейском участке и по третьему разу рассказывали следователям нашу историю. Правда, в этот раз они были дружелюбнее: из подозреваемых мы превратились в потерпевших.
А когда вышли на перемигивающуюся разноцветными огоньками гирлянд вечернюю улицу, там на ступеньках нас ждал Гена.
– Отстрелялись? – хмыкнул он. – Я тоже. Нет, какие засранцы! Ни за что Жанку угробили. Красивая была девка. Хоть и без мозгов.
– Так это Архип ее? – спросила я.
– Конечно, – кивнула Машка. – Они все разыграли, как в театре. Эти двое сидели на толчке, Архип носился на рецепцию, приводил врача, просил лекарства. Светился вовсю, обеспечивал всем алиби. А потом выскочил и за полчаса все провернул.
– Но как он вышел незамеченным? Там же камеры, швейцар?
Машка хмыкнула:
– Инна его в хиджаб нарядила. Я у следователя выпытала.
– Вот сучонок! – вознегодовал Гена. – Я только не пойму: животы-то у них и правда скрутило, от толчка не отходили…
– Да, кстати, Маша. Покажи мне свое знаменитое фото мусора, – попросила я.
И через минуту уже орала:
– Вот я дура! Надо было сразу посмотреть!
– Что там?
– Фортранс! Упаковка от сильдействующего средства, его принимают перед колоноскопией. Действительно, после него от туалета – ни ногой…
– Ой, девочки. Давайте сменим тему, – взмолился Гена.
– На какую? – строго уставилась на него Машка.
– Я бы сменил ее на стопарь вискарика, – кивнул бывший десантник на призывно горящую вывеску бара.
Возразить тут было нечего.
Бегство
– Куда мы полетим? – спросил Михаил.
Они сменили три такси, пока доехали до восточного вокзала. Там Инна Львовна зашла в туалет и вышла из него уже турецкой женщиной в хиджабе, закрывающем лицо, и черной юбке – она натянула ее поверх брюк. У Михаила появились усы и бородка.
– Мы не полетим. Электричка до Зальцбурга отходит через пять минут. Там мы берем в прокат автомобиль. Едем в Мюнхен. А оттуда уже летим в Дубаи.
– Куда?!
– К одному шейху, большому любителю драгоценностей. У меня всегда есть резервный план. Вот твой новый паспорт. Да, все-таки это была страшная ошибка!
– Убивать Жанну? Я тебе говорил! Ты ведь обещала, что она просто потеряет сознание!
– Я не про Жанну. Ну не рассчитала дозу. В конце концов, я не врач. Ошибка – связаться
